Казалось бы, два этих понятия для большинства из нас являются синонимами. Другого мнения придерживается заведующая лабораторией индивидуализации и непрерывного образования Института непрерывного образования Московского городского педагогического университета, президент Тьюторской ассоциации Татьяна Ковалева. Она стала инициатором дискуссии и выступила с основным докладом.

Татьяна Ковалева рассмотрела предложенную тему в трех версиях: исторической (в контексте педагогического наследия), сегодняшней (социально-педагогическая ситуация, в которой мы сейчас оказались) и футурологической (прогнозы на основе нынешних педагогических реалий).

Исторический анализ классиков педагогики показывает, что индивидуальный подход – принцип учета возрастных и иных особенностей учащихся – нашел отражение еще в трудах Яна Амоса Коменского и Адольфа Дистервега, затем получил свое развитие в статьях Константина Ушинского и в современных работах – Володара Краевского, Исаака Лернера, Эдуарда Костяшкина. Петр Щедровицкий ввел понятие индивидуальной образовательной программы, Александр Тубельский в своей книге «Учитель, который работает не так» описал практику своей Школы самоопределения, где ученик сам выбирал содержание и способы его изучения (индивидуально или в группе) и аттестации.

«При этом принцип индивидуализации не отменяет стандартов – он лишь обозначает движение ребенка в соответствии со своим выбором, который связан с культурой рефлексивного осмысления и оценкой его возможных последствий», – пояснила Татьяна Ковалева.

По ее мнению, индивидуальный подход применяется по отношению к ребенку в школе, детском саду, вузе, а принцип индивидуализации выводит нас на индивидуальную образовательную программу, которую можно реализовать за пределами той или иной организации при создании определенных условий. Главным из них является сопровождение ребенка квалифицированным взрослым.

«И вот тогда стали возникать разговоры о тьюторском сопровождении, и, когда мы вводили этот термин, Эдуард Днепров предлагал найти русский аналог, поскольку у нас в стране не любят иностранных слов, – рассказала Татьяна Ковалева. – Но мы не могли найти других аналогов, кроме “дядек” в Пушкинском лицее, и термин “тьютор” прижился. Более того, он получил нормативное закрепление в профстандарте тьютора, и сейчас в стране работает 18 магистратур, которые готовят по этой специальности. Они сопровождают процесс индивидуализации и индивидуальную образовательную программу, не толкая воспитанника, не забегая вперед, а создают среду и возможность анализировать его пробы и понимать, какой шаг для него будет наиболее продуктивным».

Переходя ко второй части своего доклада, Татьяна Ковалева подчеркнула, что нынешняя ситуация связана с рыночными стратегиями, вместе с которыми в нашу жизнь вошел термин «персонализация». Он широко используется в учебниках по менеджменту и в методичках Сбербанка, в которых даже приведена таблица отличий индивидуализации и персонализации. Там указано, что индивидуализация подразумевает одинаковые цели для всех учащихся, применение разных дидактических подходов, учебная программа определяется учителем. А персонализация ставит разные цели перед разными учащимися.

То есть произошла некая путаница, и если принять персонализацию за основу, то это сведет на нет труды всех вышеперечисленных классиков педагогики и сделает ненужной профессию тьютора: как пояснила Татьяна Ковалева, «она фактически просто теряет свою миссию, потому что и в профессиональном стандарте, и в образовательном стандарте тьютор прикреплён к принципу индивидуализации. А если индивидуализация держится учителем, тогда зачем нужен тьютор? Тьютор просто превращается в ассистента учителя, и у нас профессия теряется».

Надо сказать, что тема Сбербанка, точнее, изданных им методичек по разведению понятий «персонализации» и «индивидуализации», затронутая в выступлении Татьяны Ковалевой, стала поводом для активного обсуждения в чате.

Отвечая на вопрос участников чата о том, готов ли он отстаивать линию персонализации, заданную Сбербанком, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Александр Асмолов ответил:

«Персонализация включает в себя индивидуализацию, развитие личности как субъекта деятельности, поэтому искать различия между ними – это нонсенс.

Я готов защищать дискурс персонализации как ценности развития личности, предлагая формулу “Индивидом рождаются, личностью становятся, индивидуальность отстаивают”. И тут ни Сбербанк, ни Запад ни при чем. Я сделаю все, чтобы персонализация как ценностная форма развития личности стала мемом нашего образования».

Кроме того, он не сомневается в том, что тьюторы будут востребованы в будущем, потому что «профессии тьютора, социального педагога, освобождённого классного руководителя всегда будут профессиями поддержки и проектирования таких социальных условий развития, таких вариативных программ, которые помогут человеку отстоять, заслужить своё лицо».

С Александром Асмоловым не согласился известный философ и культуролог Вадим Розин, по мнению которого, персонализация и индивидуализация – это разные понятия: в первом случае акцент делается на развитие личности, а во втором – на создание среды и условий для ее развития.

Ректор МГПУ Игорь Реморенко напомнил, что клуб называется «Норма и деятельность», поэтому следует искать ответ на вопрос, какую педагогическую деятельность мы имеем в виду, используя то или иное понятие?

Завлабораторией прикладной методологии ККИПКиППРО (г. Красноярск) Геннадий Блинов связал оба термина с поисками смысла собственной деятельности в обучении.

В этом плане особенно интересен конкретный опыт, о котором рассказала генеральный директор АНО «Центр развития результативного образования» Елена Булин-Соколова:

«Школа предоставляет ребенку возможность создать образовательный маршрут с учетом его жизненных личностных целей. И эти цели с ним надо обсуждать, чтобы ученик мог концентрировать усилия на учебной работе. Под цели выбираются содержание и средства обучения.

Четко сформулированные цели позволяют ученикам, родителям, педагогам, администрации школы формировать общее видение ожидаемых результатов каждого ребенка.

И объединиться всем участникам образовательного процесса для их достижения.

Школа ориентируется на ребенка и позволяет ему создать активную позицию в образовательном процессе.

Роль квалифицированного сопровождающего взрослого выполняет тьютор или учитель.

Он должен удерживать эту линию индивидуального развития ребенка.

Но одного тьютора недостаточно, важно, чтобы вся школа тратила усилия на выращивание субъектной позиции учащегося по отношению к своему образованию.

Но для организации индивидуального образовательного маршрута необходимо перестраивать расписание, формы работы и другие условия. Это довольно непростая история в условиях нормативного подушевого финансирования. Но опыт школ, которые идут по этому пути, показывает, что такие решения находятся: школа создает пути, разрабатывает локальные нормативные акты, учителя осваивают новые техники определения зоны ближайшего развития ученика».

«Если ребенок сам принимает решение, сам делает выбор – называется это индивидуализацией или персонализацией, не имеет первостепенного значения, – сказал Александр Адамский, завершая обсуждение. – Я вынашиваю идею человека как института образования, когда на ребенке, на семье концентрируются все финансовые, кадровые и другие ресурсы. И все способы педагогической поддержки строятся вокруг ребенка и его индивидуальной образовательной программы».