13 декабря Госдума приняла в первом чтении правительственный законопроект о соблюдении норм литературного русского языка, который призван защитить его от засилья иностранных слов, аналоги которых есть в русском языке. Поправки вносятся в закон «О государственном языке РФ». Документ предполагает «осуществление контроля за соблюдением должностными лицами органов и организаций, гражданами РФ норм современного русского литературного языка». Ориентиром для лингвистической экспертизы будут нормативные словари и справочники, фиксирующие нормы современного русского литературного языка при его использовании в качестве государственного. Определять порядок формирования и требования к составлению нормативных словарей будет правительство России на основании предложений правительственной комиссии по русскому языку.
Своим мнением о новом законопроекте делится первый зампред комитета Госдумы по высшему образованию и науке Олег Смолин.
– Надо ли защищать русский язык? С моей точки зрения, да. Напомню, что Александр Сергеевич Грибоедов, который знал, по-моему, девять языков, в своё время написал, что «умный, бодрый наш народ хотя б по языку нас не считал за немцев». Однажды я получил от уважаемого университета просьбу поддержать конференцию, участники которой собирались проводить в ее рамках «воркшопы по трекам». Я написал, что, пока не переведут на русский, поддерживать не буду. И таких примеров довольно много. Геннадий Николаевич Селезнёв, блестящий журналист, как-то, когда его обозвали спикером, заявил, что он не спикер, а председатель Государственной думы, и был совершенно прав. Я уже не говорю о том, что без всякой нужды по любому поводу мы слышим слово «кейс» или что-нибудь в этом роде.
Закон, кстати, касается не всех граждан. Он касается прежде всего сфер, где русский язык обращается как государственный. И прежде всего относится к языку, соответственно, парламентариев, представителей исполнительной власти и тех, кто работает в государственных средствах массовой информации.
При этом следует учитывать тот факт, что в русском языке половина слов имеет иностранные корни. И надо внимательно смотреть законопроект, чтобы нам не приходилось переписывать половину Конституции, поскольку слова «депутат», «президент», «республика», «федерация» и даже сама «конституция» – иностранного происхождения. При этом мы должны понимать, что слова, которые ещё вчера были совсем иностранными, могут достаточно быстро обрусеть. Например, я не употребляю слово «тренд», а говорю «тенденция», хотя это тоже иностранное слово. Но похоже, что «тренд» уже наполовину обрусел, хотя он мне и не очень нравится.
Кроме того, нам нужно защищать русский язык не только от бездумного употребления иностранных слов, но и от грязи вообще. Например, после того как Государственная дума приняла закон о запрете ненормативной лексики в средствах массовой информации, часть журналистов (издание не называю) стали демонстративно употреблять нецензурные выражения. Причём нередко люди, считающие себя интеллигентными, демонстративно употребляют в своей речи такие «перлы», которые, например, мои деды-крестьяне в семье не употребляли.
С моей точки зрения, не факт, что эти вопросы можно решить законом. Скорее, они относятся к сфере общей культуры. Интеллигенты вообще должны бы подавать пример своим согражданам, как нужно говорить на красивом том самом русском языке, который Тургенев называл «великим и могучим». И в итоге законопроект принят в первом чтении, предполагается его серьёзная доработка ко второму, посмотрим, в каком направлении она будет происходить. Но, повторю, на мой взгляд, здесь очень важна культура тех, кто будет составлять словари, нормативные справочники и так далее. И, конечно, хотелось бы, чтобы не только журналисты, но и политики подавали пример. Когда в Государственной думе я периодически слышу «согласно закона», «согласно указа» и так далее, мне делается немножко не по себе, потому что, наверное, в пятом классе детям объясняют, что предлог «согласно» требует дательного падежа.
Мне могут задать резонный вопрос: «Вы не считаете, что у этого закона могут быть отрицательные последствия? Вводится очередное ограничение, очередной запрет, а у нас их и так в избытке».
Да, ограничений и запретов у нас много, и даже слишком много. Но что получится из этого закона, мы поймём, когда он будет принят во втором и третьем чтениях. И поскольку закон этот рамочный, как и большинство законов, которые принимает в последнее время Государственная дума, то реальное содержание мы поймём только тогда, когда увидим подзаконный акт. Но что в целом нам нужно вырабатывать уважение к своему родному языку, это у меня сомнений не вызывает. Уважение без перегибов. Потому что, когда я слышал, как Владимир Вольфович предлагал заменить «спикера» на «говоруна» и тому подобные вещи, убеждён, что хрен редьки не слаще, а, может быть, даже и горше, потому что не надо доходить до комедии.
Хочу особо подчеркнуть, что закон обратной силы не имеет. У нас уже достаточно принято решений по поводу нетрадиционных отношений и так далее. Вряд ли этот закон что-то серьёзно к этим предыдущим запретам добавит.
Хотя и те законы, как написано, не должны относиться к классике и книгам, выпущенным, что называется, до того.
Я надеюсь, что Оскара Уайльда у нас не запретят.
Сейчас обсуждается вопрос о том, как и кто будет отслеживать выполнение этого закона и как будут наказывать тех, кто его не выполняет.
Предполагались изменения в кодекс об административных правонарушениях, и, насколько я понимаю, сажать кого-то в тюрьму за безграмотность никому в голову не приходит, иначе пришлось бы очень многих посадить. А вот штрафы не исключены, но надо дождаться второго и третьего чтения. Скорее всего, они состоятся уже в новом 2023 году.
