Я бы назвал несколько причин трагедии в Казани.
Во-первых, это психологические факторы. Человек мстит не своим сильным обидчикам, а слабым, которые ни в чем не виноваты. Но у него возникает ощущение, что он отомстил именно сильным. К тому же он вернулся, чтобы взять «реванш», в то место, в ту же школу, где его, слабого, унижали сильные. А те «сильные», которые унижали Галявиева, тоже когда-то были слабыми, их тоже в свое время унижали. И мстили, в свою очередь, ему за эти унижения. Это происходит повсеместно – и в армии, и во флоте, и на производстве, и в корпорациях, и, к сожалению, в школах.
Получается круговая порука, и такое явление характерно не только для нашей страны. Но в России это превращается в своеобразную форму власти и влияния, потому что так легче управлять. Да, собственно, и не нужно – само «управляется».
Во-вторых, существует проблема размытых границ между игрой и реальностью в современном взрослом мире. Когда, к примеру, настоящая война (конечно, по замыслу, «маленькая и победоносная») для кого-то – лишь недоигранная «войнушка», на алтарь которой с легкостью швыряются судьбы и жизни. Хотя за счет смертей наживаются вполне «взрослые» – и символические, и реальные капиталы. И это уже не месть, а политика и бизнес.
Что касается бытового «реваншизма», то, возможно, по аналогии с давним японским опытом, когда сотрудники избивали манекен своего босса, вымещая на нем накопившиеся отрицательные эмоции, имело бы смысл изготовить компьютерные игры под условным названием «Вендетта». Там можно было бы моделировать самые разные сценарии «мести обидчикам». Для взрослых, разумеется. Детей еще можно научить постоять за себя и за то, что им дорого, не в «формате мести». Пока они не прониклись архаичными слабостями взрослых, которые и выливаются в месть. «Можем повторить!» – лозунг двоечников по истории. Повторение может оказаться последним уроком, после которого некому уже будет повторять.
В-третьих, оружие следует доверять только тем людям, которые знают четкую грань между добром и злом. В чьи только руки не попадает сегодня оружие, в том числе в армии. И это широкое хождение оружия по сомнительным рукам еще и всячески лоббируется. То, что люди прибегают к оружию как к инструменту разрешения неоправданно широкого круга конфликтов и проблем, говорит лишь об уровне их сознания. Оружие должно стрелять только тогда, когда нет другого способа сохранить жизнь, находящуюся под прицелом другого оружия. В первую очередь – обезоруженную жизнь.
В-четвертых, мы наблюдаем, как патриотическое воспитание сливается с военно-патриотическим. Но разве мир не является естественным состоянием твоей родины, и не его ли нормально желать, если родину любишь? Желать и поддерживать это состояние – мирным трудом. Но вот пару лет назад сенатор профильного комитета по обороноспособности Бондарев обращается к бывшему министру просвещения Васильевой: «Ребенок боится автомата, ребенок не знает, что такое граната, как ее кидать. Ради бога, это надо делать. Сделайте это как женщина!». Какой кошмар: ребенок боится орудия убийства! И мужчина, который отвечает за то, чтобы предотвратить массовое убийство, умоляет женщину, которой вверена забота о значительной сфере детской жизни, научить ребенка кидать гранату. Больше мужчине попросить женщину не о чем.
Разумеется, политики и чиновники – те же взрослые люди. Проблема насилия в современном обществе – проблема дефицита взрослости у самих взрослых. Взрослый должен вернуться в мир детства таким, каким его там хотят видеть – «хозяином всех положений» и себя в них, «главным героем детского романа». Положений, которые можно выправить и без посредства оружия. Обладание и пользование им не прибавляет взрослым взрослости. То, что оно все чаще оказывается в детских, подростковых, юношеских руках без царя в голове и «бога» в сердце – свидетельство этому.
Конечно, не высшее начальство, не школа, не лоббисты оружейников превращают детей в вооруженных мстителей. Источники большинства форм насилия укоренены в семье, которая, по воле властей, стала зоной его декриминализации. Учитывали ли власти, принимая соответствующий закон, что, по данным МВД РФ, с 2016 по
Так кому же мстил Галявиев? В своем Telegram-канале он написал: «Сегодня я убью огромное количество биомусора и застрелюсь».
Наверняка в его биографии откроются обстоятельства, которые прольют дополнительный свет на причины казанской трагедии. Возможно, некоторые из них заинтересуют психиатров.
Галявиев отомстил жизни, которую держал за «биомусор», потому что за «биомусор» держали его. Но чем «биомусор» лучше «естественной убыли» или «возраста доживания»? За словами – отношение к человеческой жизни, которое объединяет их в один лексикон.
