Такой вопрос был поставлен перед участниками панельной дискуссии «“70 на 30”: квалификации, зарплата, аттестация, норматив. Есть ли выход из тупика? Возможно ли управление формулой?»

Формула нищеты

24 июня в Государственной думе прошли большие парламентские слушания «О мерах по повышению качества образования в Российской Федерации», на которых министр образования Ольга Васильева настаивала на распределении школьного фонда оплаты труда по формуле: базовая часть (70%) и стимулирующая (30%). Как будто такое соотношение, рекомендованное Российской трехсторонней комиссией, спасет положение и повысит зарплату учителей.

Из 1 млн 225 тысяч учителей в России 25% получают заработную плату меньше 15 тысяч рублей. 60% учителей – люди предпенсионного и пенсионного возраста. Половина выпускников педвузов вообще не планирует работать по специальности. Основная причина – низкая заработная плата.

Такие данные привел в своем выступлении Виктор Смирнов, заместитель председателя комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре.

Выход из тупика он видит в создании единой отраслевой системы оплаты труда для педагогов. По его словам, такое поручение дано трем комитетам Совета Федерации.

Логика этого поручения заключается в следующем: если ФГОС устанавливаются на федеральном уровне как общие для всех, то и минимальные размеры оплаты за ставку (базовый оклад) тоже должно устанавливать правительство.

Но разработка и тем более введение такой системы потребует времени, а вопрос надо решать уже сейчас.

Заместитель председателя комитета Госдумы по образованию и науке Любовь Духанина отметила: для того чтобы в 23 регионах, где зарплата учителя ниже МРОТ, довести ее хотя бы до этого уровня, потребуется дополнительно 61 млрд рублей из федерального бюджета.

Но дефицит средств – это только один из тупиков зарплатной проблемы. Второй связан с неработающими механизмами оценки квалификации учителей.

«Деньги решают не все. Решают все кадры»

«Никакой корреляции между количеством учителей с высшей квалификацией и качеством образования нет. С одной стороны, если аттестация не увязана с системой оплаты труда, то она не работает, с другой стороны, повышение оплаты труда не влияет на качество. В этом заложено основное противоречие», – считает Александр Адамский.

«Деньги решают не все. Решают все кадры, – констатировал первый зампред комитета Госдумы по образованию и науке Олег Смолин. – Самые высокие зарплаты в Мексике, но никто не говорит, что качество образования там выше. Если зарплата педагогов падает ниже определенного уровня, неизбежно наступает негативная селекция. Сначала в педвузы идут не самые лучшие, потом не самые лучшие выпускники педвузов идут в школы». Так может ли система аттестации повысить и качество образования, и оплату труда педагогов?

Существующие процедуры аттестации с этой двойной задачей точно не справляются. Об этом свидетельствуют данные опроса Общероссийского народного фронта, которые привела в своем докладе Любовь Духанина.

«Когда мы опрашивали учителей в 2018 году, только 8% отметили, что аттестация влияет на карьерный рост. 15% считают, что аттестация не влияет на развитие, а 23% учителей называют результаты аттестации совершенно необъективными. А в 2019 году возможности повышения квалификации не устроили 30% педагогов», – рассказала она. И сделала вывод: «Если учитель раз за разом проходит курсы повышения квалификации, которые он сам оценивает как неэффективные, результаты его работы со школьниками не улучшатся. Поэтому очевидно, что процедуру аттестации нужно менять и что её итоги должны влиять и на рост статуса учителя, и на его зарплату».

Учителя против новой системы аттестации

Альтернативой должна стать Национальная система учительского роста (НСУР), введение которой предусмотрено майским указом президента от 2018 года. А одной из ключевых задач федерального проекта «Учитель будущего» нацпроекта «Образование» является прохождение к 2024 году добровольной оценки квалификации не менее 10% педагогов.

Чем НСУР отличается от уже существующей градации?

Сейчас в школах существует возможность только горизонтального роста педагогов. Учитель последовательно проходит три ступени профессионального развития: выпускник педвуза (молодой специалист) – учитель первой категории – учитель высшей категории. На любой из этих ступеней педагог выполняет одни и те же трудовые обязанности: обучает и воспитывает детей.

Авторы НСУР говорят о введении модели вертикального роста преподавателей и наполнения деятельности педагога новым функционалом – это, например, проектирование образовательных программ и координация деятельности всех участников образовательного процесса. Она состоит также из трех ступеней: учитель – старший учитель (учитель-методист) – ведущий учитель (учитель-наставник).

«Развитие системы профессионального роста педагогов – это способ перевернуть представление самих учителей об их профессии, – убеждена Любовь Духанина. – Инновационный подход к оценке своего квалификационного уровня ведет за собой изменение взгляда на процесс работы, изменяет мышление, повышает профессиональную самооценку педагога. Но параллельно с развитием системы учительского роста должна проходить нормализация системы оплаты труда. Только это будет способствовать укреплению престижа профессии как в глазах самих педагогов, так и в глазах общества».

Однако мнение учителей противоречит оптимизму разработчиков новой системы. Не все одобряют ликвидацию региональных моделей аттестации. И даже против единой федеральной добровольной системы оценки квалификации в рамках нацпроекта выступает примерно половина педагогов. Основное опасение связано с тем, что новая система аттестации увеличит и без того большую нагрузку на них.

Практически однозначно педагоги против введения новой системы без изменения условий оплаты труда и без сохранения существующих категорий.

Но даже при условии увеличения оклада старшим и ведущим учителям 42% учителей введение новых позиций не одобряют. За новые должности с сохранением системы квалификационных категорий выступают 43,5%, а против – 35%. И это тоже проявление недоверия, считает Любовь Духанина.

По ее мнению, необходимо изменить отношение учителей к этому нововведению. Но возникает закономерный вопрос: не превратится ли Национальная система учительского роста в такую же формальную процедуру, как нынешняя система аттестации?

Квадратное колесо профстандарта

Изменение системы аттестации с установлением новых квалификационных категорий требует переработки профстандарта «Педагог», который сегодня вызывает массу нареканий.

«К профстандарту воспитателя и учителя есть максимальное количество претензий», – заявила первый заместитель генерального директора АНО «Национальное агентство развития квалификаций» Юлия Смирнова. По ее мнению, это в большей степени «благие пожелания, которые сложно монетизировать».

Директор Института изучения детства, семьи и воспитания РАО Татьяна Волосовец сравнила профстандарт с квадратным колесом, которое никогда не поедет. По ее словам, попытки внедрить в практику этот документ, начиная с момента его разработки – с 2013 года, по сегодняшний день так и не увенчались успехом. Причина – в совмещении двух разных специальностей с разным функционалом и разными задачами.

В этом году было принято решение разработать отдельный профстандарт для педагога дошкольного образования.

Татьяна Волосовец также подчеркнула, что мониторинг, проведенный Институтом изучения детства, семьи и воспитания РАО, показал, что количество сотрудников детсадов, окончивших курсы повышения квалификации, никак не коррелирует с увеличением числа педагогов дошкольного образования, получивших высшую квалификационную категорию. Из этого она сделала вывод, что «прохождение курсов должно быть связано с аттестацией на категорию и повышением оплаты труда».

По мнению Александра Адамского, суть проблемы заключаются в том, что «мы пытаемся зафиксировать вчерашний день в системе оплаты труда», и «Национальная система учительского роста тоже разработана в логике индустриальной эпохи».

Трудовые функции учителя в ближайшее время могут кардинально измениться. Например, рутинные обязанности – такие как проверка тетрадей – будет выполнять искусственный интеллект, а учителю достанутся более сложная и творческая работа.

Часть третья

Развилки образовательной политики: человека забыли!

О том, какие изменения произойдут в системе образования, говорили участники панельной дискуссии «Развилки образовательной политики: содержание образования, деньги, цифры, кадры». Каждый из спикеров строил свои прогнозы и делился представлением о будущем школы.

Так, член Совета Федерации Любовь Глебова видит будущее в разнообразии. Например, под профориентацией можно понимать как утилитарные задачи (выбор в старших классах предметов для сдачи ЕГЭ), так и разнообразие («как я могу применить в жизни то, чем наполнился в этот период жизни?»).

Президент Межрегиональной тьюторской ассоциации, профессор МГПУ Татьяна Ковалева убеждена, что перспектива – за непрерывным образованием, и «тогда, если мы хотим, чтобы человек поймал кураж жизни – быть в непрерывном образовании, надо понять, чему учить в школе и в садике, и найти стимулы для обучения в течение всей жизни».

Начальник Управления организации и проведения государственной итоговой аттестации Рособрнадзора Игорь Круглинский верит, что будущее – за развивающим контролем, хотя психолог Александр Асмолов считает, что контроль и развитие – две вещи несовместные.

Однако с позицией Круглинского неожиданно согласился научный руководитель Института развития образования НИУ ВШЭ Исак Фрумин, который убежден, что «развитие без измерителей невозможно» и в современном образовании необходимо использовать такие формы, как самоконтроль.

Директор EdKrunch Нурлан Киясов все надежды на повышение качества образования и его доступность связывает с цифровыми технологиями, которые позволят решить кадровые дефициты, выстроить индивидуальные маршруты для каждого ребенка, поддержать развивающую среду.

При этом он подчеркнул, что ИКТ не повлияет на качество образования, если мы не перестроим учебный процесс и не отойдем от классно-урочной системы.

Самым эмоциональным было выступление московского учителя русского языка и литературы, председателя Гильдии словесников Антона Скулачева, который заявил о том, что «в образовательную политику надо срочно вернуть человека».

По его мнению, «образование – это встреча человека с человеком, это разговор ученика с учителем, учителя с родителем».

В своем докладе «Сценарии развития образовательной политики 2019–2025», завершившем конференцию, лидер «Эврики» Александр Адамский отметил полилингвальность, расшколивание и индивидуализацию развивающего образования как основные тенденции на будущее.

«Семья становится институтом образования. Семья становится получателем общественного ресурса. У семьи есть возможности формировать образовательные маршруты – через сеть, дополнительное образование, репетиторов.

Через 10–15 лет все эти источники уравняются в правах, и школа как здание точно будет терять образовательную ценность. Но школа как сетевой институт приобретет другие очертания.

Задача сети “Эврика” – продвигать институализацию сетевого полилингвального индивидуального образования». .

Фото Ивана Трифонова