Ранее Всемирная организация здравоохранения продлила возраст детства до 30 лет. Относится ли эта тенденция к России? С чем связана такая пролонгированность юношеского возраста? О наметившемся тренде корреспондент «ВО» расспросил психологов.

Фото expert.ru

Борис Эльконин,

доктор психологических наук, профессор ВШЭ:

– Да, похоже, что возраст, который мы раньше называли юношеским, длится теперь дольше. В американских работах это называется молодостью, во время которой совершается ответственная проба: пробный брак и прочее.

В положительном смысле возникновение этой реальности связано с тем, что, согласно исследованиям социолога Флорида, креативный класс, креативные формы жизни в европейско-американском социуме становятся ведущими.

Они требуют другого типа ответственности, нежели исполнительские формы жизни. Для них нужна более долгая и тщательная подготовка, что и происходит в так называемом детстве.

Во взрослой жизни в связи с этим начинает преобладать элемент игры.

Когда меняется эпоха, меняется и социальный тип, и возраст детства.

Сейчас и взрослые стали более инфантильны, если брать меру 50-летней давности.

Фото Татьяны Давыдовой

Александр Асмолов,

доктор психологических наук, академик Российской академии образования:

– Есть замечательное исследование Филиппа Арьеса, посвященное детству и возрастам детства в истории разных культур. В нем показывается, что детство – это прежде всего культурно-историческая и психологическая категории.

Например, в Средние века детство отражало не возрастные характеристики, а зависимость.

Когда капитан мушкетеров, которому 25 лет, к пожилым мушкетерам обращался «Дети мои!», это означало не возраст, а именно, что детство всегда занимает исторически подчиненное, зависимое положение.

Сейчас все время происходит трансформация ценностей детства, и отсюда культуры делятся на детоцентристские, в которых детство – ведущая ценность, и те культуры, в которых детство не занимает столь ведущего положения.

Наша культура относится к недетоцентристским культурам, и поэтому отношение к детству у нас часто выступало как производная к тому, что ребенок – это только будущий взрослый.

У нас не было ценностей детства как автономного периода жизни. Сегодня в Европе детство как самоценный период жизни, который сам по себе дает и перспективы, и счастье, по большому счету, трансформируется.

Трансформируется ли это в России, пока нет серьезных исследований. Есть целый ряд работ, где говорится, что да, фокус взросления смещается. Как в стихотворении Некрасова:

Семья-то большая, да два человека

Всего мужиков-то: отец мой да я.

То есть в пять-шесть лет ребенок ощущал себя в позиции взрослого, ощущал себя ответственным за других и за свою семью.

Сегодня идет рост инфантилизма, когда уменьшается ответственность за то, что ты делаешь.

И в этом смысле и в девять, и в 12, и в 20 лет изменяется психологический возраст детства достаточно серьезно. Почему?

Потому что не получает ребенок в самом разном возрасте права на самостоятельные решения. Когда за тебя пытаются все решить другие, ты оказываешься в ситуации гиперзависимости от других, и взросление как становление ответственной личности наступает позднее.