– Расскажите, пожалуйста, как появилась «Эврика-развитие». С чего вы начинались?
– Нашей школе в этом году исполнилось 27 лет. Мы зарегистрировали ее в 1991 году как альтернативную школу-комплекс «Эврика-развитие» города Томска.
Мы – это группа молодых томских педагогов школы № 9 из Академгородка. В томском Академгородке была школа № 9 под руководством замечательного директора Григория Абрамовича Псахье, который поощрял все нововведения. И в 1989 году по инициативе Татьяны Михайловны Ковалевой, учителя математики, педагоги создали клуб «Перемена», в который входили учителя, желавшие что-то изменить в традиционной школе, и в этот же клуб приглашали родителей Академгородка. Это был такой родительско-учительский клуб.
– А что вам хотелось тогда изменить в школе?
– Мы были молодыми педагогами, и нам казалось, что в традиционной школе детям невозможно проявить себя, потому что все уже заранее запрограммировано: учебный план, предметы, расписание, учителя... Как раз начинались годы перестройки, время политической и культурной неопределенности, и мы ею воспользовались для того, чтобы продвинуть свое представление о том, какой должна быть школа. Но мы прекрасно понимали, что вряд ли мы на пустом месте только из своих желаний построим новую школу. В 90-е перед нами открылся европейский и мировой опыт педагогики, мы узнали, что есть педагогические системы, о которых мы даже не слышали раньше.
Все началось с увлечения педагогикой развивающего обучения Эльконина–Давыдова. Началось с нашего отечественного опыта: диалог культур Библера, свободная педагогика Льва Николаевича Толстого. Параллельно стала появляться информация о педагогике Марии Монтессори, Вальдорфской педагогике.
Еще в традиционной школе № 9, в 1989–1990 году, мы стали осваивать Развивающее обучение Эльконина–Давыдова, поступили учиться в Свободный университет «Эврика», ректором которого был Александр Изотович Адамский, вдохновитель изменений.
В клубе «Перемена» учителя и родители сделали проект новой школы, Татьяна Михайловна Ковалева была его руководителем, она общалась с методологическим сообществом, которое возглавлял Петр Щедровицкий, обсуждала и развивала проект с методологами. Вскоре мы стали понимать, что мало только одного педагогического направления в школе, потому что родители хотели, чтобы новая школа удовлетворяла все образовательные потребности: чтобы дети развивались интеллектуально и эстетически, и чтобы дети вообще всегда были успешные, радостные и довольные, и чтобы у них никаких трудностей не было.
Мы в клубе обсуждали идеи Льва Семеновича Выготского, читали про авторские школы, которые в это время появились в стране, спорили о развивающем обучении. И говорили с родителями о том, как вообще можно создать такую школу, которая бы максимально отвечала ожиданиям родителей, потребностям детей и нашим профессиональным интересам.
В 1989–1990 году, еще на базе школы № 9, мы открыли первый класс Развивающего обучения Эльконина-Давыдова. Первоклассников набрали, начали их учить по этой системе и на практике увидели, что это сложно некоторым детям.
– Вот это интересно, почему? Ведь новая свободная педагогика как раз призвана помогать ребенку раскрыться…
– Психологи Развивающего обучения говорили, что ребенок, который наигрался до школы, который имеет хорошо развитое воображение, легко впишется в эту систему. А если он не доиграл, чего-то недополучил, возможно, ему будет сложно. Развивающее обучение предполагает работу с предметным материалом на более абстрактном уровне, чем традиционная школьная система. Когда я училась, в школе главенствовал метод объяснения и преподавания готового знания. А в Развивающем обучении перед детьми возникали противоречия в языке, математике, из которых нужно было вытащить знания, вместе придумать обобщения, найти ответы на вопросы.
Дети даже шутили над этим. Приходя домой, говорили: «Мам, а ты знаешь, наша учительница тоже не все знает. Она сегодня сказала, что не знает, как ответить на этот вопрос». Это были маленькие такие провокации, чтобы детишек расшевелить: «А давайте вместе подумаем, давайте вместе поищем выход из этой ситуации. Вот правило. А вот это не вписывается в правило. Что это такое? Куда его девать?»
В математике это было моделирование содержания задачи, использование различных систем исчисления, а не той одной, к которой мы привыкли. Дети узнавали об исчислении пятерками, десятками. В русском языке это открытие основного закона русского письма, понятия фонемы, которое мы, учителя, только в университете проходили.
Это совсем другой подход к образованию. Мы поняли, что на ожидания родителей не можем ответить только одной образовательной системой. И мы сделали ход в сторону русской традиции. Нас тогда благословил на восстановление педагогических идей Льва Толстого Александр Изотович Адамский. Он проводил семинар в Томске, там были и наши педагоги, и из других школ, город уже бурлил в ожидании перемен.
Некоторое время я работала учителем в школе имени Льва Николаевича Толстого. Когда был очередной юбилей Толстого, я нашла воспоминания яснополянских учеников, крестьянских детей, которые учились у Толстого. Я придумала пьесу, мы с детьми ее поставили, и я поняла, что, оказывается, Лев Николаевич в 1870-е годы такую интересную затевал практику свободного образования в России.
Я на семинаре напомнила, что у нас в России в XIX веке был интересный опыт гуманистической Свободной педагогики. На что Александр Изотович ответил: «Так давайте, поднимайте, изучайте, восстанавливайте». И мы стали читать педагогические статьи Льва Толстого, изучать его опыт. Свободная педагогика Толстого очень рефлексивная, мудрая, до сих пор недооцененная в нашей системе образования.
Толстой, например, увидел, что в процессе обучения ребенка чтению есть период «чтения технического и чтения с пониманием», в традиционной практике они не всегда выделяются. Дети могут барабанить текст и не понимать, о чем он. А как сделать, чтобы он это понял? Сначала Толстой учил крестьянских детей читать на текстах дворянской литературы, детям было трудно понять Пушкина или Гоголя. Ему пришлось сделать «Азбуку» и написать «Русские книги для чтения» с простыми текстами для того, чтобы детей включить в словесную культуру XIX века, чтобы они смеялись, удивлялись, понимали, про что читают.
В 1993–1994 году у нас появился класс Свободной педагогики, ориентированный на школу Льва Николаевича Толстого. Мы создали проект и убедили родителей доверить нам детей...
– А это сложно оказалось – убедить родителей? Вообще, какие трудности приходилось преодолевать на первых порах?
– Нам удалось их убедить, мы набрали класс, 12 детей. И я с 1992 года стала директором школы. До этого я была просто учительницей русского языка и литературы, меня коллектив выбрал директором с подачи Татьяны Ковалевой.
И тогда мы впервые столкнулись с трудностями, которые поджидали коллектив новой школы. Во-первых, в те годы найти школьное помещение было нереально, тем более в Академгородке. Мы арендовали часть помещений института. Я стала директором первой школы в Томске, которая располагалась на арендованных площадях.
И второй момент: это было не типовое здание, там не было ни классов, ни спортивного зала, ни столовой. Все это надо было создать, находить, договариваться.
На какие средства? Нам повезло. Тут, конечно, помогла мощнейшая пробойная сила Татьяны Михайловны Ковалевой. Мы обратились к руководителю Советского района Томска Александру Сергеевичу Макарову, бывшему учителю. И он сказал: «Ну что, ребята, как частная школа (а мы думали, что сначала частной школой сможем быть) вы вряд ли выживете, давайте мы вам будем помогать». И нам выделили первые деньги. А потом, когда город нас зарегистрировал уже как муниципальную альтернативную школу, он взялся нам еще и платить аренду. Но это было сложно, потому что в середине 1990-х вообще денег не хватало, мы рассчитывались с учредителями иногда по бартеру.
Нас поддержало еще и областное управление образования в лице начальникаЗои Георгиевны Барашевой. Это была женщина замечательная, которая тоже, услышав все, сказала: «Ну что, это интересно, давайте попробуем». И потом даже внучку свою отдала к нам в школу. Вот так сошлись звезды, что нас поддержали, городу было интересно, появились люди, которые хотели нового и готовы были рискнуть.
В этом нетиповом здании мы прожили с 1991 по 2005 год. А в 2005-м обратились к мэру, попросили выделить нам муниципальное здание. И нас перевели в центр города во второе здание, в котором мы и живем с тех пор.
Когда мы в него переехали, у нас было 150 человек учащихся и коллектив где-то 25 учителей. Сейчас в школе уже 600 учащихся, 48 педагогов, за эти годы мы выросли и стали очень популярны в городе. Особенно популярна начальная школа. Несмотря на то что в этом году через Госуслуги родители подавали заявления в первый класс, все равно люди стояли с раннего утра, переживали, я их успокаивала. Мы набрали три первых класса. Еще 20 родителей не попали к нам в 1-й класс, потому что нет свободного помещения, теперь нам тесно уже и здесь. Сейчас нам строят новую школу в новом микрорайоне на 1100 учащихся.
– А статус школы какой сейчас?
– Сейчас статус школы – Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение средняя общеобразовательная школа “Эврика-развитие”».
– То есть в названии ни авторского, ни альтернативного ничего не сохранилось?
– Кроме имени. Это тоже до поры до времени было инновацией. С тех пор возникло несколько школ, например, Гуманитарный лицей, но в основном все школы Томска у нас с номерами. А у нас нет номера, у нас школа с именем. И вся наша инновационность ушла в образовательные программы.
Чем мы интересны сами себе и другим людям? На сегодняшний день мы – полисистемная школа, у нас четыре образовательные системы. Концепция школы – это диалог педагогических культур. Их четыре: Развивающее обучение Эльконина–Давыдова, Вальдорфская педагогика, Монтессори-педагогика, и еще есть классы Свободной педагогики, маленький ручеек с идеями Льва Николаевича Толстого. Он у нас не масштабный, на сегодняшний день это два класса.
– Про диалог педагогических культур расскажите поподробнее, пожалуйста.
– Эту идею мы когда-то выработали вместе, потому что нам хотелось, чтобы все системы двигались в диалоге. В Европе эти педагогики существуют очень локально и отдельно, у каждой свое сообщество. А мы, когда в 90-е годы свою концепцию писали, нам было важно, чтобы у нас не просто отдельные были какие-то островки, каждый сам по себе, а чтобы между ними разворачивался обмен идеями, технологиями на благо детей. Потому что поняли, что родительский заказ достаточно универсальный. Объединяющей полисистемность стала идея индивидуализации и тьюторского сопровождения ученика.
Слово «индивидуализация» в середине 90-х еще никто активно не употреблял в отношении школьного образования. Введение идеи индивидуализации было реверансом в сторону родительских ожиданий. Мы с нашими экспертами рассуждали так: кто отвечает за предметное содержание? Учитель. А кто отвечает в школе за ребенка и за семью, их интересы, их выбор?
Никто. Учитель за школу отвечает, классный руководитель – за безопасность, психологи – за адаптацию. Тогда в методологическом сообществе возникла идея индивидуализации и тьюторского сопровождения, а взяли они ее тоже из европейского опыта. Английские университеты – Оксфорд, Кембридж – имели тьюторство уже со Средневековья. Тьюторское сопровождение и индивидуализация стали объединяющей, объемлющей аурой в нашей школе. Да, мы по-разному учим: ты можешь попасть в Монтессори, а можешь попасть в Развивающее обучение. Но будет тьютор, который узнает твои интересы, будет тебя сопровождать, он будет представлять интересы семьи в школе.
– У вас тьютор прописан в штатном расписании?
– Должность тьютора может быть прописана в штатном расписании образовательной организации, но у нас в школе тьюторство – платная образовательная услуга. Это связано с тем, что школа небольшая, и ограничение в количестве ставок не позволяет нам ввести ставки тьютора в штатное расписание. У нас тьюторы практически в каждом классе. Мы рассказываем про тьюторство как платную образовательную услугу родителям, они ее выбирают по желанию.
Тьютор – это человек, который и индивидуальную образовательную программу с ребенком может обсудить, и в образовательные события его включит, поможет проанализировать успехи и проблемы, поговорить о будущем с ребенком и в профориентации помочь. У полисистемной школы концепция – индивидуализация образования с тьюторским сопровождением. Внутри школы возможны переходы учащихся из одной образовательной системы вдругую. Например, ребенок пришел в первый класс Развивающего обучения, и ко второму или третьему ему там трудновато или ему что-то не нравится. Родители поняли, что это не его, тогда они могут попросить перевести ребенка, например, в Вальдорфский класс. У нас внутри где-то пять-шесть переходов в год. И в этом смысле осуществляется диалог педагогических культур.
– Вы были первой авторской школой в городе?
– Получается, что мы были первой школой, которая вот так появилась необычно, но буквально через полгода-год появились еще новые школы. Например, была такая школа, «Наша школа», ее организовала моя коллега, Лариса Михайловна Муравьева, учитель русского языка и литературы, там было много интересных идей, но они не смогли выстоять в бурях перемен. Где-то лет через пять они исчезли. Открылся Гуманитарный лицей при Томском государственном университете. Понятно, что сообщество горожан на разные результаты образовательные настроено.
– Школа у вас все-таки необычная. Вы можете сказать, что родители, администрация, город вас в целом поддержали и приняли, или бывало и по-другому?
– Я уже говорила, что родители делали вместе с нами проект, администрация нас поддержала, хотя так было не всегда. Были у нас позже администраторы, которые нас резко критиковали, говорили: «Кто открыл такую школу? За это деньги надо платить дополнительные. Я бы вас закрыл». Были и такие начальники в нашей жизни. Не будем их пофамильно вспоминать, потому что в целом сейчас Департамент образования школу принял и помогает.
– А как у вас происходит взаимодействие с родителями? Вообще расскажите, кто ваши родители, можете обрисовать портрет?
– Наши родители в основной массе – это люди среднего класса. Это активные, инициативные, предприимчивые люди, и они хотят, чтобы их дети тоже были активными, не боялись решать новые задачи, умели адаптироваться к новому. Мы очень рады, что у нас такие родители, потому что мы были одной из первых школ еще до модернизации образования, где уже был родительский совет, который помогал нам во всех трудных ситуациях: и деньги найти, и к мэру сходить, назвать какие-то аргументы в пользу школы.
У нас все время родительское сообщество около школы. Родители устраивают школьные ярмарки, рисуют (много рисунков, родительских работ на стенах висят), поют, вместе с детьми работают в мастерских.
– Расскажите, что у вас в школе платное, что бесплатное?
– У нас школа муниципальная, образование в ней бесплатное, но в ней есть и платные образовательные услуги. Конечно, это по выбору детей и родителей. Мы были одними из первых, кто заговорил о том, как можно сделать открыто платные услуги, чтобы это все было легитимно, чтобы и родители тоже нас понимали. Поэтому услуг у нас много.
– Что родители чаще всего выбирают?
– Выбирают разное. Больше всего, 90% учащихся, выбирают тьюторское сопровождение ИОП (индивидуальных образовательных программ) в разных вариантах. Еще у нас есть второй язык (немецкий), флейта, и развитие речи, и театр. Где-то 15–20% суммы, заработанной на платных услугах, я могу потратить на развитие школы и повышение квалификации учителей. А также благодаря ПОУ мы реально создаем возможность индивидуальных образовательных программ, потому что мы помимо учебных предметов в программу ребенка можем включать и платные услуги.
Услуги бесплатные у нас тоже есть. Спорт, индийские танцы, ушу, школьный оркестр. Это небольшой набор бесплатных услуг, но мы ими гордимся, стараемся их тоже сохранять.
– А есть какие-то дополнительные занятия, консультации для одаренных детей или для тех, кто чего-то не понимает на уроке?
– У нас есть такие платные услуги, как подготовка в вуз, мы же общеобразовательная школа, мы имеем право делать углубленное изучение предметов, и у нас этим дети пользуются. Кстати, я хочу с гордостью сказать, что наша школа входит в число 23 образовательных учреждений (лицеев, гимназий и школ) города Томска, имеющих лучший образовательный результат. А всего у нас 70 школ.
У нас есть возможность не только индивидуальных консультаций или групповых, я имею возможность делить класс на группы по потребности и плачу за это из бюджета. Например, если класс большой, выпускной, занимаемся по группам, чтобы лучше подготовить. Не скажу, что мы массово этим пользуемся, но мы это можем делать.
Еще мы внимательно относимся к одаренности наших детей. Мы не очень любим слово «одаренные». Мы считаем, что всех детей надо развивать, у каждого свои возможности. И в этом смысле ни в какие группы отдельные, классы мы их не выделяем. У нас все классы делятся по педагогикам. Классы «альфа» – Развивающее обучение, «бета» – свободная педагогика, «гамма» – Вальдорфская педагогика, М – Монтессори.
Но когда мы готовимся к межрегиональной олимпиаде, то внутри школы проводим несколько занятий бесплатных, готовим команду детей, еще раз с ними решаем возможные задачи. У нас есть такая платная услуга, как клуб «Интеллект». Туда можно записаться за очень небольшие деньги, раз в неделю встречаться с педагогами и решать нестандартные задачи. Разными способами пытаемся поддерживать интеллектуальное развитие наших детей.
Если кто-то отстает и не успевает за программой, мы тоже с ними работаем, у нас есть логопед, психолог, педагог в тьюторской позиции, которые с ребенком занимаются дополнительно, по графику. Это бесплатно.
– Помимо диалога культур, что отличает вашу школу от других авторских школ?
– У нас есть очень важный блок школьной жизни – это образовательные события. Борис Даниилович Эльконин, психолог развития, еще один наш вдохновитель, говорил о том, что помимо учебных ежедневных занятий должны быть событийные режимы в жизни ребенка, когда перед ним какое-то новое содержание открывается, когда он говорит: «Ого, я это могу, у меня это получилось». В этот момент и происходит развитие новых возможностей, свободы, смелости...
У нас есть опыт, когда мы делали такие события в классе, например, когда в начальной школе дети начинают писать, сочинять из головы, не по указке учителя. Им говорят: «А давайте попробуем!» «А давайте». «А прочитайте». «А вот это здорово». И начинается такая работа вокруг текста ребенка.
Но, помимо событий в классе, есть школьные события образовательные, на ступени или общешкольные, которые мы проводим каждый год и тем самым удерживаем пространство школы как интересное, энергетичное, когда дети проявляют свой интерес, взрослые побывали в каких-то с ними ситуациях, нам есть что рассказать друг другу.
Например, у нас каждый год осенью проходит игра «Университет», когда вся школа становится как бы университетом, на ней открываются разные факультеты или кафедры факультетов под интересы и запросы детей, под возможности учителей и выпускников что-то передать детям. Это может быть японский, польский язык, медицина, биология, это может быть что-то связанное с историей. Дети выбирают себе занятие, они могут идти в Томский университет на какой-то семинар, например, к филологам, или в научную библиотеку, или в медицинский университет, если у них медицина. Мы пишем письма деканам, просим разрешения, спрашиваем, куда дети могут прийти и с реальными учеными людьми встретиться. Могут прийти к нам выпускники, прямо здесь рассказать, показать, научить чему-то.
Это образовательное событие делают наши тьюторы, учителя, родители. Тьюторы тоже здесь сопровождают детей, подсказывают, куда пойти, что выбрать. Это событие для всей школы. Если даже ты не выбрал тьюторскую услугу, ты все равно участвуешь.
Еще у нас есть очень интересное событие образовательное, «Сибирская молодежная ассамблея». Это для юношества, для детей с 8-го по 11-й класс, для молодежи, которая пытается понять, в какие сферы она может включаться, как профессионально определяться. Победители попадают в городской кадровый резерв. Это тоже два-три дня решения практических задач, связанных с бизнесом, с маркетингом, с продюсированием, там разные темы каждый год, и дети видят, что в большом мире все по-серьезному. Экспертами мы приглашаем работников реальных банков, университетов, выпускников старших курсов вузов, и победители имеют награды, например, стажировку в какой-то фирме, возможность что-то помогать делать, то есть идет соприкосновение с реальным миром.
Есть веселые образовательные события для маленьких, например, «Соседство», которое дважды в год проводят педагоги Монтессори-классов. Это для детей со 2-го по 5-й класс. К нам приезжают соседи из Новосибирска, из Красноярска, из Кемерово, и мы к ним можем приехать как соседи. Когда к нам приезжают соседи, мы на томской территории изучаем Томск, традиции наши, историю, архитектуру, бегаем в разные интересные места, куда, может быть, без гостей и не сбегали бы. Дети-гости живут в семьях. И когда мы тоже едем, нас какие-то семьи в том городе принимают.
Есть у нас еще такое внутришкольное событие на День рождения школы (1 февраля) – «Семейная олимпиада». Это когда приходит семья: дети, родители, бабушки, дедушки, соседи, какие-то знакомые, которые хотят про нашу школу понять, и они создают команду. Команды соревнуются. И у них туры могут быть: интеллектуальный, спортивный, игровой, кулинарный, в течение двух дней мы это делаем, и родители так заряжаются, начинают любить нас еще больше, и мы их тоже начинаем еще больше уважать.
Вот это основные образовательные события.
Мы являемся федеральной экспериментальной площадкой Министерства образования с1998 года. С 1998 по 2005 год мы выполняли проекты на гранты, которые выделяло МОиН РФ, по заказу Института проблем образовательной политики «Эврика» мы описывали свою образовательную практику. Сейчас мы тоже разрабатываем эти проекты, на волне модернизации. Мы были первыми экспертами образовательных конкурсов, когда модернизация пошла. Я в свое время сумела убедить своих коллег-директоров, и мы собрали деньги и пригласили Институт проблем образовательной политики в Томск, потом наша область включилась в эксперимент по модернизации, и это был наш звездный час, потому что вся область стала инновационной.
– Школе как-то удается зарабатывать, чтоб это было не в ущерб образовательному процессу?
– У нас есть фонд поддержки инновационного образования «Эврика». Некоммерческая организация создана родителями, зарегистрирована родителями, исполнительный директор фонда – из родителей, то есть это полностью родительское дело. Осенью мы собираем учредителей нашего фонда и управляющий совет школы, педагоги присоединяются, мы делаем на год программу участия детей и педагогов в олимпиадах, сессиях профессионального роста. Родители сами предложили такую схему. Мы, как многие школы, собирали раньше целевые благотворительные средства. Нам прокуратура как-то сделала замечание, пришли с проверкой – «как, а вдруг вы со всех берете?». Я предложила родителям найти другую форму взаимодействия. В результате пришли к идее фонда. И у нас теперь порядка семи-восьми программ поддержки развития каждый год. Это и программы для педагогов, и поездки наших детей на разные образовательные события, которые за рамками города происходят.
И еще один момент. Сейчас, конечно, у школы очень мало средств на обучение учителей, но благодаря фонду и его программам у нас 30% педагогов ежегодно выезжают в свои сообщества на переподготовку, повышение квалификации: это и вальдорфские педагоги, и Монтессори-педагоги, и Развивающее обучение.
– Можете обозначить, чем ваши выпускники отличаются от выпускников других школ?
– Мне кажется, что наши дети инициативные, очень доброжелательные, не боятся решать креативные, нестандартные задачи, адаптироваться к новому, как-то встраиваться в это новое, принимать его.
У нас есть дети, которые поступают в очень сложные вузы. Это и МГУ, и Высшая школа экономики, и за границей часть детей учится. Это все сложные обстоятельства, к которым нужно подстроиться, понять, найти общий язык с людьми. Наши дети это хорошо умеют. Когда приходят первокурсники в вуз, там спрашивают: «Кто-то есть из “Эврики”?», и если слышат, что есть, то всегда говорят: «В этой группе все наладится». Потому что дети придумают, как контактировать со взрослыми, как недостающие ресурсы найти, как договориться. Почему это происходит? Потому что у нас есть система Развивающего обучения и проекты, которые учат детей работать в группе и в команде очень много, слышать друг друга, помогать, признавать лидерство.
Наши дети доброжелательные, у нас очень хорошая атмосфера в школе, нет такого, чтобы кого-то как-то доводили, обижали. Правда, у нас все равно есть служба примирения, если какой-то конфликт возникает, туда входят наши старшеклассники. Если у нас что-то случается с детьми, мы тоже, конечно, изо всех сил помогаем.
Весенняя ярмарка вальдорфских классов
– А как у вас с инклюзивным образованием?
– У нас есть инклюзивное образование, но в школе нет условий, поэтому у нас таких детей немного, хотя мы одна из первых школ в городе, где еще в 90-е годы учились и слабослышащие дети, и слабовидящие, и с церебральным параличом. С такими диагнозами у нас ребята есть, все друг другу помогают, подбадривают.
– Вы упоминали, что здание школы типовое, не приспособленное для безбарьерной среды?
– Это здание типовое, но это пристройка, которую построили в 80-е годы, у нас нет лифта, подъемника. Вот в новой школе, которую нам построят и куда мы должны переехать в 2019 году, у нас будут все условия, и мы готовы к тому, что у нас появится больше детей, нуждающихся в инклюзии. У нас есть лечебная педагогика по Вальдорфу, помогают детям разными способами восстанавливаться.
Вальдорфцы наши такую традицию породили. Между двумя событиями, Рождеством европейским и Рождеством православным, в конце декабря и весной после Пасхи у нас проходят благотворительные ярмарки. Зарабатываем деньги, помогаем больным детям и учителям, улучшаем оформление школы. Очень многое дети и родители делают своими руками: шьют, лепят из воска, из глины, обжигают, рисуют, вырезают из дерева.
– Это все в рамках школьных занятий?
– И на уроках технологии, и во внеурочное время – вечером, на мастерских. Вальдорф принес нам культуру эстетики и помощи. И мы уже несколько лет проводим такие ярмарки с концертом, кафе, мастерскими.
Так что здесь тоже проявляются доброта и открытость наших детей. Я обязательно тоже все покупаю, пробую, всех хвалю, родители ночью школу оформляют, мы приходим утром, там флажки, лапки елок зеленых, красиво.
Я просто счастливый человек. То, что у нас школа такая чудесная, это потому, что у нас коллектив замечательный. А коллектив замечательный потому, что в школе нашей можно педагогам выбирать образовательную систему и самоопределяться в том, что ближе и интереснее тебе. Свободные люди всегда работают эффективнее.
– Вот если мы перешли к учителям, то расскажите, пожалуйста, какими качествами должен обладать учитель, чтобы его взяли на работу. Чем школа привлекательна для учителя?
– Тут есть несколько моментов. Во-первых, хорошо, если будущий учитель уже как-то знаком с педагогикой, в которую к нам идет. Например, он работал в детском саду в вальдорфской группе, а потом мы его обучаем, и он приходит учителем первого вальдорфского класса. Нот так бывает далеко не всегда. Тогда мы ищем таких людей, с педагогическими мечтами, с изюминкой, глубоким знанием предмета, например. Это могут быть люди без педагогического образования, но с интересным опытом общения с детьми, может быть в дополнительном образовании или в дошколке (со своими детьми в детский сад попал). Но чаще приходят молодые специалисты, мы приглашаем их на наши семинары и образовательные события, если не испугаются, то даем тесты на знание предметного материала, потому что наш учитель должен быть хорошим предметником, предлагаем провести пробный урок, анализируем вместе.
Бывает, что ошибаемся. Это сложно – войти в инновационную полисистемную школу, даже иногда уходят люди от нас. Бывает, потому что не вписались в нашу образовательную практику, хотя мы создаем условия для самоопределения учителя относительно образовательных систем, иногда мы сами человеку начинаем сигналить, что он не справляется с нашими ожиданиями. Для сопровождения новых педагогов и повышения качества работы учителей в школе создана методическая поддержка силами наших «суперопытных» методистов (тех, кто с первых лет с нами, уникальных педагогов высшей школы). Фактически наши педагоги имеют или получают второе педагогическое образование в профессиональном сообществе: Международной ассоциации развивающего обучения, в сообществе Вальдорфских школ и школ Монтессори. Для финансовой поддержки такого профессионального роста учителей создан фонд поддержки инновационного образования «Эврика». Качество образования педагога – это те кирпичики, из которых складывается качество образования детей.
– А сколько получает учитель в вашей школе?
– У нас средняя бюджетная заработная плата в школе – 31 тыс. рублей, но некоторые учителя получают и 40 тыс. и больше, это те учителя, которые имеют дополнительные обязанности в связи с полисистемностью школы или инновационной деятельностью. А также большинство учителей получают не только бюджетную зарплату, но и внебюджетную за платные дополнительные услуги, что в целом повышает их зарплату на 7–8 тыс. рублей.
– Сейчас многие учителя жалуются, что их мучают отчетностью. Вас тоже?
– Конечно, как и везде. Это неизбежно. Но у нас очень хорошая управленческая команда, сразу договариваемся, кто за что отвечает, как, если что-то сложное, друг другу помочь. Стараемся не забывать о своевременном предоставлении отчетности, потому что сейчас материальное стимулирование управленцев школы (зарплаты директора и заместителей) зависит от того, что у нас нет огрехов в том числе и в документообороте перед Департаментом образования. Вообще мы авторитетом школы очень дорожим, стараемся, чтобы у нас были образовательные достижения и взаимопонимание с родителями и учредителем, чтобы все было хорошо, потому что нам меньше простится, чем другим. Ведь мы же с заявкой...
– Вы с именем.
– Да, мы с именем. И нам свою репутацию надо беречь.
Номер про авторскую школу
