– Вы были первым директором ФИРО (2005 год), фактически при его создании. Какую задачу тогда ставил перед вами министр Фурсенко?

– В ведении Министерства образования было несколько научно-исследовательских институтов, которые занимались различными аспектами образования. Тогда, насколько я понимаю, у действующего министра образования Андрея Александровича Фурсенко возникла идея консолидировать все эти структуры, тем более что были финансовые проблемы – это я знаю доподлинно. У институтов также были проблемы с оформлением аренды помещений.

Фурсенко поставил задачу собрать всех под одной крышей, урегулировать финансовые и имущественные отношения и, главное, решить содержательный вопрос.

Потому что это пересекающиеся темы, и в преддверии реформы образования, которая планировалась, это обязательно нужно было делать.

Андрей Александрович попросил меня произвести эту функцию консолидации научных ресурсов, которые были в ведении министерства.

– Кто был научным руководителем проекта?

– В качестве научного руководителя я пригласил Евгения Федоровича Сабурова, потому что сам образованием никогда профессионально не занимался. Я – экономист по специальности и занимаюсь социальными вопросами.

Но образование – это очень сложная тема, требующая высокого профессионализма, и я знал, понимал, что без мощного научного высокопрофессионального сопровождения этот процесс (консолидацию научных сил) успешным не сделать.

Поэтому я пригласил Евгения Федоровича Сабурова. Он на тот момент был директором Института образования Высшей школы экономики, а до этого, в конце советской эпохи, он был заместителем министра образования. В общем, человек опытный и знающий.

– Этих слов напрямую не прозвучало (я имею в виду слова Асмолова об уходе из ФИРО). Но и четкой его позиции в новом ФИРО не обозначено. Что для Вас лично значит уход Александр Григорьевича из ФИРО?

– С моей точки зрения, уход Асмолова – это неправильный шаг. Максим Дулинов и Татьяна Клячко – достойные люди, они специалисты в своей сфере. Но опыт Александра Григорьевича мог бы быть использован более полно.

Я не знаю, как разделить все места в ФИРО, который теперь переходит в подчинение Академии народного хозяйства и Госслужбы, кто может быть формально директором, а кто – научным руководителем.

Это, я думаю, вопрос второстепенный.

Мне кажется, судя по настроениям, речь идет о том, что Александр Григорьевич вообще дистанцируется от работы. К сожалению.

Это не очень правильно, потому что все эти годы, когда он был директором, он держал марку и поднял уровень работы и бренд ФИРО в непростых условиях.

– А можно было бы избежать ухода Александра Григорьевича?

– Можно было бы. Ему надо было найти место в институте, достойное его статуса и его знаний.

Я считаю, что люди, которые участвовали в этой трансформации института (его перехода из подчинения Минобразования в РАНХиГС), вполне могли бы сделать немного другую кадровую комбинацию с тем, чтобы Александра Григорьевича оставить.

Он остается в РАНХиГСе, насколько я знаю, советником ректора Владимира Александровича Мау. Советник ректора – это хорошее место, но все-таки нужно было оставить его внутри института. Как-то договориться.

Я не участвовал в этом, мне сложно давать оценку, но, наверное, просто не договорились. Это не очень хорошо. Ухода Асмолова можно избежать.