Сергей Косарецкий – один из ведущих специалистов в области дополнительного образования детей (далее – ДОД). В 2011 году он возглавил Центр социально-экономического развития школы имени А.А. Пинского Института образования НИУ Высшая школа экономики, и вместе со своими коллегами проводил исследования, публикуя статьи в российских и зарубежных научных журналах. Ученые проанализировали разные аспекты дополнительного образования – от материальной базы и финансирования до влияния на академические результаты и формирование мягких навыков у детей. В настоящее время Сергей Геннадьевич работает проректором МГППУ, но остается верен своей теме. В интервью «Вестям образования» он рассказывает об уникальных особенностях советского и российского дополнительного образования, о преемственности и инновациях в этой сфере. Многие выводы эксперта могут показаться неожиданными и даже парадоксальными. Например, мы узнаем о том, почему эффективность внешкольной системы – скорее, «обещание», чем реальность, и какие риски таят в себе главные преимущества дополнительного образования – вариативность и свобода выбора.

– Можно ли считать советское и российское дополнительное образование уникальным по сравнению с другими странами? Если да, то в чем заключается эта уникальность?

– Если говорить коротко, то да, нынешнее дополнительное образование, а перед этим советская система внешкольного воспитания являются, на наш взгляд, уникальными, особенно в исходной советской версии. Прежде всего, поскольку изначально государством целенаправленно ставилась задача массового охвата детей этой системой, в других странах такой политики не было.

Фактически, дополнительное внешкольное образование в большинстве стран – это исключительно выбор семьи, в то время как в Советском Союзе эта сфера стала государственным проектом.

Отчасти на начальном этапе государство не доверяло семье в вопросах воспитания и одновременно стремилось использовать возможности внешкольного воспитания в идеологических целях и для компенсации дефицитов школьной системы.

Таких примеров артикулированной позиции государства мы нигде не находим за исключением, может быть, Китая и то, скорее, в последнее время.

Вторая важная черта советского и российского дополнительного образования – это инфраструктура. Мы знаем много интересных решений вне школы в других странах, но целенаправленного развития инфраструктуры мы там не видим. Это тоже уникальная история, связанная со спецификой Советского Союза, где, с одной стороны, экспроприировалась собственность, а, с другой стороны, особенно в 80-е годы, во всех региональных столицах действовала мощнейшая программа строительства Дворцов пионеров, в кружках которых занимались многие представители современной элиты. Именно в этой логике открылись Аничков дворец пионеров в Ленинграде, Дворец пионеров на Воробьевых горах в Москве, в других регионах и национальных республиках появились такие же организации. Одновременно с этим создавалась инфраструктура детских музыкальных и спортивных школ. Примеров таких инвестиций в систему дополнительного образования (здания, кадры, разнообразие направлений, программ, методик) нет в зарубежных странах. Там внешкольная деятельность проходит или в частном секторе, или в местных сообществах, или по преимуществу в стенах школы и больше с целью организации детского досуга с применением неформальных практик, расширяющих возможности развития. Во многих европейских странах до какого-то времени это было не частью образования, а, скорее, заботы о ребенке, присмотра, ухода (social care).

У нас на определенном этапе внешкольное воспитание тоже решало задачу занятости детей, безотносительно к качеству и содержанию но а затем появились обоснованные содержательные приоритеты, начали готовить педагогов для этой сферы, разрабатывать методики, организовывать соревнования и конкурсы для детей, то есть фактически сформировался институт дополнительного образования

– Что потеряно и что приобретено за постсоветский период в системе дополнительного образования детей? Можно ли считать 90-е неким критическим рубиконом, перейдя который, эта система встала на новые рельсы?

– В наибольшей степени советская модель сохранилась в России и в Республике Беларусь. Несмотря на то, что часть зданий были потеряна, масштабы захвата и разрушения собственности были невелики.

Как правило, в большинстве городов даже в 90-е годы продолжали действовать Дворцы и Дома пионеров, может быть, под другими вывесками и в сокращенном формате. Но была потеряна общественная составляющая дополнительного образования. Ранее я акцентировал внимание на роли государства, но по сути эта система была государственно-общественной, потому что активное участие в ней принимали профсоюзы и предприятия. Они создавали свою инфраструктуру и во многом финансировали внешкольное воспитание в советское время. То же самое касается и летнего отдыха детей. В постсоветский период инвестиции из этого сектора прекратились. Много педагогов ушли из сферы дополнительного образования, их место заняли новые, работавшие на предприятиях, многие из которых закрывались в 90-е годы. Это были, в основном, инженеры, имевшие определенные достижения в спорте или способные увлечь детей техническим творчеством, их приход в сферу внешкольного образования укрепил кадровый потенциал отрасли, наполнил ее новыми идеями и методиками. В то же время по разным оценкам по сравнению с советским периодом сократился охват детей дополнительным образованием, и эти потери не удалось компенсировать даже в начале 2000-х годов, когда пик экономического кризиса был уже пройден. Причина заключается в том, что государственные инвестиций были на минимальном уровне, а платное дополнительное образование для большинства семей не очень доступная область. Родители предпочитали вкладываться прежде всего в репетиторство, выбирая бесплатные кружки и секции для своих детей, исходя из своего советского опыта. Однако постепенно, по мере роста благосостояния и частного сектора, государство стало возвращаться в сферу дополнительного образования. Точкой отсчета можно считать принятие в 2014 году концепции развития дополнительного образования, которая стала импульсом к пересмотру отношений к этой сфере. Затем, в 2016 году, в рамках национальных проектов «Образование» и «Культура». появились программы, включавшие дополнительное образование, в том числе по созданию кванториумов, IT-кубов. Этот проект продолжил советскую линию на создание инфраструктуры и поставку оборудования. В этом смысле можно говорить о преемственности советской и постсоветской системы дополнительного образования. Правда, полной аналогии все равно нет, потому что в новых проектах государственный масштаб (с точки зрения охвата детей) сочетался с проектным коммерческим подходом. В майских указах Президента от 2012 года впервые была поставлена задача охвата детей дополнительным образованием до 70−75%. Началось движение к этой цели, которая была закреплена в уже упомянутой мною Концепции развития дополнительного образования, утвержденной в 2014 году. И ситуация в дополнительном образовании начала меняться к лучшему, в том числе в плане кадрового состава. Я это вижу по конкурсам, в жюри которых состою уже 10 лет: в систему внешкольного образования пришли люди, которые умеют не только петь и танцевать, но и разрабатывают авторские программы, профессионально говорят о бюджете, о взаимодействии с партнерами, о запросах родителей.

То есть система приобрела новые важные качества, необходимые в рыночных условиях и в то же время сохранила советские традиции.

Правда, от некоторых из них следовало бы избавиться – например, от сохранения невостребованных, неконкурентоспособных программ и методик, просто потому что «они были всегда» Но такой подход постепенно стал сходить на нет после введения целевых показателей охвата детей внешкольным образованием, когда стали обращать больше внимания на предпочтения родителей. Но, возможно, что и такие традиции должны сохраняться. В последнее время я все больше склоняюсь к мысли о том, что дополнительное образование – это сфера на пересечении образования и культуры. С одной стороны, мы понимаем, что, например, театральное искусство требует обновления репертуара, режиссуры, актерского мастерства, но, с другой стороны для поддержания уклада, преемственности важно сохранять традиции. Поэтому не стоит измерять «общим аршином» системы школьного и дополнительного образования. Сочетание традиционности и обновления позволяет установить разумный баланс в этой сфере, потому что не всё поддается законам конъюнктуры и моды. Закрыть и заменить оказывается проще, чем найти то, что будет близко уже не в изменениях востребованности, но в терминах качества и устойчивости.

– В одном из своих исследований вы перечисляете преимущества ДОД – от снижения уровня подростковой преступности, повышения школьной успеваемости до положительного влияния на психологическое здоровье детей и снижение уровня депрессий. НО, подводя итоги сделанному обзору, Вы предложили определить дополнительное образование детей в отношении развития возможностей человека в большей степени как «обещание». Это связано с тем, что эффективность этой сферы пока не доказана научными исследованиями?

– В последнее время в сфере внешкольного воспитания сложилась система конкурсов и соревнований, победу в которых стали воспринимать как развивающий эффект. Но участвуют и побеждают в конкурсах далеко не все дети, и возникает вопрос, а что приобретают остальные? И ответ на этот вопрос очень непростой. В процессе проведенного нами анкетирования родителей, выяснилось, что они видят цель дополнительного образования не в достижениях высокого уровня, а в тех положительных эмоциях, которые ребенок получает от внешкольной формы занятости. В отличие от школы дополнительное образование во все времена было свободно от каких-либо рамок – стандартов, тестов, оценочных процедур, поэтому измерить прогресс ребенка в этой сфере довольно сложно. Не все измерители, которые прошли у нас апробацию в школах, адекватны для понимания внешкольной деятельности. Есть гипотеза, что, посещая кружки и секции, ребенок приобретает навыки общения, командной работы, критического мышления, то есть у него развиваются так называемые softskills. Однако исследования, проведенные специалистами Высшей школой экономики, показали, что существенной разницы между детьми, которые занимаются в дополнительном образовании, и теми, кто не посещает кружки и секции, нет. Если и есть эффект, то чаще всего он связан с образовательным статусом семьи, благодаря чему ребенок успешен в школе и в развитии своих мягких навыков, а не за счет конкретной программы или мастерства педагогов ДОД. В зарубежных странах, где большое внимание уделяется измерению школьных результатов, эффективность дополнительного образования исследована в меньшей степени, вероятно, потому, что эта система не является масштабной и не находится в фокусе приоритетного внимания государства и общества В последние годы растет число публикаций с довольно противоречивыми суждениями относительно влияния допобразования на академическую успеваемость и на развитие способностей. Но, как правило, это та же группа детей, которые одновременно успешны и в школе, и в дополнительном образовании, и в дальнейшем выстраивании карьеры, но все это главным образом благодаря семье. Влияние внешкольной деятельности на успеваемость есть, но переоценивать его не стоит. В то же время ученые сходятся во мнении, что дополнительное образование снижает риски девиантного поведения, развивает эстетический вкус и другие качества, но говорить о том, что эта система гарантирует развитие, пока нет достаточных оснований. Полезно при этом указать на компенсирующий эффект дополнительного образования в отношении академических результатов и развития социальных навыков для детей из семей с низким социальным статусом, для детей из сельской местности.

В то же время известно немало примеров, когда ребенок просто отбывает время на занятиях в кружках и секциях. Да, он занят, он не болтается на улице, может быть, даже увлечен, но эти несколько лет он мог бы потратить на что-то более важное для него.

А родители в каком-то смысле довольствуются тем, что есть, не пытаясь найти лучшие методики и программы, чтобы обеспечить результат в развитии способностей и наклонностей ребенка.

Но есть один важный, часто недооцененный фактор системы дополнительного образования – это создание сообщества. Благодаря посещению кружков и секций ребенок формирует новые связи, которые могут оказать ему поддержку и сейчас, и в будущем.

Поэтому, несмотря на перечисленные выше недостатки, образ дополнительного образования как развивающей сферы, который сложился в общественном сознании, имеет значение, поскольку он поддерживает систему и детей, и все выигрывают больше, чем в отсутствии системы. Возможно, не все эффекты мы просто научились измерять, и дефицит объективных данных не стоит спешить рассматривать как повод для поспешных действий.

– И в исследованиях НИУ ВШЭ, и в Концепции развития дополнительного образования до 2030 года есть общий вывод о том, что один из главных рисков дополнительного образования связан с ростом неравенства среди семей. В чем Вам видятся причины такой ситуации?

– Парадоксально, но тем не менее получается так, что главные преимущества ДОД – свобода выбора и вариативность – приводят к неравенству. Если все ходят в одни и те же школы, с единой программой, с едиными стандартами, то разница может быть в качестве, и какой-то обязательный минимум ребенок получает, так как государство гарантирует ему получение общего образования.

А в дополнительном образовании все строится на добровольной основе, поэтому какие-то семьи, которые не так внимательны по отношению к ребенку и не сильно заботятся о его будущем, могут не отправить его в кружок или не поддержать его инициативу. А другая семья, которая вовлечена в обучение, ищет варианты для раскрытия талантов и делает это продуманно. Проведет опрос среди своих знакомых, изучит отзывы в Интернете, выберет лучшего педагога, а если выбор не понравится, найдет другие возможности.

Как показали наши исследования, для семей с высоким уровнем образования характерна более частая смена кружков.

Это объясняется более сознательным критическим подходом. И вот это разное отношение семей, наличие у них разных финансовых возможностей в сочетании с добровольностью ДОД и приводит в итоге к неравенству.

Отсюда и разница в охвате: дети из благополучных, мотивированных семей значительно чаще вовлечены во внешкольные активности, посещая музыкальные, спортивные школы, а дети не очень образованных родителей ходят по принципу «куда попроще, поближе и подешевле», а чаще и совсем бесплатно, то есть все зависит от возможностей семьи. В школе это неравенство разворачивается по тем же законам, но за счет обязательности и унификации дифференциация возможностей сглаживается, и рисков неравенства здесь меньше.

Но объективно многие дети имеют возможность получать дополнительное образование бесплатно. Какого качества – это уже второй вопрос.

Продолжение следует…

Институт «Эврика» при поддержке Фонда президентских грантов разрабатывает платформу «Навигатор для родителей и учителей», где публикуются тексты педагогов, психологов и других экспертов образования, а также видеозаписи лекций и презентации к ним.