Земфира записала свою песню «Webgirl», более известную как «Девочка, живущая в сети», 20 лет назад, в 2002 году. В оригинальной записи – звуковые эффекты, сэмплы: сверчок телефонного зуммера и фоновые шумы. В сеть тогда попадали через городской телефон, набирая номер кликами с бесконечными сбросами и выкидыванием. На загрузку сайтов уходили минуты. Но минуты в Интернете – это вечность! Люди, уходя на работу, ставили фильм на скачивание, чтобы к возвращению домой его можно было посмотреть, если, конечно, не сбросило и закачалось. Эпоха «выделенки» вот-вот начнется, но пока сигнал бежит, хотя, скорее, ползет, по обычным телефонным линиям…
«Webgirl» слушают и сегодня. Но, ставя ее в эфир, музыкальные радиостанции, убрали сэмплы: все эти звуки из трубки домашнего стационарного телефона просто не понятны детишкам повзрослевшей Земфириной девочки, которые уже по полной живут в сети, да и мама, вероятно, поныне там.
И живут они примерно по одним и тем же правилам, хотя каждая в своем гаджете. Фотки и разговоры – разные, правила одни. Сеть примирила старших и младших.
Цифровая стихия перестала быть территорией для избранных – молодых да продвинутых. Это уже не зеркало «реала», в которое не всякий рискнет посмотреться. Это – часть смешанной реальности, хотя по привычке взрослые все ищут там гнездо дьявола, которое регулярно и не без удовольствия посещают.
Как принято говорить, бросили в коляску гаджет, чтобы занять ребенка, переделигировав ему функции если не родителя, то няни. С него же потом и спросят… Бросили – и тут же уткнулись в свой гаджет. Чтобы как-то занять себя. А бросили-то не гаджет, а ребенка. Просто под рукой оказался гаджет. Все «при деле», всем «занятно». При полном безразличии друг к другу. По эту сторону экрана.
Помните, совсем недавно лавочки у подъездов были заполнены бабушками. Сейчас их нет. А зачем куда-то спускаться? С подругой из соседнего подъезда можно пообщаться по мессенджеру, с внуками из другого города в скайпе. Пустые лавочки – самое достоверное свидетельство IT-прогресса. Или чего-то другого, что произошло в иной сфере смешанной-перемешанной реальности?
Вот «подростковые» правила жизни в такой реальности (впрочем, стоит иметь в виду, что завтра они будут устаревшими). Можно допустить, что с некоторыми коррективами под ними могли бы подписаться взрослые (выделяем их условные реплики курсивом).
1. Надо жить так, чтобы было, чем поделиться в сети. Нет фотки (мема, намёка, знака) – не было события.
Ну да, Эйфелеву башню видели миллионы – уже оскомину набила. Но вот нас с женой/мужем на фоне Эйфелевой башни еще никто не видел – пожалте фотку (качество неважно). Такое событие, видимо, для… Эйфелевой башни! И как она без нас стояла? И друзья в восторге: осчастливили своим визитом башню!
2.Смм-щик-подросток общается с целевой аудиторией на её (их общим) языке. Писатель может себе позволить быть сложным/непонятным/«не для всех», но смм-щик должен заинтересовать этим писателем аудиторию «по-любому».
Правильно, пусть умничают писатели, им за это деньги платят. А мы -по-простому. Просто подпишешь картинку «как-то так…» или «вот да!» - уже интрига, и самому думать не надо.
3. Друзья подростка живут в смешанной реальности. Только что гонял с ними мяч в спортзале, а через полчаса рубишься в Spore.
Ха, удивили! Мы может хоть рубиться, хоть меняться рецептами приготовления рубленых бифштексов прямо на совещании!
4. Подростки пишут рассказы/снимают ролики «для себя», как они говорят. На самом же деле, они хорошо представляют ТОГО/ТУ/ТЕХ, кто стал причиной этого настроения и те глаза, которые должны это увидеть. Иногда эти глаза они не видели сами. Пока не видели.
Мы порой плохо представляем, к кому адресуемся (хотя всегда знаем, как походу подколоть Марию Ивановну и подмазать Федору Петровичу). А зачем, мы уж всем все доказали! Кто сомневается – смотрите фотки!
5.Выложенные в сеть детали чего-либо, части тела, аксессуары (татушка, браслеты, левый глаз со стрелками, правая нога в Adidas, стакан с трубочкой, затылок в прямыми или вьющимися волосами и т.д.) – знаки и язык общения. Подписывать фото не обязательно.
В нас все прекрасно – мы целиком, даже не знаки, а символы этого прекрасного! И еще подписывать что-то, конечно, не надо.
6.Отсутствие каких-либо публикаций или комментариев к чужим публикациям больше суток – тоже сообщение. Что-то пошло не так. Мне до вас нет дела. Я влюбилась, я занята и т.д.
А чего-то ему (ей) до нас нет дела? Или радикулит разыгрался или капремонт в доме затянулся?
7. В одной реальности я кричу, в другой – пишу капслоком.
Да я и разговариваю, как взрослый, КАПСЛОКОМ.
8.Если я ставлю точку в сообщении, я раздражен, задет, зол; хочу, чтобы от меня отстали.
Я их со школы не ставлю. Но раздражались почему-то учителя…
Да простят взрослые авторскую иронию, но авторы – сами достаточно взрослые, чтобы разглядеть черточки всего этого в себе. А ирония для этого необходима. Хотя бы для того, чтобы являть ее примеры подросткам, на которых мы обрушиваем всю свою взрослую серьезность, не всегда оправданную, часто ритуальную и, уж извините, порой не самую умную.
Когда мы говорим о «смешанной» реальности нашего времени, то имеем в виду не размытие границы, которая разделяет две территории – по эту и по ту сторону экрана монитора.
В 21 веке «смешались» поколения, возрасты, соответствующие им нормы поведения… Услышать и увидеть друг друга в этой ситуации сложнее, чем через экран монитора. Мы стали очень похожими и поэтому временами так остро реагируем друг на друга. Как на свое «альтер эго».
Нам предстоит научиться жить вместе в этой смешанной реальности, и именно она создает благоприятные условия для этого. Если мы будем не бросаться в нее, как в стихию, а совместными усилиями строить, конструировать эту реальность.
Один из способов такого конструирования, о котором часто рассказывает газета «Вести образования», уже найден. Это – медиадеятельность, медиатоврчество, в том числе и прежде всего, в сфере образования. Но это – тема особого разговора, с точки зрения смыслов и ценностей жизни подростков и взрослых в смешанной реальности.
