Я познакомилась с ним еще в юности, студенткой физико-математического факультета Харьковского пединститута. Мой Учитель, мой незабываемый Феликс Григорьевич Боданский, был другом и единомышленником Василия Васильевича. На тот момент уже активно велись исследования возрастных возможностей младших школьников в усвоении математики и русского языка на базе школы № 17 г. Харькова, и возглавляли их Феликс Григорьевич и Владимир Владимирович Репкин. Встречи с ними, а затем и с Василием Васильевичем однозначно определили мой путь в жизни.

Мое первое воспоминание – из 1969 года. В тот год в Тбилиси проходил 1-й симпозиум по проблемам перестройки начального обучения, и там Феликс Григорьевич представил меня как увлекшуюся этими исследованиями студентку.

Невозможно теперь даже представить, какое чувство я испытала, познакомившись и с Василием Васильевичем, и с Даниилом Борисовичем Элькониным, и с Галиной Ивановной Минской, и с Шалвой Александровичем Амонашвили.

Когда Феликс Григорьевич подвел меня в буфете отеля к высокому столу, за которым стоя завтракали Василий Васильевич и Даниил Борисович, и сказал обо мне как о подрастающей смене, я совершенно обезумела от происходящего, от грандиозности события.Ведь передо мной были живые авторы! Онемев, я смотрела во все глаза, не в силах пошевелиться. Первым моего взгляда не выдержал Даниил Борисович!

«Деточка, – сказал он, – вы что, никогда не видели, как люди едят яйца?» Все, естественно, расхохотались, а я жутко сконфузилась.

Конечно, рядом с такими корифеями трудно было обратить на себя внимание дажеинтересом к исследуемым проблемам, который пробудил во мне и всячески развивал до конца своих дней Феликс Григорьевич Боданский, но тем не менее мне это тогда удалось. Удалось, как оказалось, обратить на себя внимание молодостью, веселостью и безудержными танцами, которыми сопровождались многочисленные застолья. Сбросив туфли, босиком, я отплясывала все подряд – украинский гопак и плавные грузинские танцы, о чем потом долго вспоминали все, кто там был. Вот так, танцуя, я и вошла в круг тех людей, кому посчастливилось неформально общаться с Василием Васильевичем.

Уже через год, окончив институт, я совершила дерзкую попытку поступления в аспирантуру к Василию Васильевичу. Эта попытка тогда не удалась, но то, какими людьми предстали передо мной Василий Васильевич и его семья, осталось со мной на всю жизнь.

Кто я была для него?

Провинциальная девочка, замахнувшаяся на одно-единственное место в аспирантуре, за которое боролись не только абитуриенты, но и ведущие ученые, но он сделал невозможное.

Он не только забрал меня из предоставленного мне общежития и поселил в соседнем доме в квартире умершей сестры, чтобы ничто не отвлекало меня от занятий, но и каждый вечер посылал за мной дочку Люсю, чтобы накормить домашним ужином (спасибо его жене, Люции Васильевне) и позаниматься со мной.

Я тогда была совсем «зеленой», хоть и очень старалась.

И это был не единственный случай в моей жизни. Так случалось, что в некоторых совместных поездках я была больна, но пропустить конференцию было нельзя. И тогда Василий Васильевич, будучи сам нездоровым человеком, проявлял такую трогательную заботу, что и сейчас, после стольких лет, не могу удержаться от слез, вспоминая, как же он переживал за меня.

А каким он был веселым! Шутки, анекдоты, разные смешные истории так и сыпались из него, когда мы, его ученики, собирались на посиделки во время многочисленных конференций, семинаров, симпозиумов, съездов. Он был как шаловливый ребенок, а мы, тогдашняя молодежь, с замиранием сердца наблюдали за ним.

Дважды в Харькове проходила конференция, посвященная учебной деятельности, и именно там я впервые увидела, как озорно и задорно он танцевал. Но только в более узком кругу он позволял себе петь.

Какой же у него был великолепный слух и голос! Заслушаешься! Вместе с песнями он всегда любил вспоминать время, проведенное с Ильенковым и с Окуджавой, который посвятил ему одну из песен. Надо сказать, что он очень любил и знал музыку.

Наша последняя совместная поездка была незадолго до его смерти. Я уговорила Василия Васильевича слетать в Казахстан, в Усть-Каменогорск, на мою родину, где на протяжении 5 лет работал созданный мною центр развивающего обучения при ИПК (директор – Г.В. Протасова). Сама я улетела туда раньше, чтобы подготовить встречу с ним.

Как только Василий Васильевич вышел из самолета, он захотел, не заезжая в гостиницу, зайти в школу, которая работала при институте, чтобы учителя имели возможность на месте знакомиться с системой развивающего обучения Д.Б. Эльконина–В.В. Давыдова. Была вторая половина дня, уроки уже закончились, но, когда мы шли по коридору, он увидел открытую дверь, где ученики 4-го класса делали уроки на продленке. Он попросил разрешения зайти и поговорить с детьми, ведь они учились по нашим программам (математика, правда, шла по моей программе, но это ничуть не смущало Василия Васильевича, его всегда радовал мой подход).

Первый вопрос, который он задал детям, – нравится ли им учиться. Получив хоровой утвердительный ответ, он как бы невзначай заметил: «Вас, наверное, научили так говорить?!» Каково же было его удивление, когда один из особо возмутившихся учеников начал его стыдить: «Как Вы (!) можете такое подумать?! Мы всегда говорим то, что думаем, и можем объяснить, почему мы именно так думаем!»

И Василий Васильевич немедленно свел свой вопрос к шутке.

Но этим эпизодом встреча с детьми в этот день не ограничилась. Мы зашли еще и в 3-й класс, где школьникам предложили задать вопросы Давыдову. Один из них сразил его наповал, как он потом говорил. Девочка, чтобы ему был понятен ее вопрос, сказала (практически дословно): «Сначала у меня были трудности в математике, но сейчас уже все в порядке, а вот по русскому языку я все-таки иногда еще делаю ошибки. Скажите, пожалуйста, а когда Вы были маленьким и учились в школе, Вы делали ошибки?» В ее голосе была надежда на то, что, возможно, и она избавится от ошибок, если такой ученый в ее возрасте тоже их допускал. Надо ли говорить о том, в каком восторженном состоянии вышел от детей Василий Васильевич?! Как он говорил о том, что не мог даже предположить, что уже в этом возрасте у детей может быть такой уровень рефлексии и самооценки.

Посещение уроков, встречи с учителями и преподавателями института и педуниверситета, городская художественная школа с ее уникальными руководителями – все это в таком далеком от Москвы месте поразило его до глубины души. Мы строили грандиозные планы совместной работы в Казахстане. Таким счастливым и вдохновленным его надо было видеть! Наверное, ни до, ни после я не слышала в свой адрес столько хвалебных слов. Он сам работал без устали и умел ценить самоотверженный труд других.

Но смерть прервала все наши планы, и теперь в своей памяти я бережно храню все эти мгновенья. Он ушел из жизни, но не ушел из души, не ушел из сердца. И как же я была удивлена, когда на первой конференции, посвященной памяти Василия Васильевича, в его родном институте, где собралось множество людей, зачастую незнакомых друг с другом, вдруг оказалось, что таких близких ему людей, к каким я себя причисляла, оказались десятки. У каждого было немало историй, связанных не только с научными интересами, но и с различными жизненными ситуациями, активным участником которых был и остается Василий Васильевич.

Система развивающего обучения Д.Б. Эльконина – В.В. Давыдова – инновационная образовательная система, способная эффективно решать задачи современного образования в соответствии с требованиями ФГОС.

Какие учебные пособия выпускаются сегодня по системе развивающего обучения Д.Б. Эльконина – В.В. Давыдова и почему они выгодно отличаются от других учебников?

Это учебники по русскому языку, математике, литературному чтению и окружающему миру, которые рассчитаны на разный уровень подготовки учащихся и разную динамику их продвижения в процессе обучения, носят активно-деятельностный диалогичный характер.

Благодарим за помощь в подготовке публикации издательство «БИНОМ.Лаборатория знаний»