«Делать практические находки, которые позволяют как-то использовать материал и заниматься профилактикой негативных явлений в интернете, негативного их влияния на детей и подростков; думать о том, можем ли мы контролировать этот процесс или не можем. Сегодня у нас ситуация такая, что он достаточно неконтролируемый», – определяет в начале своего доклада цель исследования Солдатова.
Исследование, и даже не одно, проводилось Фондом развития интернет-инициатив и факультетом психологии МГУ имени М.В. Ломоносова. С 2007 года они изучают проблемы агрессивного поведения и цифровой культуры в онлайн-пространстве. При изучении учитывались не только дети, но и значимые для них взрослые: родители и иногда педагоги. Свыше 25 тыс. респондентов были опрошены.
«В 2009 году была та волна, когда дети пришли в интернет после подключения свыше 5 тыс. школ к нему. Мы вдруг обнаружили, что 75% детей сказали, что интернет опасен».
После продолжительных исследований Фонд и факультет психологии МГУ перешли от вопросов «кто виноват?» и «что делать?» к вопросу цифровой грамотности, затем – конкретно к психологическому давлению в сети.
Исследование, как и его название, разбито на три блока. 3395 человек и три поколения: Z, Y и X. Солдатова отметила, что содержательно она и ее команда не придерживаются концепции Штрауса и Хоува (они создали теорию различий в ценностей у разных поколений), потому как она не соответствует их представлениям. Однако добавила:
«Нам очень нравятся эти три последних названия – X, Y и Z. Они очень хорошо символизируют неизученность этих поколений».
В исследовании подростки делятся на группы: 12–13, 14–17 и 18–30 («бывшие» подростки) лет. А также родители, у которых есть дети этого возраста.
Начиная с первого параметра – «пользовательская активность» – сколько часов подростки проводят в сети – исследование показало, что за 5 лет интенсивность пользования интернетом у подростков возросла.
Градация в исследовании такова: низкая активность – меньше часа или 1–3 часа в день, средняя – 4–5 часов, высокая – 6–8 часов, гиперподключимость – свыше 9.
По сравнению с 2013 годом можно заметить, что такой параметр, как гиперподключимость, у младших подростков превышает среднюю цифру. У средних и старших подростков к этому типу пользователя можно отнести каждого пятого.
Раньше за среднюю интенсивность пользования считались 1–3 часа. Сегодня – около 4–5 часов в сутки. Что интересно, у родителей подростков этого возраста количество часов пользования интернетом за эти годы практически не изменилось. «Гиперподключенных» родителей сегодня всего 3%.
«Раньше мы говорили, и я тоже, расхожую фразу: дети давно живут в двух мирах – онлайн и офлайн. Она уже безнадежно устарела. Они живут не в двух мирах, они живут в смешанной реальности».
Данные проекта РНФ показывают: каждый второй подросток сегодня считает себя «переключающимся» между миром онлайн и офлайн человеком, который в равной степени успевает существовать и в первой, и во второй реальности.
Влияние взрослых в наше время ограниченно. Взрослые теряют возможность конструирования детства в офлайне, потому как теперь мир детей – смешанный.
«Дихотомия реальных и виртуальных миров не так заметна для подростка (это для него какая-то естественность), как для родителей. Мы могли бы даже предположить, что их социализация не происходит частично онлайн и частично офлайн, как их родители и мы, взрослые, воспринимаем. Скорее их социализация уже, мы называем ее “цифровой социализацией”, имеет то самое цифровое измерение, которое постоянно дополняется деятельностью в реальном мире».
Второй параметр изучения – социальные сети.
Наиболее важный фактор – увеличение социальных контактов, того поля, с которым взаимодействуют дети. Сегодня почти треть подростков имеет от 100 до 350 «френдов», а четверть – от 50 до 100. У родителей ситуация совершенно иная: у половины из них менее 50 друзей, у каждого пятого – от 50 до 100.
Возникает феномен «количество незнакомых друзей». Если у подростка 100 «френдов», пятая часть из них – незнакомые люди, если 200 – четверть. Большое количество слабых связей, которые могут быть как позитивным, так и негативным фактором.
Что интересно, учителя сегодня догоняют родителей по показателям активности участия в онлайн-жизни ребенка.
Дети достаточно активно используют свой социальный капитал – «френдов». Каждый четвертый подросток, как правило, рассчитывает на поддержку более 10 друзей из соцсетей.
Риски
Среди рисков сегодня лидируют контентные и коммуникационные. С ними сталкивается почти каждый второй подросток. В этом случае риск, который волнует детей больше всего – коммуникационный, а именно агрессия. Да, детей шокируют насилие и порнография, но больше всего они переживают из-за проблем, связанных с коммуникацией.
Вместе с рисками растут и формы совладания с ними. Так, наиболее активная из этих форм – блокировка. Среди стратегий обеспечения безопасности в социальной сети все большее значение начинают приобретать предвосхищающие. Например, ограничивающие размещение персональных данных, которые определяются настройками приватности.
Киберагрессия
Все поколения отмечают, что местом, где возникают неприятные ситуации для ребенка, является школа. Интернет – на втором месте.
Все поколения в большей степени считают, что сильнее и болезненней человек переживает события в реальной жизни.
Какие виды агрессии были изучены в ходе исследования? Флейминг, троллинг, хейтинг, кибер-сталкинг и кибербуллинг. Анализ по ходу исследования показал, что каждый второй подросток сталкивался с тремя и более проявлениями этих видов агрессии в сети.
Для поколения Z особенно характерен троллинг. В целом у подростков наиболее распространены троллинг, хейтинг и флейминг. Наиболее эмоционально значимые из них: троллинг, киберсталкинг и кибербуллинг.
«Здесь я должна подчеркнуть, что родители недооценивают опыт столкновения с разными видами киберагрессии. Особенно в таких опасных ситуациях, как киберсталкинг и кибербуллинг».
В ситуации киберагрессии подростки чаще всего оказываются наблюдателями. 51% из них не сталкиваются с ней, 34% видят себя в роли наблюдателей, 9% подростков определили себя как жертв в ситуации киберагрессии.
Реже всего подростки сознаются в том, что были киберагрессорами и их поддерживающими – таких единицы.
По сравнению с 2010 годом ситуация кардинально изменилась. В 2010 году каждый четвертый ребенок признавался, что он был киберагрессором, а каждый пятый – жертвой. Никто не стеснялся говорить это.
Все поколения отмечают основную причину киберагрессии: анонимность, безнаказанность и скорость. Каждый третий подросток считает, что быть агрессивным в сети не так стыдно. Каждый четвертый – что онлайн-агрессия менее болезненна.
Основные причины, вызывающие такую реакцию в сети – внешность, особенности здоровья и развития. Инаковость. Лидирующие мотивы агрессии – развлечение и власть.
Кибербуллинг
Он очень редко ограничивается цифровым пространством, отмечает Галина Солдатова. Лишь в одном случае из трех речь идет об агрессии только в сети. В большинстве же случаев интернет – вершина айсберга, удобное место для отражения офлайн-реальности.
К кому идут дети в ситуации кибербуллинга? К родителям и друзьям. Как показывают исследования, чем младше подросток, тем чаще ищет он поддержки и помощи в семье. Каждый четвертый подросток не обращается ни к кому в этих случаях.
Что делают родители, чтобы помочь своим детям в этой области? Ведь они – слабое звено, не эксперты в этих вопросах. Дети в любом случае опережают своих отцов и матерей в освоении и понимании сетей. Для того чтобы изменить такое положение дел, родители должны были бы опережать в развитии своих детей.
Однако родители стали чаще пытаться стать медиаторами, посредниками между детьми и окружающим миром, готовы активнее включаться в процесс. При этом не выросла ограничивающая стратегия (когда родители запрещают чем-либо пользоваться).
Технические же стратегии «вмешательства» родителей выросли лишь немного. Пять лет назад около 7% «вмешивались» технически, сегодня – только 14%. Эта скорость – недостаточная, и просветительская работа необходима как никогда для того, чтобы увеличить динамику роста.
Цифровая культура
Правила общения соблюдаются чаще офлайн, что достаточно ясно. В сети же все группы (X, Y, Z и их родители) стремятся быть вежливыми, соблюдают правила групп, в которых состоят, и не нарушают личные границы людей.
Необходимость осторожно относиться к информации (фейки), взаимный обмен знаниями и проявление эмоций – менее очевидные факторы, которые учитывают при общении в сети подростки и их родители.
Подростки видят максимальное различие между общением онлайн и офлайн, в то время как их родители минимально разделяют два этих вида коммуникации.
Данные исследования и полученная статистика, полагает Галина Солдатова, в первую очередь важны в силу того, что позволяют исследователям переходить от теории к практике, от анализа ситуации к тому, чтобы давать советы, как повысить цифровую культуру.
Работа над проектом продолжается.
