Участники открытого диалога обсудили ряд вопросов, связанных с нынешним состоянием образования, его финансированием и поделились своими прогнозами на ближайшее десятилетие.

Школа лидирует, СПО отстает

Все участники обсуждения пришли к единому выводу о том, что наиболее успешно у нас развивается школьное образование. В этой сфере мы находимся в числе мировых лидеров.

Об этом свидетельствуют высокие показатели российских учащихся в международных исследованиях качества образования.

Чем объяснить эти достижения?

По мнению директора Федерального института развития образования Александра Асмолова, победа российских школьников в PIRLS объясняется введением стандартов нового поколения, в основе которых – индивидуализация и вариативность.

По его словам, «сегодня выигрывают те, кто является “почемучками”» и умеет решать проблемные, исследовательские задачи.

Научный руководитель АНО «Институт проблем образовательной политики “Эврика”» Александр Адамский считает, что в образовании не бывает быстрых эффектов, и то, что мы имеем на сегодняшний день – это результат тех инноваций, которые были осуществлены 10 и более лет тому назад – а именно Приоритетных национальных проектов в области образования (ПНПО).

При этом он отметил, что российское общество не видит и не признает достижений отечественной школы, которая находится в эпицентре постоянной критики.

В ходе дискуссии эксперты говорили о неравномерном развитии различных уровней образования.

Директор Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС Татьяна Клячко констатировала: несмотря на то что на государственном уровне все время звучат призывы о необходимости готовить специалистов среднего звена, финансирование среднего профессионального образования в последние годы неуклонно падает.

Снижается и финансирование высшего образования.

А количество денег, направляемых государством в ту или иную отрасль, свидетельствует об уровне ее востребованности.

Как подчеркнул в своем выступлении ректор НИУ ВШЭ Ярослав Кузьминов, в сфере высшего образования есть примерно 30 ведущих вузов, входящих в мировые топы.

В то же время около 50% российских студентов находятся на заочном обучении, которое финансируется в 10 раз меньше очного.

Ректор Всероссийской академии внешней торговли Сергей Синельников-Мурылев также отметил неравномерное развитие российских вузов – усиление университетов Москвы, Санкт-Петербурга, крупных образовательных центров за счет притока студентов с высокими баллами ЕГЭ и одновременно ослабление позиций многих региональных вузов, вынужденных принимать абитуриентов с низкими баллами.

По мнению С. Синельникова-Мурылева, ведущие вузы должны взять шефство над слабыми. Также следует менять управленческие команды в таких университетах.

Цифровая революция и глобализация

Одной из спорных точек дискуссии стала массовость высшего образования.

В то время как одни эксперты утверждают, что наше высшее образование становится все более массовым, другие эту точку зрения опровергают конкретными цифрами.

Так, Татьяна Клячко отметила, что в российских вузах сейчас обучается 4,3 млн студентов, и этот показатель будет постепенно снижаться к 2024 году. В то же время в вузах США обучается 20 млн студентов, а в университетах Индии и Китая – 50 млн.

По прогнозам Ярослава Кузьминова, в ближайший период для мировой системы образования, в том числе и российской, будут характерны такие основные тенденции, как переход в дистанционный формат и глобализация.

Цифровая революция приведет к кардинальным изменениям не только в высшем образовании, качество которого повысится за счет введения достаточно недорогих и доступных онлайн-курсов с лучшими профессорами, но и в школе.

По словам Ярослава Кузьминова, цифровая революция сломает всю нынешнюю школьную методику: через 5–7 лет произойдет полное вытеснение бумажных учебников; искусственный интеллект решит такие задачи, как индивидуализация обучения и адаптация к потребностям и способностям учащихся. Школа вынуждена будет кардинально перестроиться.

Это потребует качественных изменений квалификации учителя, от которого потребуется широкая образованность, проектное мышление, умение организовать дискуссию и выполнение функции профессионального консультанта.

В школе будет два основных варианта занятий – коллективная проектная деятельность и подготовка к ЕГЭ.

Вторая тенденция – глобализация – приведет к стиранию границ между национальными рынками образования, вузы станут транснациональными.

Бюджетный маневр плюс инвестиции

Обсудили участники и перспективы финансирования образования в контексте запланированного бюджетного маневра на 2018–2024 годы.

Татьяна Клячко нарисовала такую картину: если бюджетные расходы остаются на уровне 3,6% ВВП, то при инерционном варианте покрывается лишь минимальная потребность в бюджетных средствах на различных уровнях образования, за исключением СПО, а в оптимальном варианте чуть улучшается ситуация с высшим образованием. Это означает, что при 3,5% ВВП в 2024 году система выживает, но не развивается, при этом СПО деградирует.

Если система образования получает +1% ВВП бюджетных средств, то дошкольное и школьное образование как в инерционном, так и в оптимальном сценарии получают ресурсы на развитие, хотя и не очень большие (школьное образование не выходит на уровень 2,4% ВВП – средний показатель по странам ОЭСР), но появляется возможность вкладывать в раннее развитие детей, обеспечить полное благоустройство школ (пресловутые теплые туалеты) и избавиться по крайней мере от третьей смены.

Несколько лучше становится положение СПО. Что касается вузов, то даже при прибавлении 1% ВВП можно выйти только на минимальную по второму варианту прогноза потребность в средствах, ликвидировать недофинансирование большинства вузов и начать в вузах совместно с СПО развивать прикладной бакалавриат.

Многие участники открытого диалога высказывались за приоритетное финансирование дошкольного и школьного уровней – как фундамента для развития профессионального образования.

Ярослав Кузьминов считает, что проблему неуспешных школьников и студентов, в дальнейшем не находящих своего места на рынке труда, следует решать в раннем возрасте, до трех лет, за счет введения психолого-педагогического патроната, как это делается в развитых странах.

На эти цели, по подсчетам известного экономиста, потребуется 100–200 млрд рублей в год.

Откуда брать эти и другие средства?

Основным источником финансирования пока остаются бюджетные ассигнования, но они сейчас используются неэффективно.

Александр Адамский констатировал: если в период реализации ПНПО принцип «деньги в обмен на обязательства» действовал в полной мере, то сейчас, при 30% недофинансировании образования, 20% средств «теряется» на этапе перевода денег из федерального бюджета в региональный или из регионального в муниципальный, а зачастую – из муниципального в школьный.

Президент АО «Управляющая компания “Просвещение” Владимир Узун убежден: на 1 государственный рубль можно было бы вкладывать 2 рубля инвестиционных, если бы у нас было развито государственно-частное партнерство.

Ярослав Кузьминов считает, что надо привлекать и средства семей.

По данным исследований НИУ ВШЭ, 41% граждан готовы инвестировать в обучение детей от 5 до 15% своего текущего дохода.

Эти цифры сопоставимы с аналогичным показателем США и превышают европейский.

«Но мы не умеем собирать эти деньги. Надо создавать фонды развития школ и пропагандировать вложения в них», – заявил ректор ведущего вуза.

Открытые вопросы

В числе проблем современного российского образования участники дискуссии акцентировали внимание на имитационных механизмах – таких, как формальные процедуры аккредитации и профстандарты.

Вообще, по убеждению экспертов, сфера государственного контроля в образовании будет неуклонно снижаться. Например, аккредитационные процедуры должны проводить профессиональные сообщества и зарубежные эксперты.

Одна из актуальных проблем состоит в том, что экономическое развитие в России отстает от роста человеческого капитала.

И тогда возникает вопрос: где самореализоваться людям, получающим качественное образование? Найдут ли они свое место на отечественном рынке труда или им придется искать источники заработка за рубежом?

Этот вопрос пока остается открытым, однако, по словам Александра Адамского, «если разрыв между темпами развития образования и экономики будет увеличиваться, это создаст в будущем большие социальные и политические проблемы».

Ольга Дашковская