Свободны ли атомы
Ездила в Красноярск, была на уроке истории у Сергея Курганова.
Сережа – известный на всю страну учитель, работающий в русле школы диалога культур. Он пишет книжки, широко выступает с лекциями, на педагогических тусовках выразительно зачитывает стенограммы занятий в «античном классе». Зрелище всегда захватывающее. Обладая высоким голосом и слегка демонической харизмой, он мгновенно овладевал аудиторией – иногда мне казалось, что совершенно неважно, что он говорит; даже если он начнет читать таблицу умножения, все равно его будут слушать, открыв рот.
Меня страшно интересовали его стенограммы, ведь я тоже делала записи своих уроков, и мне было непонятно – как это он умудряется так логично записывать уроки. Одна реплика выстраивалась за другой, голос каждого ребенка представал уникальным, и никаких тебе провисаний, ребячий слух – исключительный.
И вот я в Красноярске. В его знаменитом «античном классе».
– Сиди и записывай. Потом отдашь, мне для книги нужно, – попросил меня Курганов.
Тема: «Свободны ли атомы».
– На прошлом уроке, – говорит детям Сергей, – мы рассматривали, свободны ли люди. Все вы работали хорошо, сделали интересные рисунки. Черт-те что, Лешенька. Сколько тебе лет? Здесь школа, здесь нечего делать без ручки.
(Леша внезапно встает и без слов выходит из класса.)
– Обиделся, – комментирует Курганов. – Почитаем Эпикура об атоме:
Я бы желал, чтобы ты понял здесь точно так же, как я,
Что, уносясь в пустоте, атомы, в некое время в пространстве,
неведомы нам, начинают
Слегка отклоняться. Так что едва и назвать отклонением это возможно…
Если ж движение здесь непрерывную цепь образует,
И возникает одно из другого в железном порядке…[1]
Сережа читал этот фрагмент минут 20. Он прерывался, ругал детей за невнимательность, опять начинал читать, опять прерывался. Отобрал у одних ручки, у других семечки, третьих назвал «гадкие, мерзкие дети». Вернулся в класс Лешенька.
Курганов (кончил чтение): О чем здесь говорится?
Света: Рассказывается, как человек идет, и атом так же… идет.
Курганов: Молодец! Правильно! Здесь рассказывается о положении атома.
Юля: Света сказала, что человек, например, как этот атом. А по-моему, здесь доказывается, что атом как раз свободен, а человек несвободен.
Курганов (злобно начинает читать текст заново): О, боже. А-атомы! Могут… могут! Они – «могут»! В некое время (нажимает голосом на «время» и делает свирепую паузу). В пространстве. Слышите или нет?! Не просто в пространстве, а в пространстве, неведомом – нам. Слегка (!) отклоняться… Что значит «слегка»? Так что назвать от-кло-не-ни-ем это едва ли возможно… (Читает настойчиво, временами прерывается и пристально глядит на Лешеньку, который плевками прилепляет клочки бумаги к своей одежде. Кончил читать. Пауза.)
Женя: Знаете, когда осенью жгут листья, дым расходится. Вот и атомы так же…
Курганов: Пойди к доске, нарисуй это…
(Женя рисует.)
Рис. 7
Курганов: Я атомов тут не вижу.
Рис. 8
Женя (объясняет): Это – дым. Это – костер.
Курганов: Кто может четко нарисовать, как атомы расходятся? Нам надо понять, понять, свободны они или нет. Чтоб понять, свободны они или нет! (Повторяет эту фразу еще раз десять в различных интонациях.)
Юля: Атомы переносят запах. (Рисует.)
Рис. 9
Курганов: Переносят. А сами не пахнут?
Юля: Они и сами пахнут, и запах переносят.
Курганов: Тогда нарисуй нос. (Юля рисует.)
Рис. 10
Курганов (взывает): Так свободны атомы или нет?! Или для них тоже есть рок?
Как я поняла из контекста, на предыдущих уроках они разбирали, что такое рок (судьба. – Т.М.).
Семен: Одни – свободны, другие – нет. Кто сделал дело – свободен. Других – Бог заставляет.
Курганов: Лешенька, слушай, что говорит Семен!!!
(Лешенька тут же выпрямляется и кругло смотрит на Семена.)
Семен: Я думаю, что атомы все время заняты делом. Вот жгут листья… вдруг идет человек. Атомам до него надо свой запах донести… (Пауза.) Нет, я думаю, что они никогда не освободятся.
Надя (поддерживает Свету): У каждого атома есть свое дело – и одно.
(Курганов делает движение, будто, стоя, качается на качалке. Он смотрит на класс сквозь Лешеньку, к носу которого тот прилепил кусок бумаги, который Лешенька пытается сдуть.)
Курганов (смотря на Лешеньку, но говоря Наде): Как это?
Надя: Они, атомы эти, когда на свет появляются, у них судьба на всех одна – делать общее дело.
Семен: Ну вот, судьба правит! А что же говоришь, что они свободны.
Надя: Сделал дело – перенес запах – и свободен!
Юля: Атомы есть везде. Когда что-нибудь жгут или красят, они сразу запах переносят человеку. Они как бы ищут. Но почему они свободны – не понимаю.
Надя: Они этого хотят – к человеку долететь, дать запах.
Курганов (внезапно громко кричит): Андрюша!!! «Атомы… могут… (читает до слова «возможно»). Стоят два человека! Два, Лешенька! Вот они. (Рисует, нажимая на мел так, что он рассыпается под пальцами.)
Рис. 11
Вопрос: может ли атом (с темпераментом бьет мелом по изображению атома на доске) в неведомом месте (бьет по «неведомому месту») отклониться и попасть (срывается на крик) сюда-а!
Рис. 12
сюда-а!
а не сюда, к людям?
Это, это! Это (!) обсуждает Эпикур. Да? Нет? Го-во-ри-те!!!
В классе устанавливается глубокий статический покой. И только один Курганов, как маятник в неподвижной вечности, раскачивается и сыпет мелом на пол. Он разъярен.
Надя (невозмутимо водит ручкой по листу бумаги, зачем-то заштриховывая его то вдоль, то поперек, и тихо говорит): Сергей Юрич. Атомы несвободны. Потому что их кто-то заставляет.
Курганов (громко): Кто?!!
Надя и Оксана: Сами не знаем.
Семен (долго держал поднятой руку): А как атомы свет переносят?
Максим: Да не переносят они свет!
Курганов: Так. Вот лампочка. Вот человек. (Рисует).
Рис. 13
Андрей: Атом хватает свет ртом, но не проглатывает.
Света: А если мы свет выключаем, как атомы поймут, что не надо свет нести?
Надя и Оксана: Светинки разлетаются по комнате…
Курганов: Какое восхитительное слово! (Если атомы разносят свет, говорят Надя и Оксана, они должны светиться. У русских – «светинка», у греков – фотон. Сам атом может быть светящимся или несветящимся). Но меня другое волнует. Если мы внимательно посмотрим на солнце, увидим лучи. Особенно в пыльном воздухе виден пучок. Или прожектор – прямо лучами светит.
Лена: Если лучики летят, могут ли они отклониться?
Курганов (с воплем подскакивает к доске, рисует и кричит): О!!! Это (!) и только это обсуждает Эпикур! Могут ли они от-кло-ни-ться? Вот что его волнует! Могут ли они отклониться? Умница, Леночка!
Рис. 14
Могут ли лучи отклониться, не донести по собственной воле свет до человека?
(Лешенька между тем разложил на парте все ручки и карандаши из своего портфеля. По ним Лешенька «скачет» разгрызенным стержнем, который держит в зубах.)
Сережа (не Курганов, ученик): Это не атомы переносят свет, а светлячки. У них ножки светлые.
Курганов (не обращая внимания на его слова): Вот здесь лампа. Она светит. Могут ли атомы-«светинки», если они свободны, (!) взять и улететь?.. Навсегда?..
Рис. 15
Могут?
Нет! Нет! Нет! Есть ли у атомов правитель, рок, закон?
Сережа (перебивает): Я понял! Атомы – это всегда рабы. Например, когда человек в одной комнате, а атом в другой. Атом подлетит…
Курганов (перебивает): Хорошо. Но они, они, все эти атомы – свободны они, сво-бо-дны или нет?!! Геракл, Эдип… – могут двигаться только по линии судьбы. А атом??? Атом???
Юля: Вначале мы думали, что атомы свободны… но мне кажется, что не все атомы переносят запах…
Курганов (перебивает): Да не по теме это! Я спрашиваю – свободны они или нет?!
Света: Им хочется все обнюхать, и они движутся по направлению к живому существу.
Кто-то: Взрослые атомы – они свободны. А есть маленькие – они не понимают, они любопытные.
Юля (внезапно): А как они переносят запах воды?
Курганов (выжидает паузу; злобно-влюбленно смотрит на Юлю и еще раз проникновенным голосом читает начало): «…Атомы. Могут. В некое время. В пространстве. Неведомом нам. Слегка отклоняться. Так, что едва отклонением это назвать и возможно». (Резко и властно): Кто это понял, дети?
Света: Я считаю, что атомы свободны. Значит, у атомов есть рок.
Курганов (переводит по-своему то, что сказала Света): Атомы хотят отклониться и борются с тем, что им мешает это делать. То, с чем они борются, и есть рок. Но у них есть и сила, которая позволяет им отклониться. Это про атомы. А что люди?
Женя: Каждый куда хочет, туда и едет. На велике, например.
Курганов: Кто докажет, что человеком правит судьба и рок?
Саша: Человеку дана судьба, но он не знает ее.
Юля: Агамемнон отдает свою дочь в жертву – но он не хочет этого.
Лешенька: Ахилл тоже не хотел воевать, даже в женскую одежду влез, но к мечу потянулся…
(Тишина.)
Курганов: Свободна ли эта книжка? (Книга падает из его рук на парту.)
Надя: Книга совершенно несвободна – ее притягивает земля.
Света: Книга абсолютно свободна. Что она свободна, что несвободна – это для нее одинаково.
(Звонит звонок.)
Курганов: Не обращайте на звонок внимания. (Диктует домашнее задание).
1.Свободны ли атомы? Докажи. Нарисуй картинку, приведи пример.
2.Нарисуй личный рок атома. Почему Эпикур думал, что атомы могут отклоняться от линии рока? Нарисуй, как видишь это отклонение.
3.Свободны ли «светинки» (фотоны): могут ли атомы света двигаться, как им хочется, не освещать того, чего им не хочется?
4.Свободна ли падающая книга?
Курганов говорит, что учебная деятельность удерживается не в форме навыков, а в форме образов. Эти образы он называет «монстрами». Эти «монстры» затрудняют речь, письмо, счет. Они вливаются в учебное действие и делают его парадоксальным, осложненным, трудным.
Это, как я поняла, такая деятельность до деятельности, торможение детских взглядов на вещи мира. Медленно и постепенно в «монстре» формируется собственное представление ребенка о том, что он говорит.
Многое из того, что человек говорит, есть загадка для него самого. И с этими загадками необходимо работать, «раскручивать» их, учиться переводить язык образов на язык понятий. В этом цель учителя школы диалога культур – ухватить смутные детские представления и столкнуть с другими или с самими собой, удвоив, утроив, увосьмерив непонимание.
Все это для того, чтобы родилась, забилась и стала, как говорит Курганов, «необратимой» ситуация, в которой человек (взрослый, ребенок) вынужден мыслить, пытать себя, искушать, мучить. Мучить мыслью. Как Фауст. И все это, зародившись на уроке, не должно покидать ребенка после урока.
На самом деле описанный мною урок непонятен мне до сих пор. На бумаге, это естественно, запечатлен лишь абрис, экспрессивный эскиз, возможно чересчур субъективный, с лишними красками или, напротив, без необходимых цветов.
…Яркий, сильный, незаурядный человек. Но и сегодня я не понимаю: в тени его будут расти ученики или он сожжет их пламенем своей истовости? (Вопрос Фауста: в начале мысль была?) Я уверена: незаурядные люди должны быть рядом с детьми. Но «незаурядные» – не значит «необузданные». Нет, опять не то, опять не так говорю. Гениальные достижения – удел необузданных людей, результат их безграничных искушений и фантазий. Но ведь ребенок – не текст, не достижение, не произведение одного автора… Не скрипка, некогда разбитая гениальным Пикассо.
Татьяна Михайлова, руководитель Международного ресурсного центра по работе с детско-юношескими молодежными СМИ РГУ им. А.Н. Косыгина
[1] Пересказ учения Эпикура осуществляется по второй книге «О природе вещей» Лукреция; запись была сделана со слуха.
