В минувшую пятницу на заседании Конгресса молодых ученых президент Российской академии наук (РАН) Александр Сергеев заявил, что важнейшей задачей для России является избавление от американизации школ и возвращение в них фундаментального образования. Профессор Чикагского университета и НИУ Высшая школа экономики Константин Сонин написал в соцсетях пост, который мы публикуем без изменений с разрешения автора.
«Президент РАН Александр Сергеев сказал, что нужно избавляться от «американизации» школьного образования, не уточняя, что именно ему не нравится. Можно списать это просто на политику – хотелось сказать что-то, чтобы быть в одной струе с инвалидами «холодной войны», вот и высказался не подумав. Может быть, просто потому, что про школу легко высказываться, не думая, что говоришь – Сергеев же отвечает не за школьное образование, а за институты РАН. Проблемы РАН уже решены – институты и лаборатории, производящие науку низкого уровня, уже закрыты, в освободившихся зданиях работают новые лаборатории, ведущие учёные, публикующиеся в мировых журналах, получают высокие зарплаты. Можно заняться начальной и средней школой. Но я думаю, что «политический подтекст» глубже, чем просто желание быть в струе. Две современные вещи в школьном образовании раздражают сторонников прошлого – многообразие и выбор в учебных программах и ЕГЭ. Назвать это «американизацией» – хороший ход в войне за возвращение к прошлому.
Казалось бы, что в современной российской школе «американского»? Ну, уроки труда, которые в советской школе появились под влиянием работ американского философа Джона Дьюи, который не только обосновывал идею трудового воспитания абстрактного, но и создавал сто двадцать лет назад школы, базирующиеся на этих принципах.
Ещё, наверное, планшеты, введенные в широкую практику американской фирмой Apple, учебные программы, которые создавались на базе cофта Microsoft (а потом и сотен других фирм). Кроссовки, созданные Nike и Аdidas и произведённые наверняка в Китае. Ничего особенного – просто прогресс, движение вперёд. Вряд ли Сергеев агитирует за замену планшетов на счёты, кроссовок на лапти, и что там, знака производной dy/dx на дЩ/дЫ.
А вот ЕГЭ у человека, который хочет высказаться о школьном образовании, но о нём всерьёз не думал, вызывает резкие чувства, и понятно почему. Потому что ЕГЭ, как только появился, сразу же выполнил свою главную задачу – показал ту самую картинку, которую школьные учителя, конечно, знали, но которую широкая публика и политики не хотели слышать. Адекватную, а не фантастическую. Конечно, любой школьный учитель или директор – не из элитных столичных или (не менее элитных!) элитных провинциальных школ – сразу скажет, что многие, значительный процент, школьников заканчивали советскую школу, не умея складывать дроби, с трудом умея читать и, конечно, с нулевыми знаниями химии и физики после многих лет обучения по несколько часов в неделю.
ЕГЭ даёт объективную картину, про которую политики и широкая публика не хотят слышать. Им хочется, чтобы было как в СССР – сложная единая программа и иллюзия, что все всё выучивают. Потому что в СССР, под конец, вся система образования была построена на том, что народу, «человеческих ресурсов», слишком много. Даёшь всем по пять лет химии с физикой, производную в алгебре и тому подобное – и ничего, что 95% ничего не понимают и учатся только ничего не понимать. Зато 5% отправятся на естественно-научные специальности в вузы, где к ним ещё несколько раз применят те же самые «завышенные требования как фильтр» и отожмут учёных и инженеров. Проблема в том только, что эту эпоху – «слишком много людей» – в России уже никогда не вернуть. Россиян мало, и возвращение советского подхода, «воронки с фильтром», хороших результатов не даст.
Нет никаких данных, ни одного серьёзного исследования, которое показывало бы отрицательное влияние введения ЕГЭ на то, что дети выносят из школы. Это не значит, что у ЕГЭ нет отрицательных сторон, см. ниже. А то, что он даёт адекватную, пусть и неприятную, картину – огромный плюс. Отказываться от ЕГЭ – это примерно как запрещать МРТ, КТ, рентген, потому что они могут показать наличие рака...
У ЕГЭ есть очевидный минус – для «верхних квантилей» детей по таланту и упорству, ЕГЭ приводит к усреднению их показателей, недоучёту их специфических преимуществ (как всякое однородное требование) и перенаправляет усилия с развития на выполнение специфических требований. ЕГЭ без развитой системы олимпиад, лагерей и инициатив, подобных «Сириусу» и тому подобным, и всей экосистемы специальных школ и программ был бы действительно вредоносным делом. Но огромным преимуществом России является историческое наличие этой экосистемы – благодаря гражданскому обществу в советское время + благодаря государственной поддержке сейчас. В ситуации, когда у всех одаренных и необычных детей есть возможности учиться и развиваться, не упираясь только в ЕГЭ, у ЕГЭ нет отрицательных сторон. Кроме того самого психологического дискомфорта, который активно эксплуатируют пиарящиеся на борьбе с ЕГЭ.
Если бы Сергеев действительно думал о проблемах российских школ, он, вместо того чтобы использовать «американизацию» как жупел, может быть, посмотрел бы на современный американский опыт – чтобы оттуда что-то взять.
Например, уроки ESL – English as a Second Language, которые в Америке получает каждый ребёнок, который приходит в школу, не зная английского (таких очень много). Гораздо проще стонать о том, что в московских школах, особенно в спальных районах, много детей, не говорящих по-русски – так, может, воспользоваться американским опытом и начать их систематически учить русскому языку? Не в очередной раз восклицать «дети в Москве не знают русского языка», а учить русскому языку? То есть, вместо того чтобы пиариться на больных местах, действительно заботиться о школьном образовании».
Константин Сонин
