Больше всего меня, помню, волновала судьба лососевых. Их популяция сильно истощилась за последние десятилетия, и это обстоятельство серьезно беспокоило ученых и работников природоохранных ведомств. Было решено восстановить популяцию в тех границах, в которых она существовала до конца 1930-х годов. И вот-вот в эстонские водоемы – озера, реки, заводи и запруды – должны были выпустить несметные стаи мальков лососевых. Вот-вот…
На дворе была тревожная весна 2020 года. Начала было писать: «В самые беспросветные пандемийные месяцы я…» – но тут же осеклась: назвать мою тогдашнюю жизнь «беспросветной» было никак невозможно. Напротив – пандемию я провела, как ни странно это звучит, довольно весело. Мы жили все вместе большой дружеской коммуной. Много шутили и смеялись, много читали детям и играли с детьми. Днем старались не мешать друг другу с учебой-работой, по очереди готовили крошку-картошку и шарлотку, а вечерами играли в диксит и пели песни под гитару и перкуссию, роль которой успешно исполняли банки с сыпучими продуктами.
Однажды к нам на подоконник прилетел странный, не боящийся людей белый голубь. И не улетел, остался с нами жить. Дети придумали, что его будут звать Арно – в честь «возвратного» голубя из рассказа Сетон-Томпсона. Мы подкармливали его семечками из магазина и шутили, что он на своих голубиных тусовках, должно быть, хвастается приятелям – вот, завел себе людей… а вы как, уже нашли себе подходящего человека? Когда Арно взлетал с подоконника, преувеличенно важно взмахивая крылами, кто-то из нас замечал – все, полетел жаловаться в ООН, что здесь голубя не кормят. А кто-то другой поправлял – да нет, не в ООН, а в Гринпис…
Но, несмотря на кажущееся внешнее благополучие, гнетущая изнанка карантинных дней – долгая неопределенность и постоянное нервное напряжение – висели в воздухе и никуда не девались. Все время приходили известия о растущих цифрах заражений, о все новых ограничениях и новых тяжело заболевших – сначала из дальнего круга, а потом из все более ближнего; социальные сети каждый день притаскивали свой смертный улов…
В эти тягостные пандемийные месяцы я утешалась тем, что читала новости нашей северной соседки, Эстонии. После трудового дня открывала эстонские новостные каналы (мало тебе, что ли, наших!) и листала ФБ-странички эстонских школ (мало тебе, что ли, чтения об образовании по работе!).
Это была, наверное, моя Нарния. Моя вселенная Марвел, мой личный портал в Хогвартс. На фоне того, что тогда творилось в мире и ежедневно попадало в новостные сводки мировых агентств, даже нейтральные новости воспринимались почти как отдушина, а что уж говорить о новостях хороших… Мне кажется, эстонские издания были тогда одним из немногих источников, которые не запугивали и не усиливали апатию, а радовали и вселяли надежду. Как будто их сотрудники сами себе дали зарок – ни дня без доброй весточки!
Эстония легче многих прошла первую, самую напугавшую всех, волну ковида и раньше начала снимать ограничения. Пока мы все еще сидели в локдауне, там уже постепенно начали возвращаться к нормальной жизни. И с какой нетерпеливой жадностью воспринимались вроде бы обыденные, но такие удивительные ее приметы!
Вначале приходили новости о помощи пострадавшим.
Так, я узнала, что в Эстонии существует Продуктовый банк. Он был создан для того, чтобы помогать людям и семьям, оказавшимся в бедственном положении. Банк занимается сбором продуктовой помощи, которую потом передает нуждающимся.
В магазинах открыты пункты сбора продуктов, их могут оставить все желающие – обычные граждане, бизнесмены, сами магазины и торговые сети.
Добровольцы Продуктового банка составляют «карту» нуждающихся
по всей стране и предлагают им помощь
Когда началась пандемия, количество нуждающихся, естественно, выросло. Но также выросло и количество пожертвований. Сообщения о все новых акциях помощи появлялись постоянно. Продуктовый банк получил множество пожертвований от мелких и крупных предприятий общепита и гостиниц. Банк благодарил всех, кто передал продукты и деньги на помощь нуждающимся, и предлагал всем, кому это необходимо, обращаться за получением продуктов и не оставаться со своей бедой один на один.
Кстати, одним из жертвователей стал известный дизайнер украшений Танель Веэнре. Во время карантина он отчислял Продуктовому банку двадцать процентов от покупок в своем интернет-магазине. Ювелир объяснил этот свой жест опасениями за тех людей, которым в ближайшие месяцы будет сложно свести концы с концами. Уже в первые несколько дней было собрано больше 500 евро – сумма, равная ежемесячному пособию на одну большую семью.
Ювелир Танель Веэнре во время карантина пожертвовал
Продуктовому банку часть выручки от онлайн-продаж в своем магазине
Помощь в эти сложные месяцы приходила, конечно, не только от Продуктового банка. Все школьники страны, а также малоимущие получили продуктовые наборы от государства. Городские управы тоже раздавали жителям продукты. Волонтеры с самого начала пандемии приносили продукты и предметы первой необходимости и оставляли пакеты у дверей тех жителей, кому необходимо было оставаться на самоизоляции.
Пандемия стала временем не только растерянности, но и собранности; временем новых возможностей и неожиданных стартапов.
Например, одна девушка, живущая в Таллине, затеяла в своей обычной городской квартире кулинарный стартап по выпечке эклеров. Пройдя кучу согласований и проверок на соответствие жилья и оборудования санитарно-гигиеническим требованиям, она получила лицензию, создала сайт и быстро вышла со своими эклерами на международный уровень. Дела пошли настолько хорошо, что теперь на ее коробки с пирожными надо было записываться в очередь.
После новостных лент я открывала ФБ-странички школ из городов и поселков с труднопроизносимыми названиями – Йыхви, Кивиыли, Кохтла-Ярве – и продолжала знакомиться с новыми сообщениями из нездешней жизни.
Мартовское дефиле снеговиков во дворе школы. Конкурс школьных логотипов. Мини-викторина на знание родного края, которую придумали и провели сами дети. Удивительной красоты (и, наверное, такой же вкусноты!) самодельные конфеты, приготовленные для всего класса мамой одной из учениц на день ее рождения.
Школьный ФБ сообщал, что «замечательная мама Маргит потратила 2 часа и проехала 112 километров,
чтобы удивить одноклассников вкусными конфетами на день рождения своей дочери»
Весеннее дефиле снеговиков
А еще была выставка расписанных детьми пасхальных яиц, утвердившаяся на окнах поселковой школы, как витрина надежды. И выставка такая необычная, которую хочется разглядывать: тонко, в две-три краски прописанные, растительные орнаменты; яйцо, покрытое кобальтовой сеткой, подобно фарфоровой чашке; смешная мультяшная «камея» – забавный женский профиль в розовом овале, обрамленный разноцветными точками…
Все это в целом выглядело как островок устойчивости и спокойствия посреди хаоса неопределенности, в мире, захваченном врасплох стихией тревожных расстройств.
Помню, что я все время их благодарила. Всех вместе и каждого по отдельности. Я благодарила руководителей торговых сетей, которые с началом пандемии продлили действие скидочных карт, и продавцов, которые звонили покупателям и напоминали, что у них остались еще скидки и что надо не забыть ими воспользоваться, потому что время сложное, а скидки по картам – это все-таки какое-никакое подспорье; благодарила владельцев автозаправочных станций, которые заморозили цены на бензин и внимательно следили за тем, чтоб они не повышались, а, наоборот, снижались; благодарила детей и учителей, которые вместе сидят в школе и раскрашивают пасхальные яйца из папье-маше; благодарила жителей далекого хутора на Северном побережье, которые каждое утро оставляют на обочине дороги ящик со свежей выпечкой, чтоб их постоянные покупатели не остались из-за пандемии без привычных булочек к завтраку и ржаного хлеба к обеду; благодарила то ли главу департамента, то ли мэра, запустившего на городской площади новый фонтан, струи которого, когда проходишь мимо, начинают бить прямо из-под земли, а вечером подсвечиваются разноцветными огнями; наконец, благодарила сами фонтаны за то, что они фонтанируют вопреки всему, и просила их и дальше фонтанировать не оставляя стараний…
Как меняющиеся картинки в калейдоскопе, эти новости состояли словно из одних и тех же стеклышек-первоэлементов, которые складывались в круговую поруку добра. Они как будто показывали нам, что миром управляют не алчность, стяжательство и инстинкты, а солидарность, милосердие и взаимовыручка.
«Ларь честности» неподалеку от хутора Tagavalja.
Из старого улья, приспособленного под ларь, все желающие могли взять хлеб и выпечку
и в нем же оставить деньги
Подобно хомсе Тофту из саги о Муми-троллях, который жил под перевернутой лодкой и беспокоился о судьбе реликтового зверька нумулита, я жила в перевернутом ковидном мире и думала о мальках лососевых. И еще о коровах, которые никак не могли попасть к своему пастбищу на остров к монастырю святой Бригитты – из-за того что появившиеся в Таллине медведи внезапно сорвали планы по доставке коров.
Мне представлялось, что есть какая-то таинственная связь между тем, что парнокопытные благополучно доберутся на свое пастбище, лососевые будут выпущены в реку, а учащиеся украсят пасхальными яйцами подоконники своей школы, и тем, как пойдут дела у нас, у всех остальных.
Как будто от этих простых обыденных действий должно стать чуть-чуть легче тем, кто сейчас лежит под аппаратом ИВЛ в итальянской области Ломбардия, и тем, кто не может проститься с умирающими в ковидном отделении больницы родственниками, и даже тем, кто уже несколько месяцев не может обнять любимых, находясь с ними в одном городе… Никаких рациональных подтверждений этому не было, но мне почему-то казалось, что, если они доплывут, то и мы сдюжим, если они не перестанут бить из-под земли, то и мы перетерпим, если они успеют вовремя вернуться в свои водоемы, то и мы чуть быстрее дождемся хороших известий.
В какой-то из этих бесконечно тянущихся дней я узнала, что мои, никогда не виденные мною, коровы шотландской горной породы и подтелки симментальской породы наконец благополучно прибыли на остров Кыркъя.
Голубь Арно прилетел на подоконник со своей подругой, такой же палево-белой, как и он сам.
А на следующий день стало известно, что количество больных в отделениях интенсивной терапии Ломбардии не выросло, а пошло на спад, впервые с начала пандемии.
Фото: Postimees.ee, Delfi.ee, err.ee, FB Koeru Keskkool
и ютуб-канала «Жизнь в Эстонии»
