Чем дольше живешь, тем чаще вспоминаешь людей, которые повлияли на твою судьбу, на твою жизнь. Для меня едва ли не первое место среди них занимает Василий Васильевич Давыдов. Ко времени наших с ним первых встреч в конце 60-х – начале 70-х годов я, учительница русского языка и литературы харьковской школы № 17, постоянно слышала о В.В. Давыдове от психологов, проводивших в этой школе экспериментальную работу. На уроках русского языка исследование вел закончивший психологический факультет МГУ Владимир Владимирович Репкин, позже ставший моим научным руководителем.

Когда он узнал, что после филологического факультета Харьковского государственного университета я читала курс общей психологии в одном из провинциальных педагогических институтов Украины и даже сдала кандидатские экзамены по этой дисциплине, он стал привлекать меня к эксперименту. В постоянных беседах о сущности исследования и его задачах он знакомил меня с работами ученых, чьи идеи легли в основу опытной программы развивающего обучения в начальных классах школы. Среди этих имен чаще других звучали имена Д.Б. Эльконина и В.В. Давыдова, руководивших Лабораторией младшего школьника Института психологии Академии педагогических наук СССР.

Одним из первых ярких впечатлений от живого общения с В.В. Давыдовым стала встреча на Всесоюзных педагогических чтениях в Ленинграде в 1970 году. Туда приехали не только учителя из самых разных мест Советского Союза, но и ученые, проводившие исследования в области психологии и педагогики. Они руководили тематическими секциями, выступали с интересными сообщениями, обсуждали с учителями их доклады. Послушать яркие дискуссии профессоров В.В. Давыдова и Н.А. Менчинской сбегались все учителя. Нам, молодым педагогам, становилось ясно: будущее за программами, которые опираются на результаты, полученные в фундаментальных исследованиях психологов. Их идеи проверялись и воплощались в конкретные уроки в лабораториях при школе № 91 г. Москвы и № 17 г. Харькова.
Вскоре была сформулирована цель моего собственного исследования.

Как всякая учительница русского языка, я была озабочена орфографической грамотностью своих учеников. Как научить их писать без ошибок? Ответ нашелся на стыке двух наук: психологии и лингвистики.

К концу 60-х годов прошлого столетия последователи Л.С. Выготского Д.Б. Эльконин и В.В. Давыдов и их коллеги и сотрудники доказали, что учащиеся начальных классов могут содержательно анализировать учебный материал (Возрастные возможности усвоения знаний... 1966). Но в этом случае требуется системный, а не классификационный анализ учебного материала. Этот подход к русскому правописанию мы нашли в работах МФШ (Московской фонологической школы).Так началась разработка программы по русскому языку для младших классов, которая строилась, с одной стороны, на основе психологической теории учебной деятельности (Д.Б. Эльконин, В.В. Давыдов, В.В. Репкин), а с другой – на фонемной теории русского правописания, блестяще обоснованной в книгах выдающегося лингвиста Михаила Викторовича Панова и его коллег.

Для осуществления исследования требовалось полностью сосредоточиться на избранной теме. Вести научную работу и оставаться учительницей старших классов становилось все труднее. Чтобы освободить меня от нагрузки учителя, В.В. Репкин попытался устроить меня к себе на кафедру лаборантом в Харьковский педагогический институт, где он тогда работал.

Ответ ректора пединститута прозвучал однозначно и резко: «Для нашего института Полина Соломоновна Жедек – человек не перспективный».

Всем было понятно, что дело не в возрасте, а в 5-м пункте моей анкеты, где было написано, что я отношусь к нежелательным этническим элементам многонационального Советского Союза. В то время космополиты и «врачи-отравители» были уже давно реабилитированы, но в Украине еще не избавились от предвзятости к некоторым персонам.

Итак, моя жизнь оказалась на распутье: буду ли я заниматься наукой или вынуждена буду с ней распрощаться. О происшедшем в Харькове стало известно Василию Васильевичу Давыдову. Был он, как известно, человеком эмоциональным, так что отреагировал на ответ ректора, как рассказывал очевидец, соответственно. «Ну и ладно, – сказал Василий Васильевич. (При этом он использовал несколько иную лексику). – Возьму Полину к себе на работу». Сразу же был заключен хозяйственный договор с НИСом (научно-исследовательским сектором) Харьковского государственного университета, где была выделена ставка старшего научного сотрудника для меня. Там я проработала до 1978 года, занимаясь исключительно своим исследованием.

С глубочайшей благодарностью хочу сказать, что только благодаря В.В. Давыдову состоялось в моей жизни приобщение к настоящей науке. Я очень любила свою работу. Регулярно приезжая в институт на Моховой, мы слушали и узнавали замечательных ученых, известных и за пределами России, таких как А.А. Леонтьев, А.А. Лурия, П.Я. Гальперин и, конечно же, Д.Б. Эльконин и В.В. Давыдов.
Это был опыт общения с людьми, которые так и остались для меня на всю жизнь недостижимым образцом ума, культуры, знаний.

Не могу не упомянуть: приезжая в Москву с отчетами о проделанной работе, мы, провинциалы, всегда чувствовали себя комфортно. Василий Васильевич, будучи директором института, вел себя демократично, гостеприимно. Не забывал пригласить к себе в кабинет, чтобы расспросить о ходе эксперимента, интересовался трудностями, советовал, как дальше вести работу.

Меня поражала его эрудиция в самых разных областях знаний.

Он не только был в курсе всего, что создавали психологи, он внимательно следил за работами философов, например таких, как его любимый М.К. Мамардашвили, и при этом успевал прочитать все новинки художественной литературы, а потом использовать их в своих лекциях.

О лекциях Василия Васильевича хочу сказать особо. Дело в том, что чтение лекций было важной составляющей нашей работы. Нам приходилось рассказывать учителям в разных уголках страны о нашей программе и учебниках, об использовании наших методических пособий. В этой работе В.В. Давыдов тоже был для меня эталоном. Однажды я оказалась в Москве, когда он читал студентам, учителям, научным работникам спецкурс о понятии личности в психологии. Именно этот спецкурс своей четкой целенаправленной логикой и богатой аргументацией послужил для меня образцом построения лекций для широкой аудитории.

Создавая собственный спецкурс о взаимосвязи лингвистики и психологии как факторе оптимизации подготовки учителей русского языка, постоянно ориентировалась не только на труды Василия Васильевича, но и на то, как он умел работать со слушателями.

Учитель – это тот, кто всегда впереди и выше.

Все мы, работавшие под руководством В.В. Давыдова и Д.Б. Эльконина, с полным основанием можем назвать их своими Учителями. Спасибо им за это!

Справка

Система развивающего обучения Д.Б. Эльконина – В.В. Давыдова – инновационная образовательная система, способная эффективно решать задачи современного образования в соответствии с требованиями ФГОС.

Какие учебные пособия выпускаются сегодня по системе развивающего обучения Д.Б. Эльконина – В.В. Давыдова и почему они выгодно отличаются от других учебников?

Это учебники по русскому языку, математике, литературному чтению и окружающему миру, которые рассчитаны на разный уровень подготовки учащихся и разную динамику их продвижения в процессе обучения, носят активно-деятельностный диалогичный характер.

Благодарим за помощь в подготовке публикации издательство «БИНОМ.Лаборатория знаний»