Мы все надеемся, что второй волны пандемии не будет. В то же время руководство системой просвещения обязано объявить о мерах, которые принимаются на случай повторения дистанта. Пока мы слышим только то, что школы откроются 1 сентября. А в чем состоит план «Б», на случай повторного нападения вируса?

Дистанционное образование иногда представляют как злонамеренное нашествие цифровизации, инспирированное участниками мирового заговора банкиров и чиновников. Само по себе такое восприятие свидетельствует в одном случае об инфантильности: неумении отличить причину от следствия – что само по себе показывает низкий уровень просвещенности общества. И здесь важно дать оценку состоянию сегодняшних СМИ, для которых «сыграть на хайпе» оказывается значимее разъяснительной работы.

С другой стороны раздувание истерии на почве сложностей, несовершенства, ошибок ведомства в организации дистантного образования, свидетельствует о запредельном цинизме и беспринципности ряда общественных деятелей, собирательным образом которых стал, к сожалению, режиссер Н. Михалков, бичующих дистантное обучение как саму пандемию или перекладывающих на дистант вину чиновников и политиков.

Безусловно дистант оказался невероятным стрессом для всех участников образовательного процесса. Но неужели так трудно понять, что это следствие более страшного нашествия? Неужели не ясно, что дистант – единственное спасение от отлучения детей от образования? Неужели при трезвом уме и твердой памяти можно допустить уничижительную, зубодробительную критику жизненно необходимых мер по спасению образования?

Необходимо понять, какие уроки нужно извлечь из первой волны дистанта, чтобы вторая – в случае очередной волны пандемии – не накрыла с головой, а позволила бы заниматься организованно и эффективно.

«Хочешь мира – готовься к войне»

Да, это было вынужденное нововведение в экстремальных условиях, однако нельзя сказать, что дистант напал на нас без предупреждения. О цифровизации образования говорили задолго, это был стержень нацпроектов, однако неэффективность образовательной политики в этом направлении проявилась в течении апреля 2020 года.

По данным различных исследований, проведенных в период пандемии, от онлайн-обучения испытывают стресс 84% педагогов, 73% детей и 68% родителей.

К перспективе начать новый учебный год дистанционно подавляющее большинство родителей – 85% – относятсянегативно, каждый десятый принял такую вероятность с нейтральной позицией, и только 5% родителей положительно оценили такую возможность.

Заявления министра просвещения России Сергея Кравцова о том, что 1 сентября дети пойдут в школу выглядят как намерение «победить врага малой кровью на чужой территории». Министр уверяет, что с учетом ситуации с коронавирусом меры эпидемиологической защиты будут усилены, по этому вопросу ведется работа с регионами.

«Ни одна страна в мире, даже самая высокотехнологичная, не организовала качественное онлайн – обучение. Ни в одной стране нет разработанной дидактики на эту тему, – заявил 25 июня на пресс-конференции в МИА «Россия сегодня» Анзор Музаев. – В нашей стране еще более тяжелые условия, когда в некоторых отдаленных местах есть спутниковый интернет, и то не везде, а в крупных городах все хорошо – не только с Интернетом, но и с домашними компьютерами у учеников» (Что, заметим, не всегда так – О.Д.).

Анзор Музаев отметил, что, «вопреки слухам, школы не закроют, массового перехода на дистант не будет. Нет такого пожелания ни у одного чиновника, а если ситуация будет повторяться, нам надо сделать все, чтобы вспышки заболеваний проходили без ущерба для учеников».

Иными словами, полного перехода в онлайн-формат не предвидится, однако частичное его использование неизбежно, и надо быть к этому готовым.

Но готова ли система к новой волне «удаленки»? Это вопрос, который сегодня волнует многих, но для того, чтобы на него ответить, важно проанализировать, через какие испытания прошли все участники образовательного процесса.

Ящик Пандоры

В период самоизоляции, ставшей толчком к вынужденному переходу на онлайн-обучение, проводились оперативные исследования, которые отразили не только технические проблемы, но и настроения детей, учителей и родителей.

Так, в ходе исследования «Проблемы перехода на дистанционное обучение в Российской Федерации глазами учителей», проведенного Лабораторией медиакоммуникаций в образовании НИУ ВШЭ в конце марта — начале апреля 2020 г, были опрошены 22 600 учителей в 75 регионах страны.

Как показывают опросы, только 38% учеников имеют возможность выполнять домашние задания на образовательных онлайн-платформах.

Ситуация с обеспеченностью педагогов техникой не такая критичная. Бо́льшая часть учителей (84%) говорят о том, что имеют техническую возможность работать на образовательных платформах. При этом 22% учителей для проведения занятий пользуются школьными компьютерами.

Помимо проблем с техническим обеспечением, низкой скоростью интернет-соединения, у педагогов спустя некоторое время возникли проблемы с эмоциональным напряжением, участились жалобы на здоровье.

Подавляющая часть учителей (84%) считают, что с переходом школ на дистанционное обучение их нагрузка увеличилась.

Увеличение нагрузки авторы исследования объясняют, во-первых,необходимостью быстро осваивать новые форматы обучения, готовиться к занятиям по-другому, а также с нарушением привычных практик проведения уроков и взаимодействия с коллегами по школе, с учениками и родителями. Во-вторых, далеко не все учителя знают и умеют пользоваться возможностями образовательных платформ и различных цифровых сервисов, которые могут помочь им в работе. Например, 13% учителей на момент опроса не знали, что можно задавать домашнее задание на образовательной платформе, где будет проведена автоматическая проверка результатов. В городах-миллионниках практически половина учителей проводили уроки по видеосвязи, в то время как в малых и средних городах и сельской местности — только 21% их коллег.

В этих условиях учителя задавали домашнее задание на определенный период времени, по окончании которого родители приносили в школу тетради, которые складывали «в ящик в школьном тамбуре».

Многие преподаватели ИЗО, музыки и физкультуры на время удаленного обучения вынуждены были отменить занятия по своим предметам из-за отсутствия подходящих цифровых ресурсов.

От профессионального одиночества к профессиональному выгоранию

«Несмотря на большое количество каналов коммуникации, в период пандемии учителя переживали профессиональное одиночество и педагогическую изоляцию, – отмечает Наталия Киселева, учитель математики и информатики ГБОУ "Школа № 1409". – При переходе в дистант пропало живое общение не только между преподавателем и учениками в классе, но и у учителей между собой: в учительской прервалось обсуждение вопросов обучения детей, обмен мнениями и практиками, позитивный настрой и поддержка. Кроме этого, дополнительные формы внешнего и внутреннего контроля и отчётности в этот период тоже никуда не делись».

По мнению Натальи Киселевой, сейчас необходима психологическая поддержка учителей, «иначе мы получим новый виток профессионального выгорания».

К росту эмоционального дискомфорта привели и взаимоотношения учителей с родителями.

Одна из сложностей – необходимость быть в доступе 24 часа в сутки, что, по словам Н. Киселевой, «нереальная история, и она не должна повторяться в будущем».

Также со стороны родителей наблюдались не всегда корректные попытки включаться в урок и даже заменять учителя.

И швец, и жнец

Такое вмешательство стало возможным из-за того, что родители, по словам директора по развитию Национальной родительской Ассоциации Марианны Шевченко, в период онлайн-обучения «работали и преподавателями, и психологами, и системными администраторами».

Новые задачи, которые пришлось решать родителям, в полной мере отразили ряд проблем, которые есть в традиционном школьном образовании.

Например, по словам Шевченко, стало очевидно, что дети не умеют самостоятельно учиться: работать с источниками информации, извлекать знания, анализировать и обрабатывать их, применять потом на практике.

«Весь образовательный процесс, как выяснилось, строился на односторонней передаче информации от преподавателя учащимся, «разжевывании» и бесконечном повторении пройденного, – рассказала она в своем выступлении на вебинаре в НИУ ВШЭ. – И вот, когда учителя рядом не оказалось, перевернутые уроки стали реальностью, и к этой реальности наши дети оказались не готовы, в том числе и потому, что школьные учебники не выдержали проверки на самодостаточность и автономию. Прочтение параграфа и выполнение упражнения работают только в связке с учителем».

В то же время МЭШ, РЭШ и другие онлайн-курсы, по ее словам,тоже альтернативой не стали, поскольку родителям приходилось «копаться, разбираться, чтобы объяснить ребенку тему».

Неудобство состояло и в том, учителя оставляли домашние задания кто где – в чатах, мессенджерах, на почте – и как правило это ДЗ требовалось выполнить в тот же день.

«Такого количества домашних заданий в истории образования, наверное, не было еще никогда», – констатировала Марианна Шевченко.

По данным исследования Skysmart, для школьников самой большой проблемой дистанционного обучения стала возросшая нагрузка, об этом заявили 29% опрошенных детей. В комментариях к опросу школьники отмечали, что стали тратить больше времени на выполнение домашних заданий и самостоятельное изучение материала. Почти каждый седьмой (14%) ученик столкнулся с техническими трудностями или отсутствием компьютера для занятий. На проблему нехватки живого общения и другие эмоциональные трудности пожаловались 12% школьников.

Кстати, многие опросы зафиксировали стремление детей вернуться в школу, однако Анатолий Каспржак, профессор и главный эксперт Института образования, призывает не обольщаться этим фактом.

По его словам, «дети рассматривают школу не как место учебы, а как место тусовки», при этом «самостоятельно учиться они просто не могут, а значительное число российских школ не ставят перед собой задачу формирования учебной самостоятельности».

Также он обратил внимание и на проблему растущего неравенства: дети из состоятельных семей были обеспечены техникой и Интернетом, из малообеспеченных семей – нет.

По данным Всемирного банка, если потери от пандемии в среднем составят 30–50% знаний, накопленных за прошедший учебный год, то для детей из малоимущих семей или отдаленных сельских районов, у которых нет ни компьютера, ни доступа в Интернет, ни часто поддержки со стороны родителей, эти показатели будут еще выше. Ущерб из-за недополучения знаний для них эквивалентен потере до шести месяцев обучения. Еще треть учебного года будет потеряна в связи с летними каникулами.

Не случайно 42% респондентов, опрошенных сервисом Skysmart, считают, что главной проблемой периода онлайн- обучения является ухудшение качества образования и вероятность снижения баллов ЕГЭ.

«Открылось огромное окно новых возможностей»

И все же дистанционное обучение выявило не только проблемы, но и новые возможности.

Прогнозы экспертов о перспективах онлайн-обучения делятся на сдержанные и оптимистические.

«Кажется, психологически, школы готовы к осенней волне дистанционного обучения намного больше, чем весной, когда неготовыми оказались и технологии, и пользователи, – полагает Управляющий партнер Skyeng Александр Ларьяновский.

– Мы, представители EdTech, извлекли для себя урок - нужно делать проще и понятнее, а не технологично и круто: сейчас нужен «трактор», а не «космолёт»».

По его мнению, решение о том, будет ли с 1 сентября очное обучение или дистанционное, станет политическим, а не рациональным. Все будет зависеть от уровня недовольства широких родительских масс.

«Онлайн надо не запрещать, а встраивать в нашу жизнь – для часто болеющих детей, на время карантина, для сельских школ, где не хватает учителей, – убеждена Марианна Шевченко.

– Перед каждым из нас стоят свои задачи: у родителей – мотивировать детей на учебу, у авторов учебников – совершенствовать учебники, у педагогов – адаптироваться к дистанту, у школьных психологов – выстроить консультирование и поддержку детей».

Своими размышлениями на эту тему делится директор Института кибернетики и образовательной информатики им. А.И. Берга ФИЦ ИУ РАН, член Комиссии РАН по экспертизе Федеральных государственных образовательных стандартов и учебников, академик РАН и РАО Алексей Семенов:

«Можно ли считать, что конкретные учителя, учащиеся и вся система образования в целом, сделала шаг вперед в компетенции применения дистанционных образовательных технологий? Ответ: безусловно, да. Можно ли считать, что ДЛЯ ВСЕХ учащихся и учителей достигнутая сегодня эффективность дистанционного образовательного процесса близка к эффективности обучения с присутствием в школе, такого, какое можно назвать синтопным. Ответ: к сожалению, нет. Участники образовательного процесса, которым он не безразличен, все еще находятся в состоянии значительного стресса. В этой ситуации многое зависит от регионов. В частности, мы знаем, что Минпросвещения планирует развернуть эксперимент с цифровой образовательной средой (ЦОС) в 14 регионах России. Там цифровой формат взаимодействия станет повседневным в школах. В тысяче школ, где будет использоваться платформа Сбербанка, можно рассчитывать на синергетический эффект, вынужденная дистанционность совместится возможностями цифровой платформы. Ясно, что надо обеспечить повышение квалификации и постоянную методическую поддержку учителям. Полагаю, что не менее важно выявить школы, у которых «совсем не получилось» и помочь им».

«Надо быть готовыми к тому, что при второй волне пандемии дистанционные технологии надо будет использовать в более организованном порядке, чем это было сделано в последней четверти учебного года, – предупреждает первый зампред комитета по образованию и науке Олег Смолин. – А для этого федеральное правительство, на мой взгляд, должно выделить дополнительные средства на обеспечение компьютерной техникой детей в регионах из малоообеспеченных и многодетных семей и, конечно, на скорейшее подключение сельских школ к широкополосному Интернету».

По мнению главного научного сотрудника Центра финансово-экономических решений в образовании Ирины Абанкиной, в числе таких ресурсов могут быть и новые экономические модели – такие, как сертификаты, позволяющие семьям выбирать образовательные организации, и новая система оплаты труда учителей.

«Настал решительный шаг ухода от почасовой оплаты труда. новое регулирование должно вернуть творческий характер труда учителя и способствовать развитию его креативного потенциала; максимально оптимизировать возможности использования современных программ, искусственного интеллекта, чтобы освободить педагога от рутины, – считает она. – Обязательно нужно систематически поддерживать инновационную деятельность учителей и увидеть лучшее, что можно использовать в технологиях смешанного образования, начиная с сентября и отрабатывая в процессе».

Обнадеживают данные исследования «Проблемы перехода на дистанционное обучение в Российской Федерации глазами учителей», согласно которым в период перехода школ на дистанционное обучение доля учителей, которые используют онлайн-ресурсы в своей работе, увеличилась с 64 до 85%. При этом 3/4 педагогов, которые прежде не пользовались никакими образовательными онлайн-ресурсами, стали их применять. Из них 47% отметили, что, скорее всего, продолжат пользоваться ими в своей работе и в будущем.