Самое слабое звено

Об этом свидетельствуют и результаты международных исследований, о которых рассказала директор Центра оценки качества образования Института стратегии развития образования Галина Ковалева. Она привела данные за 2015–2016 годы.

Так, наши учащиеся 4-х классов заняли первое место по читательской грамотности в PIRLS, набрав 581 балл из 600 возможных, в то время как 15-летние подростки в PISA попали на 25-е место с 495 баллами.

По математике учащиеся 4-х классов заняли седьмое место в TIMSS, а подростки – 23-е место в PISA. По естествознанию в аналогичных исследованиях и возрастных группах российские школьники заняли, соответственно, 4-е и 32-е места.

Падает в ходе школьного образования и так называемый «индекс удовлетворенности» среди учащихся основной школы.

По сравнению с данными, полученными в 2011 году, на 5–10% уменьшилось число российских учащихся 4-х и 8-х классов, которым нравится изучать математику и естественнонаучные дисциплины; они будут на первом плане в следующем исследовании PISA-2021.

Неутешительная тенденция заключается и в том, что процент российских учащихся, демонстрирующих высокие результаты по функциональной грамотности (5–6-й уровни PISA), значительно ниже, чем в 10 лидирующих странах и в среднем по странам ОЭСР.

Результаты российских учащихся 8 и 11 классов, демонстрирующих высокие результаты в TIMSS по математике и естествознанию (физике), в 2015 году ниже, чем в 1995 году.

Что уж тогда говорить о «простых смертных»?

Правда заключается в том, что более половины выпускников основной школы имеют только базовый уровень образования, т.е. они могут использовать приобретенные в школе знания в простых знакомых ситуациях, а около пятой части выпускников основной школы не достигают и этого базового уровня сформированности функциональной грамотности в соответствии с международными требованиями.

К продолжению образования хорошо готовы не более 30% российских выпускников школы, а высокий уровень способности решать сложные задачи демонстрируют в среднем лишь около 5% учащихся.

По мнению Галины Ковалевой, именно недоверием к уровню школьной подготовки продиктована необходимость введения дополнительных экзаменов в ведущих вузах (помимо результатов ЕГЭ).

И раз уж зашла речь о ЕГЭ, то исследования Ю. Тюменевой и Г. Лариной показали, что именно «типичные задачи», на которые натаскивают ребят в ходе подготовки к ЕГЭ, снижают уровень познавательной самостоятельности учащихся, способность размышлять и анализировать.

Именно по этой причине наши подростки получают наиболее высокие баллы за выполнение заданий на воспроизведение знаний и решение задач по образцу и более низкие результаты – в применении знаний в незнакомых или измененных ситуациях.

Кроме того, российская система образования, несмотря на возросшие инвестиции, всё ещё ориентирована на затратную педагогику. По данным исследования PISA-2015, российские учащиеся тратят на обучение после школы (репетиторы, подготовительные курсы, выполнение домашних заданий) значительно больше времени, чем на учебные занятия в школе, а значительная доля учебного процесса направлена на реализацию административных или контрольных функций учителями.

Наиболее проблемной областью для российских выпускников основной школы в 2015 году оказалось решение проблем сотрудничества в ходе проектной или исследовательской деятельности. По этому направлению наши учащиеся набрали только 473 балла по шкале PISA, оказавшись на 31-м месте в рейтинге стран.

А ведь именно усиление внимания к формированию метапредметных результатов, повышение уровня познавательной самостоятельности, способности креативно мыслить станут ключевыми особенностями PISA-2021. Также в этом исследовании будет введена новая область – оценка личного благополучия учащихся и учителей.

От водопровода до искусственного интеллекта

По этому показателю, как и другим, перечисленным выше, нам пока трудно конкурировать с развитыми странами.

Об этом свидетельствовала статистика, приведенная в докладе зав. лабораторией НИИ гигиены и охраны здоровья детей и подростков Марины Степановой. Так, 78% старшеклассников сталкиваются с различными формами педагогического прессинга, 74% жалуются на буллинг.

Большую тревогу вызывают и данные Минпроса за август 2018 года, которые свидетельствуют о, мягко говоря, некомфортных условиях обучения в российских школах:

– во вторую смену обучается 2,21 млн школьников, в третью смену – 8,6 тыс.;

– 4,4 тыс. школ (10,7% от общего числа) нуждаются в капитальном ремонте;

– в 5% школ отсутствует водопровод;

– в 20,5% школ нет центрального отопления.

Ежедневная суммарная нагрузка учащихся московских школ возросла с 45% в 2000 году до 57% в 2015 году.

Эта тенденция характерна для всей страны, поэтому наиболее распространенными заболеваниями среди российских подростков являются нарушения зрения, сердечно-сосудистой и нервной системы. По словам Марины Степановой, аналогичными заболеваниями страдают чаще всего офисные сотрудники – то есть те, кто ведет малоподвижный образ жизни.

Между тем в 15% российских школ нет надлежащих условий для занятий спортом.

Наконец, очень актуальная, но малоизученная тема касается рисков, связанных с использованием цифровых средств обучения.

Как отметила Марина Степанова, система wi-fi всегда нормировалась только для производственной среды, для школы таких регламентов не установлено. Сейчас появляется все больше исследований, которые ассоциируют риск развития онкологических заболеваний, особенно головного мозга, с воздействием электромагнитных полей и рекомендуют запретить применение беспроводных сетей в учреждениях для детей. В эту работу включились и ученые РАМН.

На основании данных, приведенных в докладах специалистов, можно сделать вывод: поручение президента о вхождении Российской Федерации в число 10 ведущих стран мира по качеству общего образования в сегодняшних условиях невыполнимо. Но это не означает, что шансов нет, и следует смириться с предлагаемыми обстоятельствами.

В сложившейся ситуации ученые предлагают руководствоваться правилом Черной королевы из "Алисы в Зазеркалье" Льюиса Кэролла: "Приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте, а чтобы попасть в другое место, нужно бежать вдвое быстрее".

Научное сообщество предлагает необходимые направления совершенствования общего образования – от повышения эффективности инвестиций в образование и улучшения образовательной среды в школе до конкретных учебных задач: усиления внимания к формированию функциональной грамотности и метапредметных результатов, мотивации учащихся к изучению математики и естественнонаучных предметов.

Наряду с этим необходимо решать и социальные задачи, в числе которых: обеспечение равенства доступа к образованию, в частности способность школы улучшать результаты учащихся из неблагополучных семей и работать с детьми, имеющими ограниченные возможности здоровья.

Какую роль в решении этих задач призвано сыграть фундаментальное ядро и станет ли этот документ обязательным для школ?

«Фундаментальное ядро – попытка ученых внести свой вклад в решение этой проблемы не путем нормативного регулирования, а путем прямой работы со школами, – считает Алексей Семенов. – Школы РАН – шаг в том же направлении, но относящийся только к “углубленке”. Фундаментальное ядро должно задавать по каждому предмету и для каждой цели в этом предмете целую шкалу достижений, которая поможет каждой школе и каждому ученику выйти на новый уровень. Юридического статуса у Фундаментального ядра, как мы надеемся, не будет никакого. Все смогут его учитывать или не учитывать. Мы хотели бы, чтобы этот документ стал предметом консенсуса сил, заинтересованных в реальном развитии школы.
Конечно, принятые уже ранее документы (концепции, ПООП) могут быть полезны в той степени, в которой они отражают реальную жизнь или реальную перспективу школы в аспекте содержательного взаимодействия ученика и учителя, а не презентацию этой жизни контролирующим, инспектирующим и т.д. компетентным органам и инстанциям».