Психология учителя как раздел педагогической психологии начала активно разрабатываться с середины XX века. В 1920-1930 гг., по признанию Л.С. Выготского, наука еще не дошла до тех данных и открытий, которые позволили бы ей найти ключи к психологии педагога. Но Выготский видел перспективу педагогической психологии и был одним из первых исследователей. Публикуем небольшой отрывок из его книги «Педагогическая психология». В День учителя мы все много думаем про Учителя, и нам многое откликается.
Ученик воспитывается сам. Лекция, преподносимая учителем в готовом виде, может многому научить, но воспитывает она только умение и желание, ничего не делая и не проверяя, пользоваться всем из чужих рук. Для нынешнего воспитания не так важно научить известному количеству знания, как воспитать умение приобретать эти знания и пользоваться ими. А это достигается (как и все в жизни) только в процессе работы.
На долю учителя выпадает новая ответственная роль. Ему предстоит сделаться организатором той социальной среды, которая является единственным воспитательным фактором. Там, где он вступает в роли простого насоса, накачивающего учеников знаниями, он с успехом может быть заменен учебником, словарем, картой, экскурсией.
Когда учитель читает лекцию или объясняет урок, он только отчасти выступает в роли учителя: именно в той, в которой устанавливает отношение ребенка к воздействующим на него элементам среды. Там же, где он просто излагает готовое, он перестает быть учителем.
Величайшая опасность, связанная с учительской психологией, заключается в том, что в личности учителя начинает преобладать вторая сторона. Учитель начинает себя чувствовать в роли орудия воспитания, в роли граммофона, не имеющего своего голоса и поющего то, что подсказывает пластинка.
Надо сказать, что всякая учительская профессия накладывает неизгладимые типические черты на своего носителя и создает жалкие фигуры, выступающие в роли апостолов ходячей истины.
Недаром учитель, эта живая пропись, всегда казался юмористической фигурой, предметом шутки и насмешки и всегда бывал комическим персонажем, начиная от древних комедий и до современных рассказов.
Чеховский «человек в футляре» или его герой, который говорил вечно, что «Волга впадает в Каспийское море, а лошадь ест овес и сено», потому и ужасен, что представляет собой резкий образец полной бездарности, окончательно исчезнувшего чувства и мысли.
Таким образом, основное требование к учителю в новых условиях – полнейший отказ от футляра и развитие всех сторон, которые дышат активностью и жизнью.
