Недавно российский интернет-сервис по подбору сотрудников и поиску работы SuperJob убрал из информации о вакансиях графу «образование». Об аналогичных планах заявила и компания интернет-рекрутмента Headhunter. Они утверждают, что работодатели перестали смотреть на «корочку», их интересуют только опыт и компетенции кандидатов.
Эти заявления небеспочвенны.
Анализ требований в вакансиях, проведенный компанией «Профилум», показал, что необходимость высшего образования за 10 лет неуклонно снижалась – с 70% до 30% к 2013 году. Еще недавно почти на любую позицию требовалось высшее образование, но теперь оно уступает по значимости «ответственности и коммуникабельности».
О том, что высшее образование так больше не ценится, заявила и глава IBM Джинни Рометти. Современные технологии постоянно обновляются и предъявляют всё новые и новые требования к подготовке. На смену многолетнему университетскому образованию приходят многочисленные краткосрочные программы по освоению конкретных навыков. Такой подход к получению образования породил, по словам Рометти, новую категорию работников – «новые воротнички», на которых опирается цифровая экономика.
Так ли нова эта идея?
В 1959 году один из наиболее почитаемых теоретиков менеджмента Питер Друкер ввел в обиход термин «информационные работники» для характеристики формирующейся широкой прослойки работников умственного труда, чья деятельность связана в т.ч. с информационными технологиями. Синонимичным ему считается понятие «когнитариата», использованное американским философом Элвином Тоффлером в 1990 году для характеристики нового пролетариата информационной экономики, в которой физический труд замещается интеллектуальным и информационным.
Порождает ли ситуация с отменой образовательных требований надежды на уменьшение неравенства?
Судя по вышеприведенным характеристикам и другим деталям – например, сами кадровые структуры подчеркивают, что врачей и инженеров без высшего образования не бывает – мы увидели верхушку и начало закрепления тех тектонических изменений, которые происходили более чем полвека. Массовизация образования, повышение общего уровня жизни, развитие социальной защиты, стирание многих аскриптивных ограничений при неослабевающем расслоении в развитых странах дало толчок к выявлению новых форм и механизмов социального неравенства, которые прежде не существовали либо не замечались.
В 1980-х годах немецкий социолог Ульрих Бек обратил внимание на «эффект лифта», при котором структура неравенства в обществе «поднимается», не меняя, по сути, разрыва между верхними и нижними этажами. При этом неравенство может уходить из материальной плоскости, перемещаясь в плоскость жизненных ценностей и целей. Функция образования не сводится к производству кадров, тем более под конкретные запросы, и это должно стать темой отдельного обсуждения.
