Дети, шагающие по Красной площади под красными знаменами, – и улыбающийся вождь, машущий им с трибуны мавзолея.

Ребенок, бросающий камни в полицейского в Восточном Иерусалиме, – и слезоточивый газ, едко ползущий в ответ на эти самые камни.

Радостно аплодирующие трибуны очередного партийного съезда – и дети в пионерских галстуках, идущие к президиуму, чтобы повязать такие же пионерские галстуки престарелым членам Политбюро.

Где-то в Ольстере дети, закрывающие свои лица масками, пытаются поджечь полицейские машины и падают под струями водометов.

Два мира детства

Эти два детских мира явственно противопоставлялись для того, чтобы показать, насколько хорошо и счастливо мы жили в Советской стране и как же все плохо там.

Но теперь все как будто сконцентрировано в одном пространстве и времени, и все это – сегодня, у нас, а не где-то там далеко.

Вот одни дети снова идут к мавзолею, и их там принимают в пионеры, другие дети – в военной или казачьей форме стоят под российскими знаменами и отдают честь взрослым военным. И как противоположность этой картинке – полицейские, бьющие дубинками детей, вышедших на шествие против пенсионной реформы в Москве.

Это тоже два мира, два детства, оба они рядом с нами, у нас перед глазами. И мы начинаем искать виновных.

• Одни видят их в организаторах, использующих детей в качестве живого щита.
• Другие уверены, что виноваты родители, которые не смогли удержать своих детей или, как отмечал один известный телеведущий, которые превратили своих детей в бездельников и демагогов, готовых протестовать непонятно против чего, просто ради движухи.
• Третьи обвиняют школу: она утратила воспитательную функцию, устраивает гонку за отметками, не дает нравственных ориентиров…

Современный молодежный протест

Я вспоминаю уже ставшие историей молодежные студенческие протесты в 2011–2012 годах, те самые «оккупаи». Помню, меня тогда поразило, насколько молодые люди культурны и убеждены в том, что их действия направлены на благо страны. Нет, те протесты были совсем не стадными, как это пытались активно представить некоторые СМИ.

Впервые, пожалуй, за последние годы возникло ощущение, что молодое поколение готово брать на себя ответственность за будущее своей страны, аргументированно предлагать и обсуждать.

Эти люди выросли в свободной стране, не испытывая идеологического прессинга и пропаганды.

Сегодня все уже не выглядит так, как 6–7 лет назад. Неожиданно в протест втянулись еще более молодые. Да, это прежде всего дети крупных столичных мегаполисов.

Но они пришли на акции не потому, что у них безоблачное богатое детство, айфоны и айпэды. Они пришли, потому что у них начало формироваться собственное чувство справедливости и понимание, что такое «хорошо» и «плохо».

Гражданская позиция подростков

Странно думать, что у 15–17-летних подростков нет (и не может быть) собственной гражданской позиции. Просто нередко мы даже не задумываемся, как эта позиция выглядит. Этот возраст – изначально протестный, чаще всего как раз левый по своей политической и социальной природе (наверное, поэтому один из мифических героев молодых людей этого возраста – команданте Че).

Специфика сегодняшнего социального подросткового протеста в том, что он формируется в виртуальном мире, мире социальных сетей и сплошного информационного интернет-потока.

При всем обилии, масштабе интернет-потока нередко восприятие информации подростками остается некритическим, а формирование позиции происходит по принципу сетевого кома, флешмоба.

Сегодняшние подростки, не доверяя «несправедливому, скучному реальному миру взрослых», нередко являют собой:

• с одной стороны, поразительный сплав того знания, которого нет у взрослых и которое нам не очень-то и дано понять,
• с другой стороны, столько же поразительного невежества, связанного с прагматикой жизни, которая требует лишь выборочного знания.

Даже чтение стало прагматичным инструментом: читаю только то, что мне нужно, и ничего лишнего.

Протест, формируемый в виртуальном мире, во многом там и остается, но если он оттуда вырывается, мы становимся свидетелями, а кто-то и участниками, шокирующих событий. Кое-кто умело подхватывает такой протест в своих целях, и мы наблюдаем последствия.

Причина подростковых бунтов

Сегодняшнее участие несовершеннолетних в политических акциях было бы слишком просто объяснить только внешними манипуляциями, воздействием на несформировавшуюся подростковую массу. Да и обвинения школы или семьи в том, что они бездействуют, справедливы лишь отчасти.

В крупных городах сегодня созданы если не избыточные, то, во всяком случае, достаточные условия для качественного образования детей и их здорового досуга.

Социальный статус семей в крупных городах достаточно высок. Эти города – как и во всем мире – плавильный котел, переплавляющий всех, кто сюда приезжает.

Тем не менее именно в городах выход несовершеннолетних на политические акции случается намного чаще, чем в других населенных пунктах.

Видимо, проблема не в бездействии семьи и школы, а в утрате эффективности существующих каналов коммуникации между семьей, школой и детьми.

Гражданское воспитание

Разумеется, проблема поколений не нова. Но сегодня скорость смены поколений значительно выросла, разрывы увеличиваются. Даже язык, на котором общаются родители, которым 35–40, и их 13–17-летние дети, отличается коренным образом.

То, что предлагается взрослыми в качестве средств гражданского, патриотического воспитания, увы, устарело.

Простые рецепты 70–80-х годов прошлого века не подходят для нынешних молодых людей.

Однако – и это важно! – дефициты что тогда, что сегодня схожи:

• недостаточно сформированное критическое мышление,
• неумение слышать и принимать позицию других,
• отсутствие навыков социально полезного поведения как альтернативы поведения протестного,
• неумение использовать полученные знания в реальной жизни.

Нередко мы понимаем гражданское и патриотическое воспитание как воспитание безраздельной и слепой любви к государству и власти.

Но мы не понимаем, что для подросткового возраста вообще что-то безраздельное и слепое по отношению к миру взрослых противоестественно.

И уж совсем странными выглядят попытки административного наказания директоров школ и учителей за то, что их ученики вышли на политические акции. Эта мера похожа на избиение моря плетками.

Что же остается?

Прежде всего – не замалчивать. Надо говорить с детьми на темы, вызывающие протест, побуждающие выйти на улицы, и для некоторых как желаемый сценарий – быть схваченным полицией и запечатленным на видео для показа в социальных сетях. Важно, чтобы само обсуждение таких тем было доверительным и уважительным к мнению подростка.

Взращивание активного гражданина и патриота начинается именно с поддержки желания детей 13–17 лет менять мир вокруг себя, делать его более справедливым и честным, а главное, более адекватным и интересным, чем виртуальный мир, в котором они чаще всего существуют.

Виртуальный мир пусть и привлекателен, но он не так богат, как мир реальный. Именно реальный мир и его судьба определяет будущее нынешних подростков. Им в нем жить и его строить.