Как и ученики, директор часто ездит в школу на велосипеде

– Расскажите, пожалуйста, немного о себе. Вы калининградец?

– Да. Вырос у моря, на фильмах Капитана Кусто, поэтому с 6-го класса мечтал заниматься наукой, изучать океан. В старших классах увлекся экологией, поступил в Калининградский университет, который окончил с отличием.Параллельно был руководителем крупнейшей в регионе молодежной экологической НКО, которая занималась проектами в области экологического образования и сохранения биоразнообразия. Поступил в аспирантуру, работал научным сотрудником Института океанологии РАН. Первые дальние рейсы в океан, научные публикации по морской геологии... Работал в международных проектах, был проректором в Институте переподготовки кадров агробизнеса и в то же время продолжал заниматься любимой наукой.

– А в школу-то как попали?

– Во время учебы в университете я прошел стажировку в школе города Лунд в Швеции. Полученные знания применял, подрабатывая учителем экологии, биологии и руководителем экологического клуба «Зеркало природы», который сам организовал, и в качестве педагога дополнительного образования в областном эколого-биологического центре. С ребятами ходили в экспедиции, вместе делали первые шаги в исследовательской и проектной деятельности. Оглядываясь назад, трудно сказать, как я успевал делать все перечисленное одновременно, но, как пишут в резюме, это научило меня «эффективно действовать в условиях неопределенности и многозадачности».

И в какой-то момент я понял, что мои статьи по морской геологии читают четыре человека в мире, вклад, извините за высокий слог, в развитие этого мира достаточно скромный, фактически я удовлетворял любопытство за счет государства. Многочисленные международные проекты мелькали как в калейдоскопе. Мне было очень интересно всё, чем я занимаюсь, но настоящую отдачу я чувствовал только в работе с детьми.

И вдруг очередная реформа образования. Нормативно-подушевое финансирование. Закрытие школ… И тут мне делают предложение стать директором одной небольшой сельской школы, которая тает на глазах, из которой уезжают дети в Калининград. При этом это действие не было донкихотством, а какой-то необъяснимой осознанной необходимостью. Ни разу не пожалел о своем решении. Школа в итоге стала филиалом гимназии, чтобы через пять лет вернуть ей самостоятельный статус, а меня перевели в другую сельскую школу, где вместе с замечательным коллективом за три года сумели ее буквально преобразить. Благо подоспел национальный проект «Образование» и Комплексный проект модернизации образования. К нам пришел новый региональный министр образования, Наталия Сергеевна Шерри, у которой я многому научился как управленец.

– А что-то было определяющее, что повлияло на Ваше решение согласиться?

– У меня было желание доказать, что школа, расположенная в сельской местности, ничем не хуже, не лучше, чем городская. Она просто другая. И если грамотно подходить, то образовательные результаты могут быть достаточно высокие, если просто использовать преимущества той территории, на которой находится школа. В целом нам это удалось. У нас примерно 30% учеников – это дети, которые приезжают из Калининграда. Сельская школа может превратиться в элитную загородную, но доступную для всех местных жителей.

Теперь я понимаю, что был неправ. Нет сельских и городских, частных и муниципальных, столичных и провинциальных. Есть хорошие, где дети в благоприятной атмосфере достигают высоких результатов, и есть еще ищущие себя школы, где детям учиться некомфортно и нерезультативно. Хотя ресурсы территории вокруг имеют значение.

– То есть на основе обычной сельской школы удалось создать Школу будущего? Расскажите, пожалуйста, как это получилось.

– У нас в поселке Большое Исаково была небольшая школа с достаточно сложными условиями: туалет на улице, ни актового зала, ни столовой, ни лабораторий.

Отдельного упоминания заслуживает «спортзал». Это был маленький проходной класс с низким потолком, где талантливые учителя умудрялись давать основы физической культуры (включая игровые виды спорта). Для иллюстрации использования этой, так сказать, «образовательной среды» опишу методику преподавания спортивной гимнастики, которую смело можно предложить школам олимпийского резерва. Прыжок через коня: шаг первый – открыть обе двери в «спортивном зале»; шаг второй – выйти из класса; шаг третий – разбег через открытую дверь и класс. А дальше ученику нужно было решить сразу две задачи: 1) перелететь через коня, 2) попасть в открытую дверь напротив.

Это и так «проблемное блюдо» регулярно «перчили» органы «Пожнадзора». Регулярно штрафовали директора и даже с особым цинизмом закрывали школу на некоторое время, «не замечая» проблем до следующего отчетного периода.

Но одно изменение в школе за десятилетия все-таки произошло. Вместо положенных 90 учеников получали образование в отдельные годы до 350 школьников! Переполненность школы и обучение в две смены лишь подчеркивали необходимость строительства нового здания.

Итак, в школе не было ничего. Ничего, кроме духа, атмосферы и настоящего коллектива единомышленников. Понимаю, что это звучит пафосно и казенно, но так оно и было на протяжении многих лет. Ученики и учителя жили надеждой на изменение и не спешили уходить.

Школам, находящимся рядом с большим городом, в чем-то даже сложнее, чем школам в отдаленных селах. В нашем районе за закрытие нескольких малокомплектных сельских школ проголосовали не чиновники и депутаты, а родители, и не руками, а ногами. Их закрыли, потому что некого стало учить. У наших учеников и педагогов есть выбор: до ближайшей городской школы Калининграда можно добраться за полчаса на общественном транспорте. Поэтому нужно постоянно предлагать что-то особенное в организации образовательного процесса, чтобы быть лучше.

Но с точки зрения среды у нас не было ничего. Коллектив школы постоянно обращался к губернатору с просьбой, чтобы к школе сделали пристройку. В итоге в другой части поселка была построена совершенно новая школа. Мы один из редких образовательных проектов, возникших, когда не было готового здания. Обычно предлагается готовое здание, его потом обживают, заселяют и начинают приспосабливать под те задачи и содержание, которые коллектив приехавший начинает транслировать.

Еще не было здания, было только начало строительства. Собрали общественное слушание отдельно учеников, отдельно родителей, отдельно учителей, администраторов школ, и попросили их описать: чего бы хотелось, чего, может быть, сейчас не хватает в той школе, в которой вы сейчас находитесь? Каково ваше видение «школы будущего»? То есть образ школы будущего строился до того, как здание было готово.

Вначале возник образ «Школы будущего», потом – сама школа

Слушания проводил муниципалитет. Тогда руководителем муниципального управления образования была энергичная Евдокия Сергеевна Зеленова. Была идея сделать что-то такое, что нужно людям, что отвечает их запросам и в какой-то степени их опережает. И когда было построено здание со скалодромом, бассейном, с лабораториями робототехники, астрономии, с невероятным количеством интересного оборудования, то ученики, учителя и управители на управляющем совете предложили переименовать название, которое кроме меня никто не мог выговорить: «МБОУ СОШ № 1 пос. Б. Исаково». Удалось реализовать много идей учеников и родителей: велопарковка, свой шкафчик с электронным замком, одноместные парты, физкультура в формате секции и многое другое. И когда на Управляющем совете школы встал вопрос, как переименовываться, предложили назвать «Школа будущего». Сейчас мы наполняем это название иным смыслом, но об этом немножко попозже.

Мы изначально скорее не авторская, а соавторская школа. То есть у нас такой сюжет, когда не один человек, а целый коллектив является носителем некоего представления, которое эволюционирует, меняется, дополняется, но это активное вовлечение в формирование образа школы было с самого начала.

Последнее, что меня окончательно убедило назвать нашу школу «Школа будущего», это необходимость стереть восприятие школы как сельской, провинциальной. К сожалению, в нашем чудовищно сословном обществе есть стереотип восприятия учеников и студентов. Если ты из престижной столичной гимназии – уважение, если из неизвестной школы из удаленного районного центра, то снисхождение или пренебрежение. Предлагаю термин, описывающий дискриминацию по социально-географическому расположению жителей крупного города (часто столицы) по отношению к окружающей территории: может быть ситизм или таунизм (city, town – англ. город), по аналогии с расизмом.

Была задача создать бренд, давать вместе с аттестатом больше, чем просто документ. Мы стремились к тому, чтобы выпускнику или учителю достаточно было назвать имя школы, чтобы повысить свой социальный статус. На уровне вузов это работает. Стоит при приеме на работу показать диплом МГУ, ВШЭ, МГИМО или Оксфорда, Гарварда, Стэнфорда, чтобы шансы на трудоустройство резко возросли.

– Новая школа как-то изменила жизнь поселка?

– Именно с появлением новой школы наш поселок начал преображаться и превращаться в очень привлекательное место для поселения и застройки. Сделали тротуар, освещение, широкополосный Интернет к школе, а возможность этим пользоваться получили все жители. Возникла совершенно иная инфраструктура, начали строиться многоэтажные дома. Достоверно увеличилась стоимость недвижимости и земли вокруг нашей школы. То есть школа изменила территорию до неузнаваемости.

– А дети откуда в школу приезжают?

– Мы школа, которая не «фильтрует» детей на входе. Берем абсолютно всех из нашего микрорайона (Большое Исаково) и являемся центром для образования детей из 20 поселков в Калининградской области (их привозят 8 школьных автобусов, включая специализированный для детей на колясках). Обучаются в нашей школе дети из четырех разных муниципалитетов, в том числе из Калининграда (привозят родители, берем только в случае наличия мест, не заполненных детьми поселка). Попасть к нам детям из других муниципалитетов стало сложнее, так как мы теперь переполнены.

– Вы упомянули, что дети принимали участие в обсуждении «Школы будущего», наряду с родителями и учителями. А можно поподробнее о предложениях школьников, которые были реализованы?

– Очень многие идеи, которые у нас начали развиваться в школе, выросли как раз из идей учеников. Например, это первая школьная велопарковка. У нас даже порой трудно припарковаться, велопарковка большая, и тем не менее ее сейчас на хватает. Это была их идея, поэтому она очень востребована. На велосипедах приезжают в школу и дети, и учителя, и сотрудники школы, и я сам иногда приезжаю. Правда, я живу в 10 километрах от школы, поэтому приезжаю реже, чем хотелось бы, все-таки расстояние довольно большое, тем более у нас дорога к чемпионату мира строилась, было не так просто проехать. Сейчас уже построили, теперь буду ездить чаще.

Еще одна идея – дети сказали: «А мы видели в американских фильмах ящички». Мы подумали, что наши дети менее организованные, чем американские, будут ключи терять, поэтому мы сделали электронный ящик, который открывался карточкой. Сейчас этим никого не удивишь, но тогда это была технология будущего, когда у каждого ученика была карточка на проход в школу, это же был библиотечный формуляр, это же была и медицинская карточка, это же была возможность оплатить обед в столовой, и эта же карточка открывала электронный ящичек. Это такое индивидуальное пространство ребенка. У каждого ребенка есть такое место, которое доступно только ему, этот кусочек школы принадлежит только ребенку. Он там хранит все то, что считает важным и нужным для себя. И еще для учителей эти карточки открывают электронно двери. Очень удобно, не надо ключи с собой носить.

Многие идеи были воплощены, но это сейчас не является главным смыслом и самого названия, и самой образовательной программы.

Что является отличительной особенностью нашей школы? Прежде всего то, что мы стараемся работать с образами. Образование произошло от слова «образ». Образ желаемого будущего, некий личный форсайт. И мы создаем условия, чтобы этот форсайт возник, помогаем выстроить траекторию движения к своей мечте, путь ученика к этому образу желаемого, видимого будущего. Собственно говоря, так и возникла наша школа. Сначала был образ, потом уже строительство. Так мы сейчас пытаемся работать с нашими ребятами.

– Расскажите о том, как дети принимают участие в составлении своего расписания.

– Это такая непростая технология, но мы постепенно к этому подводим. Мы учим детей выбирать. Они сначала выбирают, начиная с внеурочной деятельности. Например, у нас урок физкультуры в секционномформате проходит. Начиная с пятого класса дети могут выбирать. В зависимости от того, в каком классе ребенок, он выбирает ту группу, которая ему нравится. Он может пойти на плавание, скалолазание, на баскетбол или стрельбу, на шахматы или на волейбол. Или на хореографию. Кроме того, дети выбирают уроки технологии в модульном формате, они могут попробовать себя как в классических столярных, слесарных, кулинарных или швейных делах, так и в робототехнике, в 3D-технологии, создании 3D-объектов Это все на базе школы.

А начиная с восьмого класса уроки технологии, профориентации проходит на базе областных колледжей, их пять. В каждой четверти ученики выбирают по одной профессиональнойпробе и осуществляют ее.

Колледжи находятся в разных районах Калининградской области. Для некоторых это довольно далеко. Но это свободный выбор ребенка, и мы его обеспечиваем. Мы детей подвозим на автобусах до места обучения в колледже, так как многим семьям это не по карману. Ребенок выбирает специальность и погружается в нее. И дальше у детей реальный выбор. Они идут в профильный 10-й класс, где у них индивидуальное расписание, либо поступают в один из колледжей, с которым определились за это время.

С этого года у них есть уникальная возможность поступить в так называемый колледж-класс, когда ребенок остается в 10-м классе в той школе, к которой он привык, все общеобразовательные дисциплины он получает от тех учителей, к которым он привык, и на более высоком уровне, чем в организации СПО, а специальность, то есть дополнительные дисциплины, получает на базе колледжа. То есть он параллельно учится и в 10-м классе, и в колледже. В сетевом формате реализуется образовательная программа. В конце у него есть выбор: либо сдавать ЕГЭ и идти в вуз, либо просто перейти на третий курс колледжа, не сдавая дополнительных экзаменов. Это уникальная модель. В Калининградской области мы одни из первых, кто ее запускает. Я думаю, это очень перспективно. За этим будущее.

Объектом управления у нас является не класс и не школа, а образовательная программа ребенка. Это действительно то, что реально меняет жизнь каждого ребенка и создает ему совершенно иное поле возможностей.

– Ребенку кто-то помогает с выбором определиться?

– Конечно, все сопровождается соответствующим образом. У нас в школе появились одни из первых тьюторов в стране, официально запись в трудовой книжке «тьютор». Тьюторы – это те, кто помогает детям сориентироваться в их учебных планах, сформировать, осознать свои потребности, те, кто помогает принимать какие-то решения, сопровождают их выбор и помогают настроить их на учебу, учат учиться, планировать свое время, учат осознавать свои потребности и находить способы их реализации.

– Какие у вас в школе складываются отношения между учителями и учениками?

– Мы стремимся к тому, чтобы отношения между учителями и учениками в школе были взаимоуважительными.

Стали яркой традицией встречиучеников и учителей на спортивной площадке. Невероятные по эмоциональному накалу! Например, в прошлую пятницу прошел традиционный футбольный матч между учениками и учителями. Для учеников это необычная ситуация, да и взрослым не хочется ударить в грязь лицом. Особенно переживают болельщики с обеих сторон. В этом году мы (учителя) впервые проиграли матч по футболу, а ученики выиграли спартакиаду. Случайность? Спортивное поражение и педагогическая победа.

Когда ученики видят, что педагоги, которые их учат, продолжают оставаться в прекрасной физической форме и развиваться как личности, на сцене поют и играют в школьном театре вместе с учениками, это очень важно.Мы к этому стремимся, и это получается все чаще и чаще. Но самое большое уважение по отношению к ученикам – это те возможности, та гибкость образовательного плана, которые мы им предлагаем. Можно на словах уважать личность, но тем не менее относиться как к некоей общности, как к классу, как к объекту, а можно через непосредственно конкретные дела дать возможность почувствовать это уважение.

Матч между учениками и учителями в этом году закончился победой школьников.
Спортивное поражение и педагогическая победа…

– Сейчас школы переведены на подушевое финансирование, что зачастую вынуждает их заниматься коммерческой деятельностью. Как вашей школе удается выживать и получается ли на чем-то зарабатывать, чтоб это было не в ущерб образованию?

– Дело в том, что наш регион одним из первых перешел на нормативно-подушевое финансирование, и это не предполагает перевод на коммерческие рельсы. Действительно есть такой миф. Просто мы получаем средства на каждого ребенка, отвечаем за качество образования и стараемся, чтобы таких детей у нас было гораздо больше. В целом этих денег хватает и на зарплату, и на приобретение оборудования, и мы активно участвуем, конечно, в грантовой деятельности и стараемся получать дополнительную поддержку из регионального и федерального бюджета на свое развитие. И коммунальный норматив в целом позволяет нам, экономично относясь к каждому из перечисленных направлений деятельности, в целом достойно и неплохо жить и не пытаться зарабатывать на какой-то коммерческой дополнительной деятельности. У нас есть платные образовательные услуги, доля их очень невелика, в том числе и по той причине, что один из важнейших элементов философии нашей школы заключается в преодолении сословности, преодолении неравенства возможности доступа к качественному образованию. Поэтому чрезмерное наполнение школы платными образовательными услугами приведет к расслоению серьезному, в том числе и в качестве образования. То есть даже если у нас есть какие-то платные образовательные услуги, они, как правило, дублируются бесплатными аналогами для социально незащищенных групп нашей школы. А таких у нас более четверти учеников.

Социальный состав у нас очень пестрый. У нас есть представители всех конфессий и многих национальностей, и социальных групп, есть семьи, где мама-одиночка воспитывает четырех детей, а есть дети, которых свой водитель привозит в школу. И как раз искусство школы заключается в том, чтобы независимо от стартовых возможностей, уровня образования родителей, уровня их благосостояния ребенок получил максимальную возможность раскрытия способностей, заложенных в нем природой.

– Как Вы относитесь к институту репетиторства? Среди бесплатных аналогов платных услуг, о которых Вы говорите, есть ли консультации для одаренных детей или, наоборот, для тех, кто не успевает за программой?

– К институту репетиторства я отношусь как к одному из ключевых индикаторов успешности школы. Собственно говоря, я считаю, можно все индикаторы отменить, достаточно просто указать долю детей, обратившихся к репетиторам. Школа, где созданы условия для развития детей, качества образования, позволяет многим из них обходиться без репетиторства. У нас у каждого учителя в системе оплаты труда предусмотрена оплата одной консультации для «одаренных», в кавычках прошу взять это слово, для тех детей, которые демонстрируют особые академические способности, и для тех, кто по каким-то причинам что-то не успел, кому не хватило урока для того, чтобы освоить материал. Эти консультации оплачиваются из бюджета школы. И кроме того, подготовку к ЕГЭ мы учителям оплачиваем. То есть фактически репетитор – это скорее такая (если кто-то идет в нашей школе на это) психологическая подстраховка, чем осознанная необходимость. Но к репетиторам некоторые наши родители по инерции продолжают обращаться.

– Как у вас организовано школьное питание?

– С питанием у нас все в порядке – школьное питание передано на аутсорсинг, есть муниципальное предприятие, которое готовит не только для нашей школы, но и для соседней, где нет таких больших столовых, и сумма, наверное, удивит москвичей, то есть за 65 рублей у нас дети полноценный получают обед, те, кто питается бесплатно, и в пределах 80–100 рублей можно купить очень полный, плотный обед на раздаче. Я и сам часто обедаю в школьной столовой, мне нравится.

– Бывает так, что вам доводится обходить указания чиновников, которые не всегда на благо детям и учителям?

– Знаете, я к этому отношусь философски. Дело в том, что любое указание чиновников, любые программы, проекты, законы – это ветер. К нему можно строить стену, а можно поставить парус. Мой как раз директорский и педагогический профессионализм должен позволять мне переплавлять эту энергию на пользу детей. Абсолютно любое, даже самое странное постановление вышестоящих органов можно переплавить либо в профессиональную пробу, либо в социальную практику, либо в повышение качества обученности. Нужно правильно к этому относиться и всегда видеть ресурс для ребенка, даже если на первый взгляд, или даже на второй взгляд, это обнаружить не всегда удается. Но при этом, конечно, документооборот, мешающий работать, раздражает, он не может не раздражать. Потому что он отнимает самый главный ресурс школы. Это не деньги, даже не качество подготовки учителей и не образовательная среда. Это ресурс внимания, потому что как только какому-то ребенку оказано достаточно внимания, изменения в нем происходят порой феноменальные, и таких преображений в моей педагогической деятельности и управленческой было невероятно много.

То есть это отнимает ресурс внимания директора и завуча по отношению к педагогам и внимание учителей по отношению к детям. А это и есть настоящая коррупция. Коррупция – это не букет к первому сентября, коррупция – это когда отнимается самое ценное, что есть у ребенка. Это внимание культурного и образованного взрослого человека. Но мы относимся к этому опять же философски. Во-первых, мы за счет существования огромного количества надзорных органов создаем фактические бюджетные места. Многие из них не смогли бы найти себя в экономике нашей страны, но у них же есть дети, они в том числе ходят и в нашу школу, и, конечно, с одной стороны их деятельность имеет прямое отношение к безопасности, но даже если она чрезмерно активная, мы к этому относимся спокойно, стараемся, чтобы она не вредила школе, шла ей на пользу, потому что любая внешняя проверка – это тоже способ мобилизации коллектива в отношении чего-то важного.

Новый зрелищный вид спорта – слеклайн – увлекает многих ребят, в том числе т.н. «трудных».
Адреналин подростки получают в спортзале под руководством тренера

– Вы были победителем всероссийского конкурса директоров школы 2013 года. А до этого Вы когда-нибудь подавали заявки на участие в конкурсах?

– Да, я удачно представил нашу модель школы и вошел в тройку победителей в 2013 году, занял второе место. До этого я регулярно участвовал в различного рода конкурсах, начиная со школьной скамьи. Я победитель первой и второй всероссийской олимпиады школьников по экологии. Проект группы школьников, в которую я входил, получил бронзовую медаль на международной олимпиаде по экологии. То есть я конкурсов никогда не избегал, но отношение у меня к ним двойственное. С одной стороны, это возможность мобилизоваться, возможность таким образом показать себя. Но для того чтобы показать, нужно сделать инвентаризацию, потому что часто мы самих себя и не знаем. Но, с другой стороны, чрезмерное увлечение конкурсными процедурами все-таки скорее вредит нашей системе образования, чем помогает. Потому что у нас в конкурсе директоров в 2013 году было более 700 участников. Всего 30 финалистов, 10 призеров, тройка победителей, а остальные? Многие из тех, кстати, кто не вошел в эту тридцатку, пробовали и добились успеха в следующие годы. И нужно обладать определенным складом характера, для того чтобы участвовать в подобных мероприятиях, не подвергаясь рискам саморазрушения профессионального. Я видел их проявления и на педагогических конкурсах, и на управленческих, и мне кажется, что они достаточно велики.

– Известный московский учитель Евгений Ямбург как-то сказал, что он хоть сегодня пошел бы работать в вашу школу, причем на полставки. Он почему так сказал?

– Ну, значительная доля в этом была шутки. Евгений Ямбург отреагировал так на мое выступление на конкурсе «Директор школы 2013», когда я рассказал о том, что педагогический совет предложил местным депутатам переименовать улицу, на которой находится новая построенная школа, и назвать ее в честь учителя Анны Георгиевны Бариновой. Анна Георгиевна – из первых учителей-переселенцев, приехавших в Калининградскую область в 1946 году, она была завучем, директором много лет. Анна Георгиевна, тогда уже отпраздновавшая 90-летие свое, находила возможность бывать у нас на мероприятиях, участвовать в нашей жизни. Нам хотелось отдать должное и подать сигнал всем педагогам о важности и нужности нашей профессии.

Ребята нас поддержали, и по решению совета депутатов улица, ведущая к новой школе, была переименована в улицу Анны Бариновой. И поэтому Евгений Ямбург очень искренне отреагировал на такую идею, когда по инициативе школьных учителей была переименована улица в честь одного из педагогов и директоров, который много лет проработал в нашей школе.

– Да, у нас не так чтобы часто называли улицы именами педагогов, тем более здравствующих…

– Я думаю, это уникальный случай, когда в честь живущего в этом населенном пункте педагога была названа улица, потому что, как правило, у нас улицы либо нейтральное названия носят, либо в честь тех героев, которые к школе имеют небольшое отношение. Мы оценили усилия человека, который многолетним трудом сделал невероятный вклад в развитие. Это переименование возникло как символ того, что педагогический труд является чем-то очень значимым, важным и ценным. Хочу сказать, что для нее это было событием в жизни, она была очень сильно тронута.

Кстати, Анна Георгиевна предложила в честь Семена Исакова, солдата, который погиб на территории поселка нашего, переименовать поселок в Большое и Малое Исаково соответственно. Она вошла в историю как человек, который назвал наш поселок. Теперь есть улица её имени.

– Какая зарплата у учителя в школе сейчас?

– Зарплата у нас в настоящий момент превышает среднюю по региону, это происходит не автоматически, а за счет того, что был сделан ряд управленческих шагов. У нас очень энергичная, но компактная администрация, так как при нормативном подушевом финансировании все, что сэкономлено на административном аппарате, перераспределяется между учителями. У нас часть функций, например клининг, подвоз детей, питание, охрана выведены на аутсорсинг. И это позволило передать эти функции в руки профессионалов. Школа занимается в основном тем, ради чего она создается и учреждается, педагогическим процессом, а профессионалы занимаются своим делом. И за счет этого высвобождается тоже некоторое количество средств, которое также направляем на зарплату учителей. Поэтому она у нас достойная, она превышает зарплату в соседней региональной столице, и мы конкуренцию с Калининградом выдерживаем достаточно уверенно, хотя всегда хочется большего. Но это не является самым главным нашим преимуществом, и мы стараемся прежде всего создать атмосферу инновационности, движения, возможности для самореализации, но при этом без избыточного административного давления и отчетности, и в сочетании эти факторы дают возможность к нам приходить тем учителям, которые ищут такой яркой, насыщенной и достойно оплачиваемой жизни.

– А какими качествами должен обладать учитель, чтобы работать в вашей школе? И чем школа привлекательна для учителей, что вы делаете для того, чтобы учитель захотел прийти и работать именно у вас?

– Первое – это многозадачность. Потому что у нас узкоспециализированные учителя, которые умеют делать что-то только одно хорошо, учат, например, только математике хорошо, такие редкость скорее. Как правило, учитель пробовал себя и находит в разных направлениях. Он обладает еще каким-то талантом. Он ведет еще внеурочную деятельность. А прежде всего он должен быть личностью. Культурной образованной личностью.

Даже в коллективе близких людей, единомышленников встречаются разногласия, и «сопротивление среды», безусловно, присутствует: и у педагогов, и у родителей, и у учеников. Я бы написал курс сопромата, но не для материалов, а для неких социальных явлений и личностей. С одной стороны, это абсолютно правильная, ценностная, психологическая установка. Любому воздействию, выводящему тебя из состояния гомеостаза, надо сопротивляться. Иначе просто превратишься во флюгер, который любой ветер разворачивает в разные стороны. Ты просто движешься по какому-то течению, не изменяя ни в себе, ни вокруг ничего. Это, конечно, неправильная позиция и у школы, и у педагогов. Первое, что мы делаем, если вдруг назрели противоречия или трудности, которые необходимо решать, преодолевать при помощи какой-то внутренней, школьной реформы – мы запускаем процесс переговорных площадок. Мы спрашиваем, как люди видят проблему, все ли ее видят, какие возможны выходы из сложившейся ситуации. И затем мы выкристаллизовываем постепенно некоторые решения, их согласовываем, и когда они уже приняты сообществом, начинаем включать административный ресурс, чтобы это все-таки осуществилось. Если мы уже договорились об этом, это должно быть исполнено. Я думаю, что это две ключевые позиции: необходимо максимально вовлекать людей в принятие решений, и затем, достигнув консенсуса, необходимо исполнять то, что мы решили. В таком сочетании, мне кажется, можно преодолеть любые трудности в реформировании системы.

Из ФБ Алексея Голубицкого:

«Ученик, который заканчивает 11-й класс, разработал конструктор индивидуального плана ФГОС СОО.

Свобода выбора четко ограничена. Обязательно выбрать предметы из всех 4-х областей, всего предметов не менее 10 (11), из них профильных не менее 3 (4), установлены пределы для минимального (2170) и максимального (2590) количества часов на уровень, нормы СанПиН (не более 37/неделю) и т.д. Когда считаешь «на коленках», то легка ошибиться, при любых изменениях приходится пересчитывать все параметры. Цена ошибки – не выданный аттестат.

Посмотрел-посмотрел на наши «мучения» ученик, который закончил прекрасную IT школа Samsung (Калининград) в Центр развития одаренных детей, и предложил разработать электронный конструктор для формирования индивидуальных планов. Просто ставишь галочки – и он все считает сам, выдает предложения по доработке в соответствии с требованиями. Мы засчитали его в качестве индивидуального проекта. Семен представил свою разработку и получил внешнюю экспертную оценку на региональном конкурсе НТТМ (1-е место), в Обниске «Юность. Наука. Культура» (диплом I степени).

А Вам интересно было бы получить такой конструктор к новому учебному году? Принимаем заявки».

Беседовала Ольга Канунникова