История вопроса

Напомним: все началось с демонтажа спорткомплекса по методике Реутского во время новогодних каникул по приказу директора С.А. Москаленкова.

Этот факт возмутил родителей учащихся школы и вызвал протест с их стороны по двум причинам: во-первых, демонтаж оборудования произошел без согласования с Управляющим советом; во-вторых, данный комплекс был важным составляющим элементом образовательного процесса в начальных классах.

На открытом родительском собрании, состоявшемся 11 января, члены Управляющего совета выступили с инициативой провести экспертизу разобранного по приказу директора комплекса и восстановить его в ближайшие пять дней.

13 января представитель изготовителя ООО «Биом» провел экспертизу и вынес заключение о том, что комплекс возможно восстановить, но при этом «его необходимо оснастить дополнительными элементами, обеспечивающими дополнительный функционал и безопасность».

Все это потребует, конечно, больше времени, чем предполагалось ранее.

22 января прошло собрание Совета родительских комитетов, на котором присутствовал директор школы Сергей Москаленков.

По итогам собрания был принят вотум недоверия директору от лица родителей и педагогов.

На следующий день он подал заявление об увольнении по собственному желанию, ушел в отпуск, и его место заняла замдиректора Ирина Кучерева, ставшая и.о. до 5 февраля.

25 января, как и обещал ранее Павел Сергоманов, председатель Управляющего совета, состоялось его открытое заседание с прямой трансляцией в Интернете.

На открытом заседании собрались не только члены Управляющего совета, но и представители педколлектива, Совета родительских комитетов – общественного органа школы, эксперты в лице президента Межрегиональной тьюторской ассоциации Татьяны Ковалевой, директора московской школы № 1788 Александра Ездова, кандидата философских наук, доктора психологических наук Александра Лобка и других.

Сторону учредителя представлял Павел Карпов – начальник Управления по развитию государственно-общественного управления и связей с общественностью Департамента образования г. Москвы.

В повестке дня – два вопроса:

• Об управлении в школе № 734: как выйти из кризисной ситуации. Формат – дискуссионный.
• Дата и состав повестки внеочередного УС.

Кризис или нет?

Мнения по первому вопросу разделились.

И.о. директора Ирина Курачева: «Управление школы находится в сложных условиях, но кризиса я не вижу. Я вижу возможность перезагрузки отношений».

Александр Лобок говорил о глубинной природе кризиса, о концептуальном столкновении двух парадигм. Каких именно, он не пояснил. Пояснил, что управленческие ошибки дорого стоят.

Александр Ездов констатировал, что к кризису причастны не только директор школы, но и педагоги и родители.

Учитель русского языка и литературы Ольга Шавард зачитала резолюцию, принятую учителями на собрании 22 января. Главная мысль: «Уникальная педагогика Тубельского находится под угрозой уничтожения».

«Собрание приняло решение о выражении недоверия методами управления школой. Если Управляющий совет не согласится с решением, педагоги готовы начать коллективный трудовой спор», – объявила Шавард.

Эти слова были встречены громкими продолжительными аплодисментами.

По выражению лиц было видно, что Управляющий совет согласился с решением.

Новый директор: выбрать нельзя назначить

Выход из ситуации, по общему мнению, один: найти нового директора.

Как?

Родительский актив настаивал на том, чтобы объявить открытый конкурс на должность директора школы, право выбора предоставить педагогам и родителям, а отобранные кандидатуры предложить Департаменту образования.

Павел Карпов долго объяснял, что такой процедуры по действующему законодательству не существует, что Департамент образования назначает руководителя, успешно прошедшего аттестацию, и нет такого официального документа, который бы влиял на выбор департамента.

Правда, при этом осталось непонятным, почему нельзя совместить эти два варианта: школа проведет первичный отбор кандидатов, они начнут проходить процедуру аттестации и утверждения департаментом. Не пройдут – школа снова проведет отбор, и так пока не будут удовлетворены все стороны. Надо сказать, что процедура назначения директора школы в Москве предельно открыта, даже транслируется в Сети – поэтому причины отклонения кандидатур при аттестации будут известны всем.

Но, видно, стороны к тому моменту уже перестали слышать друг друга, поэтому даже очевидные вещи стали недоступны для понимания.

Долго искали подходящую формулировку: например, провести общественные мероприятия по обсуждению кандидатур на должность директора. А затем претенденты пройдут аттестацию в департаменте.

При голосовании пять человек воздержались, остальные высказались «за».

И казалось бы, на этом можно строить и взаимопонимание, и сотрудничество.

Александр Лобок выступил с резким заявлением: «Департамент уже назначил неподходящего человека на должность директора и теперь должен советоваться с педколлективом, чтобы не вляпаться во второй раз».

Так ведь «общественные мероприятия по обсуждению кандидатур на должность» – и означают «советоваться с педколлективом»?

...Каким должен быть новый директор?

Должен разделять идеи, принципы и ценности педагогической системы Тубельского. Кооптированный член УС Виктор Пронькин даже предложил составить некий документ, содержащий краткое описание этих принципов и идей, однако многие посчитали это излишним, поскольку труды Тубельского изданы в большом количестве и доступны каждому желающему.

Татьяна Ковалева убеждена, что недостаточно назначить умного, понимающего особенности и традиции школы директора.

По ее словам, авторские методики реализуют многие школы, а вот авторские концепции – единицы. Раньше на всю страну было пять таких школ, из них удержалась на плаву только школа Тубельского. Поэтому здесь необходимо создать научную лабораторию, цель которой – исследовать все условия для реализации концепции.

Это предложение участники одобрили единогласно.

Авторское чудо Тубельского

Уникальность школы стала одной из тем обсуждения. Об этом говорили члены Управляющего совета, родители, дети.

Зоя Касаткина, бывший учитель школы, соавтор педагогической концепции А.Н. Тубельского: «Это школа, где ребенок – главный, где нет места формализму, где воспитывают толерантность и креативность».

Эмиль Аюпов, член УС: «Мы все знаем историю, которая произошла в Перми. В нашей школе такой ситуации быть не может. Потому что школа целевым образом работает на социализацию ребенка».

Полина Вето, член УС из числа учащихся: «У нас 11-классники, 10-классники общаются с пятиклассниками. Очень многие вещи нас объединяют. Я иду по коридору, и со мной здороваются все. Очень здорово, что нет деления по возрастам и классам».

Ярослав Кручинин, член УС из числа учащихся, призвал к восстановлению Суда чести (или Совета справедливых) – органа, который защищает принципы, права, прописанные в школьной конституции.

«Это некий конфликтный орган, который ищет не проигравшего, не виноватого, а решение проблемы», – пояснил он.

Педагогический гений Александра Тубельского в этот момент словно витал в этом зале.

Но загадка Школы и педагогики самоопределения в том и состоит, что ее невозможно воспроизвести ни по требованию разгневанных, заметим – во многом справедливо разгневанных, родителей, ни по формализованной инструкции учредителя.

Уклад Школы самоопределения создавался в середине 80-х годов прошлого столетия и становился правилами жизни школы в 90-х и начале 2000-х. Все то время административные регламенты системы формировались с нуля. Тубельский обеспечивал жизнестойкость своего школьного корабля энергией коллективного творчества, сплачивал детей и взрослых своей космической любовью к людям, верой в демократию и гуманистическую педагогику, педагогику без насилия. Это было его время, время нищеты и свободы.

Пришло другое время. Сытого школьного достатка (в Москве), но и строгих правил.

Так бывает в образовательной политике – чем больше денег, тем жестче регламенты.

Логика такая: хочешь свободы – твори на свои. А в бюджетном учреждении – строгие правила, отчетность и высокая исполнительская дисциплина.

Есть ли возможность сохранить уникальный уклад?

Есть, вписывая одни правила в другие.

Этого не понял, или не захотел понять, директор Москаленков.

Но и предложения тубельцев на заседании постоянно наталкивались на сопротивление со стороны представителя учредителя.

Из-за этого заседание порой превращалось в перепалку и едва не зашло в тупик. Павел Сергоманов несколько раз порывался уйти.

Хотя на заседании часто звучали призывы «слышать и слушать друг друга», некоторые участники так и не постигли эту «святую науку» и пытались продавить свою позицию.

Поведение Эмиля Аюпова и его группы поддержки было порой очень агрессивным, что явно противоречит демократическим принципам педагогики Тубельского. Диалог, к которому при жизни призывал Великий мастер, не состоялся.

Не лучший пример для детей, которые воспитываются не словами, а делами и поступками, личным примером взрослых.

Опять возник вопрос о спорткомплексе по методике Реутского. Группа во главе с Аюповым настаивала на его восстановлении с модернизацией.

Один из родителей сказал: «Спорткомплекс старый. Его убрали правомерно».

И добавил: «Родительский комитет? Я не знаю, что это за орган. Я тоже родитель, но мое мнение не учитывается».

В ходе заседания поднимались вопросы о необходимости разработки новой образовательной программы школы, о коррекционной школе, которую объединили со школой Тубельского и которая, похоже, продолжает жить своей отдельной жизнью...

Дискуссия вместо запланированных ранее полутора часов продлилась четыре с половиной часа.

В итоге приняли решение, что внеочередное заседание УС состоится 1 февраля. В повестке дня несколько вопросов, в том числе: Конституция школы, Совет справедливых, спорткомплекс.

Кстати, это будет последнее заседание УС в таком составе: его полномочия истекают 5 февраля. Успеют ли его члены до этого срока обсудить претендентов на пост директора школы или Департамент назначит своего кандидата (или очередного врио), которому поручат переизбрать орган государственно-общественного самоуправления?

Большое количество накопившихся проблем, разобщенность позиций, которая не способствует созиданию – да, это кризис.

Конечно, «есть упоение в бою», а нежелание строить мир оборачивается бесконечной войной. И жаркие, нетерпимые борцы за чистоту любой концепции могут стать ее могильщиками.

Многим казалось – свергнем директора, и жизнь сразу станет другой. Не стала.

Мы об этом уже читали, помните? Это же «Дракон» Шварца. Там еще Ланцелот говорит: «Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания. В каждом из них придется убить дракона».

...Уходя из школы, обратила внимание на то, что на дверях кабинета директора висит старая табличка: «Сергей Александрович Москаленков. Приемные часы: понедельник, с 15 до 18 часов».

Ничего не изменилось.