Она – молодая, легкая, увлекающаяся музыкой и живописью, немного художница, немного певица, участница любительских спектаклей, собирающая вокруг себя будущих знаменитостей из мира искусства. Он – самый обыкновенный доктор, труженик, реалист, далекий от богемной жизни.

Ее жизнь гораздо интереснее и разнообразнее: после позднего подъема – игра на рояле или занятия живописью, потом поездки – к портнихе, на выставки, в конце дня и до поздней ночи – творческие вечеринки с участием ее друзей, якобы подающих большие надежды.

Но, как это часто бывает, противоположности притягиваются друг к другу, между ними вспыхивает чувство, они женятся и поначалу даже счастливы, несмотря на разные интересы.

Она ценит его за честность и великодушие, он восхищается ее красотой и многочисленными дарованиями. Но вскоре ей надоедают положительные качества ее мужа, творческая натура жаждет разнообразия, и она влюбляется в талантливого и, конечно, подающего большие надежды художника – завсегдатая ее вечеринок. Правда, роман, начинавшийся красиво, довольно быстро перерождается в пошлый адюльтер, сопровождаемый сценами ревности с ее стороны, безразличием и раздражением с его стороны. Она из вежливости хвалит его картины, он же, наоборот, не стесняется высказывать нелицеприятное мнение о ее художественных этюдах.

Их отношения уже невозможно скрыть от мужа, который продолжает преданно любить свою жену и даже проявляет к ней сочувствие из-за ее любовных неудач, несмотря на боль, которую она ему причиняет своей изменой.

А потом привычное течение жизни (он трудится не покладая рук, она продолжает писать этюды и музицировать, устраивая творческие вечеринки) внезапно прерывается. Ее муж заражается дифтеритом от своего пациента и умирает. А она вдруг осознает, что потеряла и настоящего человека, который был во сто крат талантливее ее друзей, и настоящую любовь.

Да, это сюжет рассказа Чехова «Попрыгунья», написанного в конце позапрошлого века. А кажется, что он актуален и сейчас. Впрочем, как большинство чеховских произведений. Не случайно инсценировкой этого бессмертного произведения заинтересовались в театре им. Евгения Вахтангова. Премьера состоялась на Симоновской сцене 7 ноября. Поставил спектакль режиссер Айдар Заббаров.

В спектакле заняты только молодые артисты, включая стажёров театра, окончивших в этом году Щукинское училище.

Оформление спектакля – предельно лаконичное. Сценограф и художник по костюмам Булат Ибрагимов в качестве основной декорации использовал несколько металлических столов, которые благодаря различным комбинациям превращались то в обстановку гостиной, то – в мрачное помещение прозекторской (морга), где работал доктор Дымов, то в палубу парохода, на которой состоялось первое объяснение в любви между Ольгой Ивановной (Попрыгуньей) и художником Рябовским.

Все костюмы действующих лиц выдержаны в темных тонах. Даже главная героиня, которая, судя по описаниям Чехова, должна была бы щеголять в ярких нарядах («Очень часто из старого перекрашенного платья, из ничего не стоящих кусочков тюля, кружев, плюша и шелка выходили просто чудеса, нечто обворожительное, не платье, а мечта»), одета в черные или серые костюмы.

В рассказе Чехова завсегдатаи домашнего салона Ольги Ивановны – безымянные персонажи («певец оперы», «артист драматического театра»), в спектакле им отведены короткие, малозначительные реплики, и собираются они, как правило, на заднем плане. Тем самым подчеркивается их второстепенность и безликость.

Но даже если они собираются на авансцене, их встречи показаны в откровенно пародийном ключе: речи слишком пафосны, а исполняемые ими стихи и песни - слащавы и сентиментальны.

Одним из самых эффектных и неожиданных эпизодов спектакля стал выход любовницы Рябовского: она появилась на сцене, торжественно пройдя через зрительный зал, в ослепительно-красном платье, за которым тянулся неестественно длинный шлейф. Исполнительница этой роли не произнесла ни слова, но ее одежда была красноречивее любых монологов: она, как молния, ворвалась в жизнь Ольги Ивановны и своим появлением ознаменовала первый шаг к ее прозрению - переоценке своего отношения к Дымову, благородство и верность которого стали для нее еще более очевидными по сравнению с легкомысленным Рябовским.

Правда, и тогда она не осознает до конца, что рядом с ней не просто порядочный и великодушный человек, отдающий ей последние деньги на сомнительные увеселения, но и талантливый ученый.

И в день успешной защиты диссертации ему даже не с кем поделиться своей радостью: Ольга Ивановна никак не реагирует на его успехи – у нее свои переживания и увлечения, далекие от суровых будней ее супруга (в одной больнице он работает сверхштатным ординатором, в другой – прозектором, то есть патологоанатомом).

Повседневная жизнь Ольги Ивановны, которая, казалась бы, на фоне рутинных будней ее мужа должна была бы показаться праздничным фейерверком, описана автором с нескрываемой иронией: «По средам бывали вечеринки. Артист читал, художники рисовали, виолончелист играл, певец пел, и неизменно в половине двенадцатого открывалась дверь, ведущая в столовую, и Дымов, улыбаясь, говорил: “Пожалуйте, господа, закусить”».

Ее занятия искусством оканчиваются неудачей: ее этюды бездарны, о чем свидетельствуют все более раздраженные отзывы Рябовского. Исполнитель этой роли – Юрий Поляк – точно передает характеристики, данные Чеховым его герою: красивый, самовлюбленный, пребывающий в меланхолии молодой человек, постоянно жалующийся на усталость. На фоне труженика Дымова¸ рискующего жизнью ради больных, эти жалобы звучат особенно неуместно и нелепо.

Кстати, в героях рассказа современники Чехова узнавали реальных людей, что обернулось громкими скандалами после публикации, хотя писатель категорически отвергал обвинения в свой адрес.

Прототипом Ольги Ивановны была хорошо известная в Москве хозяйка артистического салона Софья Кувшинникова, а в личности Рябовского угадывался Исаак Левитан.

Интересно, что в спектакле это сходство было даже подчеркнуто: на сцене демонстрировались пейзажи великого мастера. Но если картины можно показать с помощью технических средств, то передать неповторимый колорит чеховской прозы – задача не из легких. Авторского текста в спектакле совсем немного, в большинстве случаев он заменяется действием и художественными приемами. Например, в финальной сцене, когда к умирающему Дымову чередой приходят его коллеги-врачи, пытаясь его спасти, они кидают свои пальто на несчастную героиню, которая сгибается под этой непосильной ношей – ношей своей непоправимой вины.

Главный приговор героине произносит доктор Коростелев, коллега Дымова и его верный друг, который лучше других знает его истинную цену.

«А какая нравственная сила! Добрая, чистая, любящая душа – не человек, а стекло! Служил науке и умер от науки. А работал, как вол, день и ночь, никто его не щадил, и молодой ученый, будущий профессор, должен был искать себе практику и по ночам заниматься переводами, чтобы платить вот за эти… подлые тряпки!»

«Ольга Ивановна вспомнила всю свою жизнь с ним, от начала до конца, со всеми подробностями, и вдруг поняла, что это был в самом деле необыкновенный, редкий и, в сравнении с теми, кого она знала, великий человек». (Чехов, «Попрыгунья»)

Стоит отметить, что исполнительница главной роли – Евгения Ивашова – с сочувствием относится к своей героине, стараясь передать разные грани ее характера.

«…В “Попрыгунье” Чехов будто не оставляет шанса ни одному из героев. Но задача артиста – найти болевую точку героя, пройти с ним путь от самого начала и до конца, вместе с ним наталкиваясь на те или иные обстоятельства и, в конечном итоге, разгадать его, понять и оправдать. Мне Ольга Ивановна видится израненной птичкой в конце, а не изменницей или предательницей. Она совершила то, что совершила, – и тяжесть её проступка, её вина останутся с ней навсегда. Таких историй, как приключившаяся с героями “Попрыгуньи”, огромное количество. Они происходят и с женщинами, и с мужчинами. Отчего? В этом, думаю, и есть суть театра – “подвесить” вопрос: “Отчего? Почему? Как же так?” – и совершить попытку ответить на него. Мне бы хотелось, чтобы мы не навешивали ярлыки и оставили пространство для размышлений. Пожалели всех героев и вместе подумали об этих судьбах, о том, сколь все мы несовершенны», – отметила актриса в интервью журналу «Театр».

В конце спектакля на сцене зажигаются все лампы, обнажая запоздалое раскаяние героини. Она то ли кричит, то ли почти беззвучно шепчет: «Дымов! Дымов же!», но ответа уже нет и не будет никогда.

Очень поучительная история, сюжет для небольшого рассказа, который перерастает в настоящую драму и заставляет каждого задуматься о ценностях подлинных и мнимых, о том, что необходимо беречь людей, которые нас искренне любят.