Я провожу тайное расследование. Причем не новейшими способами – по электронным следам, а старым дедовским включенным наблюдением.
Я наблюдаю за детьми великих, состоявшимися самостоятельно. При этом мое расследование касается только моих товарищей и друзей, тех, кого я хорошо знаю и могу расследовать их деятельность без специальных средств слежения, допросов, шантажа или подкупа. Источники мои настолько же открыты, насколько и недоступны непосвященному в отношения досужему наблюдателю.
И я стараюсь писать о каждом из своих подследственных, не боюсь назвать их имена.
Это Артем, сын Симона, Соловейчик, Петр, сын Георгия, Щедровицкий, Борис, сын Даниила, Эльконин, Григорий, сын Александра, Асмолов, Петр, сын Михаила, Щетинин. Потомки Выготского, Леонтьева.
Это потрясающие и насыщенные драматургией истории становления себя вопреки року наследства. Преодоление фамилии и родства, и в то же время стремление изо всех сил продлить и преумножить славу отцов.
Это одна часть вступления к тексту, посвященному выдающемуся потомку гениального отца – Владимиру, сыну Товия, Кудрявцеву.
Другая часть – о различении преподавателя и ученого. Феликс Трофимович Михайлов, учил нас, что основной соблазн философа – стать преподавателем философии.
Если говорить языком теории деятельности: в рассказе о деятельности сама деятельность умирает. Учить мышлению можно единственным способом: являя мышление собой.
Мой товарищ Владимир Кудрявцев – ни разу не преподаватель, хотя и блестящий лектор и раститель (господи, хоть бы этот чертов компьютер на испортил слово автоматическим редактором!), магистрантов, аспирантов и докторантов! Владимир Товиевич – психологически живущий человек. Он неотделим от предмета своего мышления, как мышление неотделимо от предмета его деятельности.
В чем беда, крест и мука людей мышления?
Мое расследование показывает, что эти граждане склонны лишь к тому действию, которое продиктовано их личным целеполаганием.
Следует с осторожностью, опаской и подозрительностью относится к ним в тот момент, когда они якобы, (якобы!) соглашаются идти в общем строю, принимают чьи-то задания, голосуют за чужую повестку дня.
Мы, люди рациональные и ответственные, всегда должны помнить, что эти мыслители, практикующие философы и бродячие психологи, никогда всерьез чужими задачами заниматься не будут. По проторенным дорожкам не пойдут, дензнаками и должностями не соблазнятся и страху не подвержены. Они могу делать вид, что служат, ходят на работу, занимают должности. На самом деле в каждый момент своего бытия, он решают одним им ведомую великую задачу бытия.
Доставшуюся им в наследство, и преумноженную, обогащенную их собственным талантом.
Что остается делать нам, свидетелям и соучастникам этого великого явления миру бытия мышления?
Восторгаться. Блаженно и бессмысленно расплываться в сладострастном блаженстве, наслаждаясь каждой минутой этой общности. Данной нам богом просто так – ни за что. Не в награду, не в подарок, не взаймы. Но требующей обязательного налога – помнить и рассказывать своим потомкам.
О том, что есть и будет такой замечательный психолог и мыслитель – Владимир Кудрявцев, сын Товия, позволивший нам быть его современниками.
