Бесспорно, количество родителей, забирающих детей из школ, растет. И давайте честно: маргиналы среди них точно есть. Например, наша семья, где дочь пользуется гаджетами с полутора лет. Ладно, есть и настоящие маргиналы: социопаты, разного рода аддикты. Среди фанатов свободного образования их столько же, сколько и среди приверженцев госшколы. Ни больше, ни меньше. Но почему-то каждый раз, когда в массовых СМИ речь заходит о семейной форме обучения, к ней обязательно пристегивается какой-нибудь полумаргинальный сюжет.

Вот в репортаже про семейное образование из Саратова даже нашли, о ужас, «подпольную школу»! Оказывается, группа родителей объединилась и вскладчину оплачивает репетиторов для своих детей, находящихся на СО. Оказалось, родители платят семь тысяч рублей в месяц за возможность таких коллективных занятий. Целое расследование провели! Спросили бы у меня: я таких групп родителей знаю десятки, по всей стране их уже сотни!

Зачем создаются такие группы? Стоимость одного часа у репетитора дешевле, если занятие проходит в группе. Родители тоже активно участвуют в учебном процесс. Чья-то мама занимается с сыном и его друзьями, скажем, математикой, чей-то папа столярничает вместе с ребятами, кто-то готовит обед, кто-то убирает, кто-то гуляет с детьми, а если желающих не находится, то родители платят педагогу или воспитателю, а сумму расходов делят на всех участников.

Прокуратура проверит, как эти слишком свободные родители тратят собственные деньги? Можно еще проверить законность сдачи денег на организацию гражданами пикников – ну а что? Там ведь тоже фигурируют собранные кем-то деньги. Не утаили ли чего от государства? Это же так важно для общества!

Однако ни общественность, ни коллег из СМИ не волнует, например, судьба детей, которые в силу личных особенностей, а иногда диагноза, не вписались в систему обучения в госшколах.

У дочери был такой одноклассник – добрый, развитый, с прекрасным чувством юмора, но не умеющий писать и читать с той скоростью, которая требуется для получения удовлетворительных оценок. Времени на написание контрольных работ ему требовалось в два раза больше, чем другим детям, но это не делало его неполноценным или больным. Однако благодаря школьному оцениванию, за которое ратуют саратовские чиновники в сюжете, он был за бортом школьной жизни, вечный аутсайдер, двоечник, изгой. После долгих и мучительных мытарств по госшколам и департаментам мама нашла родительскую группу, где детей обучали по этой вот безоценочной, «спорной» для кого-то системе. Там мальчик уже три года учится вполне успешно, он догнал сверстников по скорости выполнения учебных работ – именно благодаря принятой в вальдорфских школах ассоциативно-образной интерпретации учебного материала, что подразумевает в том числе умение спеть, слепить, нарисовать и станцевать на заданную тему. Можно смеяться над этим, как сделали авторы сюжета, можно долго рассуждать о том, как плоха вальдорфская система – других вариантов все равно не было и нет.

Обычная школа ориентирована на левополушарных детей, появился даже термин «левополушарное третирование», который хорошо описывает, что делают с детьми в государственных школах. Но для полноценного развития важно развивать оба полушария: не только логику, но и воображение. Тогда любой ребенок, с преобладанием левого полушария или с преобладанием правого, способен легко адаптироваться к процессу обучения.

Детей, которые не вписываются в общепринятую школьную систему обучения, тысячи, их сотни тысяч. Что делать их родителям? Ведь не все же настолько активны, чтобы создавать родительские группы и обучать самим! Вот какая важная тема кроется на самом деле за саратовским сюжетом!

Вальдорфские методы – отнюдь не панацея, есть методики и книги гораздо эффективнее, однако это единственная, кроме Монтессори, альтернативная педагогическая система, признанная государством.

Вот ведь парадокс: никто вроде бы не проводит специального конкурса на написание учебника, вызывающего самую большую ненависть к изучаемому предмету, но грифуются в основном такие. И государство строго следит, чтобы учились именно по ним, а использование современных, прогрессивных, учитывающих особенности разных детей, а не только тех, у кого развита логика и хорошая память – карается. Это необъяснимо! Помню, когда дочь училась в лицее, я спрашивала у методиста, почему дети не могут учить английский по методике Валерии Мещеряковой, а русский – по методике Ольги Соболевой, ведь их эффективность намного выше, несопоставимо выше, чем у грифованных учебников. Методист не могла ничем аргументировать категорическое «нельзя», кроме все повышающегося тона. Поняв, что никакой диалог невозможен, я начала забирать дочь с уроков английского. Я не писала никаких объяснительных и заявлений, не спрашивала ни у кого разрешения, просто приходила и уводила ее из школы. За год она не посетила ни одного урока, на аттестациях неизменно получая пятерки. Это стоило мне времени и денег, но мотивация и интерес дочери к иностранным языкам для меня были важнее.

И я все время думала: ладно, я сделала это для своего ребенка. А как же все остальные? Никого не волнует, что у учеников растет агрессия, увеличивается число суицидов, все больше случаев подростковой депрессии, практически нет здоровых школьников. Никому не интересно, что в рейтинговых школах – двойные стандарты, разные учебники для учеников и для проверяющих. Это знают и обсуждают все. Да, никто не подтверждает публично, дабы не лишиться мест, зарплат и привилегий.

Но король-то голый! Давно и безнадежно! Сколько уже можно закрывать на это глаза?

А потому все эти группы родителей, клубы, студии, нешколы, антишколы будут расти со скоростью снежного кома. Должны ли они получать лицензию на обучающую деятельность? Разумеется, нет, поскольку они не ведут предпринимательскую деятельность и у них нет доходов. Аккредитация тем более не нужна, ведь все дети прикреплены к аттестующим их школам. Не говоря уже о том, что заниматься репетиторскими услугами у себя на дому можно на совершенно законном основании, оформив ИП. Конечно, кому-то удается, начав с группы единомышленников, сделать бизнес-проект, получить лицензию и начать зарабатывать, но это редкие случаи и совершенно другая история.

Остановить массовое развитие семейных нешкол невозможно.

Запреты вызовут такой же эффект, который мы сейчас наблюдаем в отношении школы Александра Тубельского.

Да и как запретить родителям встречаться, общаться, дружить семьями, коллективно обращаться за помощью к репетиторам, тьюторам и педагогам?

Зато это явление можно возглавить. Ведь есть же такая инновация в образовании, как семейные детские сады. Ровно такие же преференции можно дать родителям в отношении обучения. Несмотря на законность такой формы самоорганизации родителей, здесь могут быть огрехи. Например, по части присмотра за детьми, что следует из сюжета. И тут не помешает контроль. Именно над этим мы сейчас размышляем в Ассоциации развития семейного образования – как помочь родительским группам и при этом отделить те, которые не справляются с задачей обучения своих детей и организации их досуга. Необходим контроль, а не запреты. Только сотрудничая с родителями, в чем-то контролируя, в чем-то обучая, в чем-то финансируя и направляя, можно сделать, наконец, массовое образование действительно качественным.