Школьное образование в России в начале 2020 года в связи с пандемией пережило самый необычный период за время существования – практически все школы перешли на дистанционные методы работы. Замминистра просвещения Татьяна Васильева в интервью Ъ» рассказала о принципах, которыми государство руководствуется в проекте цифровой образовательной среды – события весны 2020 года лишь ускорили процессы освоения новых образовательных технологий в школе.
– Уже в процессе пандемии Минпросвещения активно поддерживало процесс цифровизации среднего образования как технического обеспечения удаленных занятий. Но уже сейчас это не временные решения: министерство открыто говорит о необходимости создания цифровой образовательной среды, теперь это – часть образовательного нацпроекта. Что вы предлагаете и предполагаете делать в этой сфере с осени 2020 года?
– Учитывая, что опыта одномоментного перевода всей системы образования в онлайн прежде не было ни в России, ни в мире, мы показали неплохие результаты, а в каких-то сегментах даже оказались лидерами. Понятно, что результатом пандемии стало взрывное развитие цифровых технологий в целом и цифровых технологий в образовании в частности – собственно, «цифровая образовательная среда», о которой мы говорим, является одним из векторов этих изменений.
Практика обучения с применением элементов цифровых образовательных технологий в очном процессе обучения уже довольно давно складывалась во многих школах. Учителя успешно их применяли, и это позволяло сделать передачу знаний интересной, динамичной, более эффективной. В последней четверти закончившегося учебного года все наши школы вынуждены были перейти на дистанционное обучение. Ситуация подтвердила, что многие учителя и ученики уже знакомы с технологиями, используют их в работе и в принципе в сложнейшей ситуации, когда все были вынуждены работать и учиться дома, технологические решения, пусть даже далекие от совершенства, по сути, спасли ситуацию.
Вместе с тем ни в коем случае нельзя рассматривать формирующийся подход к использованию цифровых образовательных технологий как стремление заменить очную школу заочной. Таких мыслей ни у кого нет. Скажу более жестко: это было бы неправильно и неэффективно. Школа ведь не только банальное задание, вопрос и ответ на него, школа – еще и социализация, это и общение, и воспитание. Поэтому важность создания и развития цифровой образовательной среды – это скорее усвоенный урок в ходе процесса вынужденной организации обучения в период пандемии или иных форс-мажорных обстоятельств, с которыми школа периодически сталкивается. Она призвана помочь очной школе стать более эффективной. Этот тренд был очевиден и до пандемии, поэтому данное направление уже в 2019 году вошло как отдельный федеральный проект «Цифровая образовательная среда» в нацпроект.
– Что в Министерстве просвещения подразумевают под цифровой образовательной средой?
– Если говорить про цифровую образовательную среду, то можно выделить три составляющие.
Во-первых, это инфраструктура. Все, что касается интернета в школе, компьютерного оснащения, программного обеспечения, здесь есть много вопросов и много работы.
Второе – содержательная часть цифровой образовательной среды. Пандемия показала, что образовательного контента разной степени качества, достоверности, эффективности в интернете много – и традиционного, и инновационного, и авторского, и какого угодно. Весь этот контент среднестатистическому учителю взять и без подготовки встроить в образовательный процесс очень непросто. Нужно быть очень внимательным, понимать, что можно, а что нельзя использовать. Именно поэтому действия министерства в этот непростой период были направлены прежде всего на формирование, поддержку и предоставление школе ресурсов, в которых есть качественное и проверенное содержание, соответствующее федеральным стандартам. И нам это удалось: объединив лучшие наши наработки с ресурсными возможностями наших лидеров IT-индустрии, мы запустили широкий набор удобных образовательных онлайн-сервисов. Проект «Моя школа онлайн», сайт cifra.school, «Российская электронная школа» и многое другое – список довольно большой.
И, наконец, третья составная часть цифровой образовательной среды – коммуникационная. Организация общения в интернете. Пандемия показала, что технологий организации общения много. Есть Skype, Zoom, видеозвонки в соцсетях, есть привычные программы для общения в гаджетах. Все они разные, и для использования в онлайн-уроке все они требуют различных дополнительных настроек как со стороны детей, так и родителей, учителей. Система образования сформировала запрос на общую коммуникационную среду для школьного общения. Именно для школы.
– То есть ограничения на работу школ стали триггером для процессов, которые шли с меньшей скоростью.
– Да. И школа, и учителя, и семьи приспосабливались к ситуации, чтобы процесс учебы шел – невозможно отменить учебу. Получение образования гарантированно государством. Прекращение образовательного процесса стало бы нарушением всех законодательных норм.
Тут стоит заметить, что та часть образовательного нацпроекта, в рамках которой мы занимаемся цифровой образовательной средой, возникла все же не этой весной, а еще в минувшем году. Пандемия ее скорректировала, и сегодня мы реагируем на возникшие запросы, продиктованные жизнью. Ну, например, системы вебинар-видео-конференц-связи, ВКС, в планах не было. И такой запрос появился. Запрос на структурированный образовательный контент был и раньше – но планы по его систематизации были еще в 2019 году в рамках нацпроекта образования. Нам, собственно, ничего не пришлось сильно менять, скорее, нам нужно дополнять и разнообразить уже существующие подходы.
– Не Минпросвещения занимается инфраструктурой школьного интернета, вы не можете ускорить этот процесс. Насколько это ограничивает ваши возможности по времени?
– Для формирования инфраструктуры работа уже была начата, как я уже упомянула. Весной же 2020 года ее активизировали и спланировали дальнейшие действия. Да, далеко не все школы страны оказались полностью оснащены для обучения в цифровом формате. Современный мир требует цифровых навыков, а процесс обучения и быстрее, и эффективнее, и интереснее идет с новыми технологиями. И поэтому оснащение школ всем необходимым для пользования ими должно идти скорее.
Минкомсвязи планирует в ближайшее время провести интернет в каждую школу.
Процесс близок к завершению, но это половина дела. Нужно, чтобы в школе полноценно работала защищенная внутренняя сеть, с Wi-Fi и с возможностью выхода в интернет из классов.
– Одна из составляющих нацпроекта «Образование» в этой сфере – новый проект «500+». Что он в себя включает, по какому критерию будут отбираться школы для участия в нем?
– Проект «500+», вести который будет Рособрнадзор, усилил нацпроект «Образование». Президент поставил цель – войти в десятку стран-мировых лидеров по качеству образования. Для этого в том числе нужна специальная программа поддержки школ, которые испытывают трудности. На первом этапе проект «500+» охватит порядка 250 школ более чем в 20 регионах страны. На региональном и муниципальном уровнях мы организуем «творческие педагогические лаборатории» по предметам, привлечем к работе методистов, задействуем внутришкольные системы профессионального развития педагогов. Программа нацелена на серьезную работу с качественным результатом, который должны увидеть все: и учителя, и управленческие кадры, и родители.
– Что касается оснащения гаджетами, предполагается ли всеобщее их распределение по детям?
– Использование гаджетов – личное дело каждой семьи, ее внутреннее решение. Закон об образовании дает право выбора как учителю, так и семье – как именно учиться. И поэтому мы говорим, что цифровая образовательная среда – это среда в дополнение, но не на замену традиционной.
Все, что касается традиционного режима обучения: учебники, рабочие тетради, письменные контрольные – все это никуда не девается. В то же время школа должна предоставлять равный доступ всем детям к цифровой образовательной среде.
Это школьная инфраструктура, и она открыта для всех.
– Насколько для вас важно согласие семьи на использование цифровых образовательных технологий в школе?
– Нам важно дать возможность каждому ребенку получать качественное образование с использованием и отличных печатных учебников, и интересных интерактивных учебных материалов, которые можно загрузить, например, в планшет. А будет ребенок с учебниками в школу ходить или с планшетом – это выбор семьи. Это точно такое же решение, как выбрать портфель ребенку и чем его наполнить.
– То есть я могу констатировать, что программы «одинаковые госпланшеты каждому школьнику» в нацпроекте не будет? Ведь стандартно такие проблемы у нас в стране еще лет пять назад было принято решать или по крайней мере обсуждать иначе: давайте создадим госкомпанию, которая произведет для всех школ на территории РФ одинаковые планшеты, да еще и с российской операционной системой, которую еще надо написать, потом предоставит их каждому, кто может их купить, кто не может – получит субсидию, введем учет этих планшетов, все это будет проектом на пятнадцать лет…
– Навязывать детям гаджеты никто не будет.
Повторюсь, как учиться ребенку, читая учебник или листая планшет, решают родители.
Мы создаем доступную инфраструктуру для цифровой образовательной среды в школе, где любой ребенок может ею воспользоваться для получения знаний или развития талантов, где бы он ни жил, в маленьком поселке или мегаполисе. Одно из направлений по оснащению учебным оборудованием как раз школы сел, удаленных поселков и малых городов.
Если же говорить о том, что не у всех ребят есть возможность иметь гаджеты, то напомню: во время перехода на домашнее обучение мы оперативно организовали передачу более 500 тысяч единиц техники нуждающимся школьникам и педагогам при содействии наших партнеров – Агентства стратегических инициатив и «Единой России».
– Тогда вернемся к инфраструктуре платформенной. Платформ для образовательного контента не так много, тем не менее они конкурируют, мало похожи друг на друга, все это не так хорошо работает – но есть большое количество альтернатив. Хотите ли вы сохранить эту конкуренцию или будете идти к некоторой общей для всех инфраструктурной платформе для среднего образования?
– Знаете, сделать одну всеобъемлющую образовательную платформу просто нереально, учитывая разные потребности, направления в обучении и воспитании, потребности преподавателей разных предметов, потребности школ разных регионов – ведь многие из них имеют региональную специфику. Какой материал выбрать для занятий со своими учениками, решает учитель. Задача Минпросвещения – создать точку доступа, базу, каталог структурированного, проверенного контента. Безусловно, процесс наполнения такой базы-библиотеки должны модерировать эксперты.
– Экспертиза соответствия образовательным стандартам по всему образовательному контенту требует гораздо больших ресурсов, нежели экспертиза соответствия ФГОС бумажных учебников. Это и сейчас довольно сложный и затратный процесс – есть ли в системе образования такие ресурсы?
– Действительно, проверка достоверности контента, уровня его соответствия стандарту – серьезная задача, тесно завязанная с обеспечением качества образования. Принципиально важны два аспекта.
Первый: экспертиза в традиционном понимании пока возможна только по отношению к учебникам. Для электронного контента еще предстоит обсудить и разработать правила верификации и модерации.
Второй аспект: насколько этого контента достаточно для задач обучения и воспитания? Объективно говоря, пока электронный образовательный контент есть не для всех классов, не для всех тем школьной программы. В интернете есть неплохой контент по ярким, интересным, зрелищным темам. Но сказать, что, например, есть весь нужный и возможный контент для третьего класса по математике по всем урокам, нельзя.
Скорее всего, мы будем проводить конкурс для тех, кто хотел бы со своим контентом выйти в наш каталог ресурсов. Кто будет делать экспертизу этого контента? Экспертные организации, научные институты, в том числе институты РАО. Те же, кто занимался экспертизой образовательного контента до сих пор.
– Насколько быстро министерство собирается организовать систему экспертизы собственно по электронным учебникам?
– Экспертиза учебного контента – принципиальный вопрос, поэтому привлекать экспертное сообщество стоит по мере наполнения электронной библиотеки, а полностью отработать весь механизм такой экспертизы, сформировать пул экспертов можно будет в течение нескольких лет.
– Работаете ли вы с издательской группой «Просвещение», которая, видимо, останется монополистом в сфере бумажных учебников, по этому вопросу?
– Точка пересечения – федеральные государственные образовательные стандарты (ФГОС).
Все, что касается маркирования контента, будет привязано ко ФГОСам.
А в остальном нет необходимости менять существующую систему.
Обращу внимание еще на один момент. Систематизация и создание каталогов образовательного цифрового контента, соответствующего ФГОС, совершенно не означает, что весь остальной такой контент в интернете будет запрещен. Просто в помощь учителям и родителям появится общедоступный ресурс. Иногда родителям, например, нужно помочь ребенку с математикой для седьмого класса – здесь в каталогах они найдут проверенные материалы. Кстати, и это очень важно, весь контент будет бесплатным.
– Если единой «контентной» платформы может и не быть, то «единый школьный коммуникатор», коммуникационная платформа, видимо, все же предусматривается в рамках цифровой образовательной среды?
– Коммуникационных платформ много, и мы используем разные для разных видов общения. Для школьников, педагогов и родителей это стало проблемой. Многие родители и учителя просили нас создать какую-то одну коммуникационную среду для школьного общения, чтобы не перенастраиваться непрерывно с одного приложения на другое.
Мы в Минпросвещения планируем предложить школам такую единую платформу для школьных коммуникаций, нужен проверенный безопасный канал связи, в том числе для видеообщения и вебинаров.
Например, чтобы ребята, которые по какой-то причине не могут присутствовать в классе (болеют, на соревнованиях), могли подключиться и участвовать в уроке. Необходимость в этом возникает часто, единая коммуникационная среда эту потребность закроет.
Это не значит, что все будут вынуждены использовать только эту платформу. Те, кто по сложившейся практике имеет свою систему, вполне могут продолжать работать с ней.
– Все это – про большую возможную гибкость между дистанционным присутствием и очным присутствием в ученика в школе?
– Корректно говорить не о возможном присутствии – присутствие в школе для тех, кто должен в ней присутствовать, вряд ли отменится. Живое общение учителя и ученика – важное условие передачи знаний. Это компенсация невозможности присутствия по объективным обстоятельствам. «Не хочу ходить в школу, поэтому буду учиться в школе из дома» – нет, это точно не то, что мы хотели бы поддерживать и развивать.
– То есть мы в рамках цифровой образовательной среды не движемся к частично заочной школе, к совмещению очных и дистанционных занятий на постоянной основе.
– Снова, в который раз повторю то, что уже неоднократно в разных аудиториях говорила: цифровая образовательная среда никогда не заменит традиционную школу, она не предполагает перевод всех на дистанционное обучение. Она значительно расширяет возможности традиционного обучения в соответствии с современными реалиями.
– До этого мы говорили только об общеобразовательной средней школе. Как ваши проекты будут реализовываться в среднем профессиональном образовании, менее популярном и, по крайней мере, в Москве частью населения считающемся менее престижным?
– Про непопулярность с вами не соглашусь: последние пару лет мы наблюдаем, что все больше девятиклассников выбирают колледжи для продолжения обучения, например, по данным прошлого года – четверть, средний балл в аттестате в московских колледжах, например, – 4,1. По национальному проекту «Образование» мы оснащаем мастерские современным оборудованием, обучаем мастеров. В составлении программ принимают участие потенциальные работодатели, которые берут студентов на практику, давая возможность узнать профессии. Большая часть выпускников находит работу сразу.
– Есть ли специфика для цифрового образования в этой сфере?
– В среднем профессиональном образовании активно используется специализированное программное обеспечение, электронные симуляторы, специальные компьютерные стенды для отработки навыков и тестирования, так что студенты имеют возможность почти «вживую» пробовать ту или иную специальность. Не будем забывать, что во многих профессиях работа ведется с использованием компьютера или на компьютере.
– В системе высшего образования сейчас популярна идея «трансляции» с использованием цифровых технологий контента успешных университетов в региональные. В случае со средним профессиональным образованием – это также востребовано?
– В таком виде, как в школе,– нет, в колледже гораздо больше практики, на нее ориентирована программа обучения. Поэтому там труднее организовать дистанционное обучение. Посмотреть на вебинаре, как работают на станке с ЧПУ, теоретически можно – но если в колледже нет такого станка и вы за ним не стоите, то научиться на нем работать все равно невозможно.
– Цифровизация среднего образования не может рано или поздно изменить сами стандарты образования, в том числе ФГОС, оцифровать учебник – видимо, первый шаг к тому, чтобы изменялся контент. Что там может поменяться в связи с этим?
– Не уверена, что есть ну совсем прямая зависимость по предметному содержанию.
От того, пишем мы с вами ручкой, карандашом или набираем текст на компьютере, содержание курса биологии и результаты, с которыми ученик должен выйти после курса биологии, вряд ли поменяются.
То же самое и здесь.
– Насколько инициативной история с цифровизацией среднего образования будет для самих школьных преподавателей? Для многих из них освоение «цифры» весной 2020 года было де-факто обязательным. Будет ли продолжение обязательным для них и позже?
– Переход на онлайн-обучение с использованием цифровых технологий, безусловно, стал стимулом для педагогов заняться освоением «цифры», изучить программы, например, позволяющие дистанционно проводить уроки. Сейчас видно, какие компетенции педагогам надо усилить. И, кстати, те, кто проводит для учителей курсы повышения квалификации – институты, университеты,– должны сейчас пересмотреть содержание этих курсов. Многие базовые вещи мы уже освоили на хорошем уровне – жизнь заставила, теперь стоит повышать квалификацию.
Отмечу еще один момент: при подготовке будущих учителей важна связь педагогического университета со школой.
Если университет оторван от школы и студент впервые увидел школьный класс на третьем курсе на практике, можно сказать, что, в общем, он потерял время.
Сотрудничество университетов со школами по вопросам тех же учебников, с которыми работают школьные учителя, программам с точки зрения навыка отработки этих программ, все это – основа современного педагогического образования. Уверена, что университеты тоже за весну изменили подходы к методикам преподавания предметов.
– Образование – консервативный институт. Есть учителя, которые относятся к цифровым технологиям отрицательно. Предполагаете ли вы что-либо делать с ультраконсерваторами в этой среде – и что?
– Я против радикальных мер, у любого человека всегда есть право на выбор. Закон об образовании говорит: учитель сам выбирает методику и технологию, по которой считает необходимым работать. Это, в общем, относится и к будущим учителям. Да, имеют право учить и в очень консервативной манере, иногда это тоже интересно. Нельзя говорить, что использование современных образовательных технологий – единственно возможный путь для того, чтобы что-то выучить. Нет, каждый в своем темпе, в своем стиле, при своих возможностях выбирает путь наиболее эффективный для себя и своих подопечных, здесь и сейчас.
Если мы начнем требовать от всех выбирать одну методику преподавания, часть людей просто не сможет достигнуть результата, будет сопротивляться и таким образом замедлять общее движение к цели.
Каждый учитель знает, какой способ обучения и работы дает лучшие результаты в каждый конкретный момент времени, с конкретным классом и каждым конкретным учеником. Стиль преподавания – это вопрос выбора. Даже в один период времени, но в разных классах разный набор инструментов будет работать по-разному. Любой учитель вам это подтвердит.
Задача государства – создать инструменты, с помощью которых учителю будет удобно работать и получать ожидаемый образовательный эффект. А выбор этих инструментов – будь то полиграфические учебники, цифровая образовательная среда или еще что-то – это дело учителя.
