Как Маруся и Александр Изотович обобщали учителей для России
Каждый из нас бывал на обычных уроках: вот – ученик, а вот – учитель. Но доводилось ли вам бывать там, где и по ту и по другую сторону парты – одни педагоги? Мне – да.
Это был урок Александра Адамского с участниками проекта «Учитель для России» – около 40 действующих молодых учителей, отобранных по особой методике, которые сейчас работают в школах разных регионов России.
– А какой у тебя телефон? У меня – вот такой, – слышу я звонкий голос, за которым следует смех. – Ой, когда так говорю, чувствую себя семиклассницей!
Я осматриваю девушку, которой принадлежит реплика, и прихожу к выводу, что семиклассницей она быть никак не может. Скорее, у этих самых семиклассниц она преподает. На уроке в частной школе «Золотое сечение», на котором я оказалась одним осенним вечером, не будет определений из учебника и правил. Собравшиеся здесь говорят о важном и насущном: как быть хорошим учителем? Как реализовать себя? Как избежать профессионального выгорания? Возможно, вы не задумывались об этом, но у учителей тоже есть потребность задавать вопросы и получать ответы. На семинаре я встретила множество молодых взволнованных людей, которые приехали из самых отдаленных уголков страны поговорить о том, что действительно тревожит.
Александр Изотович Адамский начинал свой профессиональный путь как учитель физики в школе маленького украинского села. Теперь он – лидер инновационного движения в образовании, соавтор Манифеста гуманистической педагогики и один из самых известных экспертов в образовательной политике. Одни называют его «гуру», «стратегом» и «учителем учителей», другие – «разрушителем образования» и «серым кардиналом».
Кроме того, А. Адамский – научный руководитель Института проблем образовательной политики «Эврика». Сегодня на месте учителя будет именно он.
– И если вам интересно поговорить об общей картинке и куда это все ведет или не ведет нас, то Александр Изотович, безусловно, тот самый человек, который эту картинку видит, – представляет гостя руководитель проекта «Учитель для России» Федор Шеберстов. – Я думаю, если бы Александр Изотович был министром образования, он был бы угрюмым и недоступным. А тут вот, пожалуйста – хватайте.
Урок начался с обращения в зал:
– У кого есть ко мне вопросы? Ну, если вы пришли, значит, уже что-то хотели узнать, выяснить, отрефлексировать! Вы же не бездумные школяры, уныло бредущие по звонку, повинуясь расписанию? И своих учеников воспринимаете как мыслящих… Так какие ко мне у вас вопросы?
Но прежде чем собирать вопросы, Александр Изотович для удобства обозначает направления возможных обсуждений: первое – образовательная политика, в которую входят как собственная образовательная политика и тенденции, которые в ней отслеживаются, так и экономика образования и образовательное право, IT и общественное управление. Второе направление – что современно и что архаично. Что может способствовать позитивной социализации детей, что – препятствует. Сюда же – вопросы про учителя и школу.
– Единственное что, я попрошу помощи: мне нужен кто-то с хорошим почерком.
Из зала доносится голос:
– Вам нужен кто-то, кто будет записывать, или хороший почерк?
– И то и другое.
– Я попробую красиво, но могу записать в любом случае, – с улыбкой говорит девушка, представляется Марусей, берет маркер и становится у флипчарта, как часовой на посту.
После паузы, может, чуть более продолжительной, чтобы не вызвать беспокойства руководителя проекта, вопросы посыпались:
– В реалиях современного мира, который у нас есть, сколько лет осталось жить школьной системе образования в России как конкурентоспособной институции?
– Как объяснить родителям, что уроки полового воспитания необходимы?
– Есть ли тенденция вводить критерии оценивания счастья школьника?
Последний вопрос звучит от молодой учительницы физики, которая просит называть ее Настеной.
Маруся все старательно записывает и даже пытается сгруппировать вопросы по смыслам.
О критериях оценки счастья я слышу впервые и прислушиваюсь к ответу Александра Изотовича:
– Ловите случаи, где он [ребенок] счастлив. Счастье, конечно, очень широкое понятие. Удовлетворен, самореализуется, кайф испытывает, успех ощущает. И вот надо ловить эти ситуации и именно в них, как говорится, «впрыскивать» и физику, и математику, и литературу.
В ответ звучит конкретизирующий вопрос – планируется ли введение официальных критериев? Выступающий предлагает иное решение:
– Боже упаси! Неужели вы ждете и спрашиваете начальство: «Слушайте, а когда вы все-таки введете на уровне министерства показатели счастья? Вот я жду-жду и никак не дождусь!». Непродуктивно, да? А вот собрать родительское собрание и сказать: «Слушайте, вот я хочу оценивать свою работу с ребятами по уровню их счастья. Давайте подумаем, как оценить свои усилия по “счастливости” детей?».
Здесь же учителя начинают обсуждать возможность введения 100-балльной или иной шкалы оценивания, на что Александр Изотович решительно говорит: «Бессмысленно. Я категорически против». Честно скажу – я не согласна с этой позицией, но решаю выслушать обоснование. Шкала оценок сравнивается с измерением количества сахара в крови:
– Есть две системы теста: русская и европейская. Русская норма – 5,6, европейская – 100. Вы покупаете разные приборы. Но суть процесса от этого не меняется. Все равно состояние организма что 5,6, что 100 – одинаковое. А выявляют подробности другим способом.
Так Александр Изотович подводит присутствующих, и меня в том числе, к мысли, что нет смысла в том, какие отметки ставить. Потому что «отметка» и «оценка» – не одно и то же. И мы соглашаемся – доводы действительно обоснованные. Он приводит в пример знакомого педагога из Харькова, который отменил в первом классе оценки вовсе. Через три месяца состоялось родительское собрание, на котором все до единого собравшиеся проголосовали за возвращение системы оценивания. Почему?
– Потому что они [дети] выходят во двор гулять, и дети из других школ говорят: «У меня сегодня “5”», «у меня сегодня “4”». А эти говорят: «А у меня зеленый листочек» или «круглый шарик». Это – социальные метки. К ним привыкли.
Подобный подход к оценкам – неожиданный. Я никогда не задумывалась об этом с подобной точки зрения и понимаю, что оценки и впрямь играют более значимую роль, нежели просто отображение успеваемости. Я замечаю, что присутствующих волнует одна важная деталь – им действительно очень хотелось бы, чтобы отметки не влияли на самооценку учащегося. И именно по этой причине они ратуют за 100-балльную шкалу, приводя в пример собственные воспоминания: одна из преподавателей помнит себя в школьные годы и то, как обидно было, когда ей и мальчику-троечнику поставили за работу одну и ту же оценку – «4». Александр Изотович призывает к иному, более масштабному подходу: основной целью педагогической деятельности должен стать успех каждого ребенка. «Один – в творчестве супер, другой – в помощи старикам, третий – в академической [деятельности], четвертый – в стихосложении». Так постепенно мы придем к тому, что «четверка» или «пятерка» по математике станет одной из оценок. И значимыми будут и другие – собственные достижения в разных деятельностях, уникальность каждого ребенка.
В новом, постоянно меняющемся мире «мы переживаем момент, когда в 1-й класс приходят дети компетентнее своих учителей», ребенок – уже не tabula rasa.
– Ребенок становится… Как бы это помягче сказать? «Обучателем» учителя. Не учителем учителя, но «обучателем». Учитель ведет свою деятельность «от ученика». Ведь все хорошее сосредоточено в детях. Это не абстракция! Все хорошее там: типы отношений, ориентация в культуре и во времени. Просто потому, что они родились в открытом мире, будущее для них уже наступило.
В конце занятия Маруся и Александр Изотович с помощью зала пытаются обобщить и сгруппировать заданные вопросы – их внимательно фиксировала Маруся вместе с именами вопрошающих. Группирует их каждый по-разному. Например: первая группа – ценностная ориентация и поиск своей ориентации в школе, вторая – организация процессов внутри школы, третий блок – условный – школа и жизнь. Или так: «Хотим менять», «Куда мы идем?». Те, кто знают направление, задают следующий вопрос – как? Те, кто знают куда и как, задают вопросы о помехах. Или же на две группы: осмысление того, что происходит, и возможности изменения.
Александр Изотович предлагает начертить оси координат и обозначить их так: одна ось – экзистенциальность, степень личностной проблематики учителей, которые хотят изменений в школе. Другая – внешний мир и уровень проблемы «извне».
– Кому интересно – достроит сам. И на этом можно строить целую образовательную программу.
Нам дают условия задачи, пояснения и ключи к разгадке. Дальше каждый решает сам. Урок окончен.
Или нет?
