В конце апреля меня пригласили в одну московскую школу провести со старшеклассниками Урок мужества. Первой мыслью было, разумеется, поговорить с ребятами о мужестве в сугубо военном залоге – тем более что близился День Победы. Но вдруг подумалось, что не менее полезно поразмыслить вместе с ними о мужестве не на поле боя (в их собственном жизненном опыте для этого и опоры-то никакой нет), а о мужестве гражданском, даже повседневном. Благо память тут же подсказала ключевые слова – «имейте мужество жить собственным разумом».

Этот призыв впервые прозвучал еще в греческой античности, но был услышан Иммануилом Кантом и обращен не только к современникам, но, сдается, и к нам – причем даже в большей степени. Многие ли, положив руку на сердце, могут утверждать, что живут мужественно – в кантовском смысле? И почему, чтобы жить собственным разумом, нужно иметь мужество? Вот об этом я и говорил. И, разумеется, среди самых мужественных людей такого рода назвал академика Сахарова.

Андрей Дмитриевич прожил 68 лет.

Не знаю, читал ли он дантову «Божественную комедию», но ее первая терцина – словно про него: «Земную жизнь пройдя до середины, я оказался в сумрачном лесу, утратя правый путь во мгле долины». Разделим сахаровские 68 лет пополам – и окажемся точно в середине 1950-х: только что, 12 августа 1953 года, на Семипалатинском полигоне в Казахстане испытана первая советская водородная бомба, построенная по сахаровскому проекту. Это – абсолютный триумф: младший научный сотрудник Андрей Сахаров в одночасье становится самым молодым академиком СССР, лауреатом Сталинской премии 1-й степени, Героем Социалистического Труда. Мощность бомбы – 400 килотонн, что в тридцать раз больше, чем у атомной американской «Малютки», ровно за восемь лет до этого уничтожившей Хиросиму.

Но причем здесь «сумрачный лес» и «утрата правого пути»?

А притом, что именно тогда, утром 7 августа 1945 года, направляясь из дома в булочную, 24-летний аспирант Физического института АН СССР Андрей Сахаров узнает из газеты на уличном стенде, что накануне на Хиросиму сброшена атомная бомба. Что он испытывает?

«У меня подкосились ноги. Я понял, что моя судьба и судьба еще очень многих – может, всех, – внезапно изменилась. В жизнь вошло что-то новое и страшное, и вошло со стороны самой большой науки, перед которой я внутренне преклонялся».

И вот теперь он сам создает нечто гораздо более «новое и страшное». Он увлечен. Он решает научную и техническую задачу колоссальной государственной важности. И до поры до времени «новое» значит для него больше, чем «страшное». Но мысль о «страшном» не исчезает – напротив, чем новее и грандиознее становятся «изделия», тем настойчивее звучит эта мысль.

Гонка ядерных испытаний нарастает, радиоактивное заражение планеты фиксируется повсеместно. «Я вычислил, что каждая мегатонна испытательных взрывов в атмосфере уносит 10 тысяч человеческих жизней». И наступает момент, когда становится ясно: дальнейшая гонка вооружений – путь в никуда. И особенно скверно, что лидер этой гонки – Советский Союз.

В июле 1961 года Сахаров пытается убедить Хрущёва воздержаться от продолжения ядерных испытаний. Ответ предсказуем: «Сахаров, не пытайтесь диктовать нам, политикам, что нам делать, как себя держать. Я был бы последний слюнтяй, а не Председатель Совета Министров, если бы слушался таких, как Сахаров!»

И через три месяца, 30 октября, на Новой Земле испытывается самое мощное в истории человечества термоядерное устройство АН602 – 50-мегатонная «Царь-бомба». Ее взрыв произведен в атмосфере на высоте 4500 м. Вспышка была видна на расстоянии 1000 км. Каменистая почва на полигоне расплавилась, как стекло. Колебания земли зафиксировали все сейсмостанции планеты. Ударная волна трижды обогнула земной шар.

Через год, в сентябре 1962 года, Сахаров вновь выступил против – на этот раз речь шла о последовательном испытании двух почти идентичных термоядерных устройств. Нанесение двойного ущерба биосфере он считал бессмысленным и преступным. Но его цинично обманули: после первого испытания второе втайне от него перенесли на более раннее время, чтобы он не смог этому помешать.

«Ужасное преступление совершилось, и я не смог его предотвратить! Чувство бессилия, нестерпимой горечи, стыда и унижения охватило меня. Я упал лицом на стол и заплакал. Вероятно, это был самый страшный урок за всю мою жизнь: нельзя сидеть на двух стульях! Я решил, что отныне сосредоточу свои усилия на осуществлении плана прекращения испытаний».

Хрущева удалось убедить, и 5 августа 1963 года СССР, США и Великобритания подписали Московский договор о запрещении испытаний в трех средах.

Здесь мне хотелось бы прервать последовательное повествование, чтобы еще раз воспроизвести эти знаменательные слова: «это был самый страшный урок за всю мою жизнь: нельзя сидеть на двух стульях!». Нельзя считать себя честным человеком, прекрасно сознавая, что впал в соблазн двоемыслия и принял это состояние как внутреннюю норму. В самом деле: перед нами – сорокалетний в высшей степени успешный ученый, уже трижды Герой социалистического труда, лауреат не только Сталинской (ныне Государственной), но и Ленинской премии, создатель чего-то такого, что сделало родную страну величайшей военной державой, на которую никто не рискнет напасть, – какие у него могут быть сомнения в истинности пройденного пути? Разве жизненный подвиг уже не совершен!?

А вот нет! Настоящий жизненный подвиг Андрея Дмитриевича Сахарова только-только начинается. Едва ли в это время он предполагает, что будет лишен всех наград и званий (кроме звания академика, которое присваивается пожизненно), что подвергнут «всенародной» травле (в том числе со стороны научной и художественной элиты), что будет выслан из Москвы без всякой надежды на «помилование». Но если путь в науку и технику он выбрал как талантливый исследователь, то путь в правозащитную деятельность, путь в борьбу за мир без оружия он открыл в себе как экзистенциальное Призвание.

В этот период в Андрее Дмитриевиче завершается нравственный переход: он становится гуманистом. В 1968 году выходит его первая публицистическая статья «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе». В ней выдвигается немыслимый для советской идеологии тезис о конвергенции – историческом сближении социалистической и капиталистической систем на основе демократизации, демилитаризации, социального и научно-технического прогресса. Эту работу он сам расценивал как решающий шаг, определивший его последующую жизнь.

«Человеческому обществу необходима интеллектуальная свобода – свобода получения и распространения информации, свобода непредвзятого и бесстрашного обсуждения, свобода от давления авторитета и предрассудков. Такая тройная свобода мысли – единственная гарантия от заражения народа массовыми мифами, которые в руках коварных лицемеров-демагогов легко превращаются в кровавую диктатуру».

Снова давайте сделаем небольшую паузу и вспомним знаменитого англичанина – Джона Стюарта Милля (1806–1873). Приведу одно его высказывание: «К сфере индивидуального принадлежит, во-первых, абсолютная свобода совести в самом обширном смысле этого слова: мысли, чувства, мнения относительно всех возможных предметов – и практических, и спекулятивных, и научных, и теологических… Во-вторых, сюда принадлежит свобода выбора и преследования той или иной цели, свобода устраивать свою жизнь сообразно со своим личным характером, по своему личному усмотрению, к каким бы это ни вело последствиям для меня лично, и если я не делаю вреда другим людям…». Со времен «бунта» Сахарова прошло уже полвека, со времен Милля – почти двести лет, а впервые подобные мысли были высказаны еще гениями Возрождения – и вот мы вновь говорим о мужестве жить собственным разумом…

Но вернемся к Андрею Дмитриевичу. Общий тираж «Размышлений» в 1968–1969 годах за границей составил 18 миллионов экземпляров. По этому показателю статья Сахарова заняла третье место в мире после Библии и «Красной книжечки» Мао Цзэдуна. Что же удивительного, что КГБ начинает расценивать деятельность Сахарова как «политически вредную». Его отстраняют от работ по секретной оборонной тематике, а в апреле 1970 года устанавливают над ним и кругом его общения секретное наблюдение.

И тут – 9 октября 1975 года академику Андрею Сахарову присуждается Нобелевская премия мира «…за бесстрашную поддержку фундаментальных принципов мира между народами и за мужественную борьбу со злоупотреблениями властью и любыми формами подавления человеческого достоинства». Попробуйте угадать реакцию советского руководства. Уже через неделю ЦК КПСС принимает секретное постановление «О мерах по компрометации решений Нобелевского комитета о присуждении премии мира Сахарову А.Д.». Но несмотря на шельмование в СМИ, Андрей Дмитриевич продолжает «иметь мужество жить собственным разумом». 22 января 1979 года он задержан по дороге на работу и доставлен в Генеральную прокуратуру СССР, где ему объявлено о лишении государственных наград и почетных званий и об административном выселении из Москвы.

Довольно. Не стану останавливаться на последующих событиях, хотя они по-своему очень важны.

Главное сказано: жизнь академика Сахарова – потрясающий по драматизму урок интеллектуального, гражданского и экзистенциального мужества.

Если бы этой жизни не было в реальности, а некий писатель сочинил роман о такой судьбе, ему едва ли поверили бы: создатель водородной бомбы не может стать диссидентом и борцом за права человека – «по определению». А вот стал же! И победил – ибо он остался бы победителем, даже если бы не было телефонного звонка М.С. Горбачева и избрания депутатом Верховного Совета СССР.

Да, он победил. И о нем наши дети должны знать – независимо от круглого юбилея. Знать, чтобы учиться «иметь мужество жить собственным разумом».

…Между прочим, 10 декабря 1948 года Генеральная Ассамблея ООН приняла Всеобщую декларацию прав человека. Советский Союз при голосовании воздержался.