– Подари ему книгу!
– Зачем? У него уже есть одна.
Копья ломаются исправно: то ли обеспечить стабильность, комфорт и сухость генеральной и качественно проработанной линии обучения, заботу о детях, переходящих из школы в школу и находящих там все то же знакомое и единое; то ли встать на путь вариативности и непростого иногда выбора, идти по дороге образования с не очень качественным порой учебником и рисковать оказаться в сложной ситуации перехода на новые учебники при смене образовательной организации.
Тем не менее на проблему можно взглянуть немного под другим углом.
Интересы и страхи объяснимы, но что эта битва за единое говорит о самом нашем институте образования, его культуре, о скрытом содержании нашего образования?
Во-первых, система образования самой попыткой введения единых учебных материалов ставит себя в директивную позицию навязывания того, чему и как учить.
Мы редко задумываемся об этой директивности, так как она пронизывает всю нашу жизнь, подразумевая ненужность и даже вредность выбора, когда за нас могут решить более компетентные и умные.
Именно эта ненужность выбора, избегание ситуации неопределенности нередко составляет сущность того, что мы привыкли называть стабильностью. Пассивная позиция удобна – пусть уж решат за нас, и ответственность окажется на тех, кто решил, и пожаловаться в случае чего всегда можно.
Во-вторых, единые учебники облегчают единство контроля – альфы и омеги нашего образования.
И с одной стороны, это вроде повышает степень уверенности в том, что спросят то, о чем везде написано. А с другой стороны, исподволь настраивает на то, что это нужно и правильно – всех спрашивать об одном и том же.
И судить о себе начинаешь по тому, как прошел все это единое для всех. И по необходимости, так как усваивают все по-разному, будь это единое или вариативное, уровень будет становиться более примитивным, чтобы обеспечить неуклонное возрастание результатов контроля.
Заколдованный круг примитивизации практически не просматривается за призывами к единству во имя общности образовательного пространства. Хотя, как метко отмечал Сергей Довлатов, единомышленников рождает скудость мысли.
Наконец, самое важное, на мой взгляд.
За горячими обсуждениями часто можно увидеть отсутствие в нашем образовании ориентированности на человека во всем его разнообразии и адаптивности.
Мы как бы подразумеваем в наших детях и учителях несмышленышей, которые неспособны разобраться в структуре предмета, которых надо обеспечить всем единым и плавно вести по единственно правильной дороге.
Ориентация на единое и внешне заданное исподволь снимает фокус с проблем самоопределения, самораскрытия, человеческих отношений.
Замкнутость системы образования на преимущественно предметном содержании, горячие споры именно по поводу предметных учебников показывают малую укорененность новых образовательных стандартов с их личностными и метапредметными результатами.
Всерьез рассматривается дискурс обучения детей не людьми, а роботами – вот кто подлинно объективен и беспристрастно оценит.
Мы так и не поверили, похоже, в то, что в образовательных институтах не только обучаются, но и воспитываются. И воспитать роботов, идеально отчитывающихся о заданном учебном материале, можно.
Наверное, тут даже не очень нужен живой учитель с его взглядом на то, чему и с помощью чего он учит. Только к какому результату мы придем и в окружении кого будем жить, да и можно ли будет назвать это существование настоящей жизнью – вопрос открытый.
