Моя судьба — типичная для судьбы жены офицера. Каждый раз, приезжая на новое место, стараюсь найти работу и для себя, опираясь на свое педагогическое и психологическое образование, на свой профессиональный опыт.
На этот раз сложилось так, что мы оказались в Зеленогорске — в полутора сотнях километров от моего родного Красноярска. Устроилась методистом в учреждение дополнительного образования. Некоторое время спустя директор предложил мне принять участие в Кадровой школе проекта «Реальное образование», на которую работников образования приглашает Красноярский краевой институт повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования. Это казалось интересным, ведь Министерством образования Красноярского края проект объявлен приоритетным со всеми вытекающими последствиями.
Кадровая школа
Проект по обновлению содержания и технологий дополнительного образования «Реальное образование» оказался для меня пространством открытий и удивлений. В первый же день участников Кадровой школы начали знакомить с новой интерпретацией ряда понятий, которые, казалось бы, давно известны. Звучали привычные слова, но стоящие за ними смыслы и явления преподносились по-другому: и деятельность — не деятельность, и цель — не цель, и проект — не проект. Дальше — выход на образовательную программу с особым представлением о том, что такое образовательный результат, образовательный проект, мониторинговое событие и так далее.
К вечеру первого дня у меня начала отказывать способность к логическим выводам.
Большое количество новых смыслов, лежащих за знакомыми словами, перестало помещаться в моей оперативной памяти и уживаться с имеющимися смыслами.
Лидер проекта — просто молодец! Столько всего напридумывать, выложить в систему, представить логику! — достойно уважения.
Хождение по алгоритмам
Самое, на мой взгляд, замечательное творение проекта — это алгоритмы, которые даются участникам. Например, пошаговая инструкция по написанию образовательной программы — то, чего педагогам постоянно не хватает. Обычно теории много, а конкретных рекомендаций нет. И вот она, пошаговая инструкция: шаг первый, шаг второй… Это подкупило сразу большую часть участников школы. Разумеется, инструкция построена в логике всего содержания проекта, с удержанием всех внутрипроектных смыслов: обновленных смыслов (ведь проект призван обновить содержание и технологии дополнительного образования).
Три дня Кадровой школы были посвящены знакомству с новыми смыслами и погружению в практику действия по предлагаемым алгоритмам.
Что ни день — новости. Круто!
Да, в Красноярском крае за время моего отсутствия появилось некое новое пространство. Только у меня сложилось стойкое ощущение замкнутости этого пространства: свои смыслы, свой язык, и без их освоения в пространство не войдешь, и с уже имеющимися смыслами, видимо, тоже не очень уживешься...
Спасибо за погружение в уникальную субкультуру, было нескучно. Все же я предпочту свою профессиональную деятельность и дальше строить на позициях классической культурно-исторической концепции, опираясь на смыслы и понятия, которые приняты в экспертном сообществе.
Принять или не принять
Да, за время моего отсутствия в Красноярском крае появилось новое пространство. Но ощущение замкнутости этого пространства не покидало меня все три дня: другие смыслы, другой язык. Завершающий день обучения в Кадровой школе и приглашение к участию в краевом конкурсе образовательных программ, построенных в логике проекта «Реальное образование», ясность в осознании сути ситуации, в которую я — по своей же доброй воле — оказалась втянутой.
Поскольку проект «Реальное образование» поддерживается Министерством образования Красноярского края, то я как сотрудник учреждения дополнительного образования обязана сюда встроиться.
Например, подать свою образовательную программу на конкурс образовательных программ, соответствующих логике проекта.
А что если не встроюсь?
Тогда меня начнет убеждать директор учреждения, потому что ее убеждает начальник управления образования муниципалитета, которого, в свою очередь, убеждает региональный начальник. Санкции за невключение в проект, конечно, не прописаны. Но я прекрасно понимаю, что в нашей стране часто «начальникопослушность» (она же — служебная дисциплина) часто считается самой важной компетентностью подчиненного.
Редко кого интересует, соответствует ли суть поставленной задачи профессиональной и человеческой позиции исполнителя.
Ситуация, в которую я попала, — это как раз то, что объективирует конфликт моего «я» с официальными требованиями.
Конечно, я могу не заявлять себя на участие в мероприятиях, аргументировав свою точку зрения муниципальным руководителям. Найдутся другие, кто обеспечит статистику вхождения муниципалитета в проект. Это снимет мою субъективную проблему. Но объективная-то проблема останется!
Суть проблемы
В том, что субкультурный подход к построению образовательной программы и к организации образовательной деятельности, заявленный в проекте «Реальное образование», официально объявлен приоритетным в Красноярском крае. Это предполагает необходимость включаться в мероприятия в рамках проекта, следовать содержанию проекта всем работникам сферы дополнительного образования.
Если бы данный проект предлагался как версия в ряду других, преследующих те же цели развития системы, но строящихся на других подходах, то был бы уместен. Он оставлял бы возможность выбора для педагогов: куда пойти учиться, с кем работать при построении чего-то нового. Но министерство сказало: «Приоритет — это».
Логично предположить, что не встроившиеся будут расцениваться как отказавшиеся выполнять требования министерства.
Добро пожаловать в шеренгу!
Что непонятно
После знакомства с проектом у меня появилось много вопросов, ответы на которые меня и печалили, и вселяли уверенность. Почему проект «Реальное образование» безальтернативен? Кто и по каким основаниям пришел к выводу, что на все вопросы и вызовы колоссального социокультурного пространства он дает единственно верные ответы? Верно ли, что решения, имеющие самое прямое отношение к жизни мыслящего образовательного сообщества, готовятся и принимаются исключительно отраслевыми чиновниками? А мы, учителя, — безвольные исполнители или имеющие профессиональную позицию ответственные люди? Как много среди нас тех, кто осознает себя реальными субъектами собственной образовательной деятельности, а не объектами управления?
Не хочу ходить строевым шагом!
У меня на то есть основания: я определилась со своей личностной и профессиональной позицией. А вы?
