В предыдущем интервью с руководителем Центра толерантности Анной Макарчук мы говорили о феномене толерантности, о возможностях системы образования для воспитания этого важнейшего качества, о способах преодоления схемы отношений по принципу «мы» и «они», «свой-чужой». На таком разделении основано такое опасное явление, как буллинг, который характерен не только для детских, но и взрослых коллективов. О «механизмах» травли, ее причинах и о способах борьбы с ней – наша очередная беседа с Анной Макарчук.
– Ваш Центр щедро делится своими наработками со школами, масштабируя свой опыт в регионах страны. Вы всегда подчеркиваете, что учителя – это Ваши стратегические партнеры и главные ориентиры в Вашей деятельности.
Спектр предлагаемых Вами программ очень широк – от формирования гражданской позиции до психологического благополучия. Как определяется тематика ваших программ, кто является вашими главными заказчиками? Все ли они одинаково востребованы и есть ли среди них те, которые пользуются особым спросом?
– Темы наших программ рождаются либо из запросов наших организаций-партнеров, либо из исследований, которые помогают найти болевые точки, масштаб проблемы, ее актуальность. Потом мы эту программу разрабатываем, апробируем у себя на площадке как минимум в течение года, убираем все неточности и доводим ее до совершенства, насколько это возможно.
Далее следует этап масштабирования. Мы «отвязываем» программу от площадки Центра, чтобы ее можно было осуществить в любой среднестатистической школе, обладающей стандартным набором мебели и мультимедийных средств, и создаем подробное методическое руководство – мануал по проведению каждого занятия. Добавляем все необходимые дидактические и раздаточные материалы, мультимедиа. Таким образом создается методический пакет программы.
Затем мы создаем программу повышения квалификации.
Учителя, желающие использовать программу, могут пройти обучение у нас на курсах – очно или дистанционно и совершенно бесплатно, но мы устраиваем и выездные семинары в школах за пределами Москвы, которым мы передаем свои технологии. Обучение, как правило, предполагает самостоятельную разработку педагогом интерактивного мероприятия на заданную тему.
Лучшие разработки мы включаем в сборники с указанием авторов и распространяем их по школам. Таким образом, мы вовлекаем педагогов в процесс cотворчества и увеличиваем количество гуманистических педагогических практик в сообществе.
– Какие из ваших программ пользуются наибольшим спросом?
– Сразу после открытия нашего Центра, в 2012 году, мы предлагали разные программы по всем аспектам толерантности – межэтнической, коммуникационной, межкультурной – по одному занятию на каждую тему.
Педагогам предоставлялась возможность выбирать, и самым популярным стало занятие на тему: «Дружба в классе: лишних не бывает».
А в 2018 году Общероссийский профсоюз образования обратился к нам с просьбой сделать антибуллинговую программу в целях профилактики травли не только среди детей, но и травли самих педагогов со стороны детей и родителей. Прежде всего мы провели большое исследование, в котором приняли участие около 1500 педагогов и только после этого создали программу «Каждый важен». И с тех пор это флагманская программа Центра толерантности. Флагманская просто потому, что на нее всегда очень высокий спрос, она чемпион по востребованности и используется в школах 27 регионов.
– С чем вы связываете такой интерес? Школьный буллинг – это отражение агрессии в обществе?
– Мне кажется, что это проявление несколько другой тенденции, а именно рост внимания к проблеме психологического климата в школьных коллективах. Осмысление социально-психологической реальности – характерная особенность нашей современной цивилизации.
Когда я училась в школе – а это было лет 40 тому назад – травля у нас в классе процветала, но никто не обращал на это внимания.
Так что это явление совсем не новое. Новым стало стремление учителей разобраться с причинами возникновения буллинга и методами предотвращения таких ситуаций. И это вселяет в меня оптимизм. Это странный оптимизм, потому что, с одной стороны, я вижу больше жалоб на травлю, а с другой – растущее желание осознать проблему, и это как раз путь к выходу.
– Травля бывает только в детских коллективах или она встречается и среди взрослых?
– Да, у нас есть антибуллинговые программы для взрослых коллективов, только там она проявляется в других формах – без физического насилия, но с применением разных видов психологического давления. И знаете, какие коллективы чаще всего обращаются к нам с этим запросом?
– Педагоги?
– Да, представьте. Но связан такой интерес не с бОльшим распространением этого явления в педколлективах, а с тем, что именно педагоги в большей степени готовы рефлексировать эти проблемы и стараться их решить.
– В чем причина буллинга?
– Буллинг в любом коллективе – и взрослом, и детском – связан с глобальным чувством уязвимости и непониманием своего будущего, с асимметрией власти: нарушением этики управления или преподавания, которые вызывают чувство небезопасности у школьников или подчиненных. А главное – с системой ценностей в этом коллективе, которая позволяет, допускает возможность таких ситуаций – когда все против одного. Нездоровая атмосфера порождает агрессора и жертву, и критерии выбора последней порой совершенно неясны.
Например, в школьном классе это может любой ребенок – слишком толстый, слишком худой, слишком умный, слишком глупый, слишком активный, слишком пассивный, слишком высокий, слишком... Продолжать можно до бесконечности. Закономерности нет. Единственная закономерность состоит в том, что этого человека легко вывести за рамки идентичности – из «мы» в «они», из «своих» в «чужие».
По какому поводу случится это исключение? Да по любому.
И важно понимать, что травля – это не межличностная история. Это не то же самое, что конфликт.
Конфликт между двумя людьми происходит или между двумя группами. И поэтому решается между ними.
А травля, буллинг – это когда все против одного. И когда главный агрессор, вокруг которого все группируются, покидает класс, мы не можем вздохнуть с облегчением, потому что на его место приходит новый. То же самое с жертвой – с его уходом в другой класс, в другую школу – на эту роль находят новую «кандидатуру». Потому что травля – это болезнь коллектива, а не отдельных его представителей.
– Но почему большинство ополчается против одиночки, и никто не переходит на его сторону? Ведь все не могут мыслить одинаково?
– Участники этого большинства могут занимать разные позиции. Среди них есть те, которые сочувствуют жертве, но ничего не делают, потому что чаще всего они боятся оказаться на месте жертвы или попросту не знают, как помочь. И, конечно же, будут те, которые присоединяются к агрессору – не потому, что получают удоаольствие от страдания другого, а потому, что эта позиция дает иллюзию сил и безопасности.
То есть двигатель травли – это весь класс. Поэтому и решать проблему травли необходимо со всем классом.
Не случайно для нас так важен педагог и обучение его этим практикам антибуллинга. Вовремя заметить очаги неблагополучия, какие меры принять, чтобы не допустить, профилактировать эту историю.
Вообще, для решения проблемы травли в школе важен системный, средовой подход. Это когда ценность ненасилия, уважения личности, толерантности разделяется всеми в школе, включая педагогов. Это когда проблема травли осознается и находится в фокусе снимания всех субъектов образования – и педагогического коллектива, и школьников, и родителей. А для этого необходимо специальное обучение педагогов (которого, кстати, до сих пор нет с большинстве педагогических вузов), и родителей, и системная работа с детьми.
Необходимо сделать работу по укреплению в школе нулевой толерантности к травле красной нитью воспитательной работы.
Это могут быть не только антибуллинговые занятия, но и ясная дорожная карта действий в случае выявления случаев травли, создание безопасной системы обращения за помощью доя школьников, столкнувшихся с этой проблемой. Ну и, конечно же, это действия и позиция каждого педагога. Именно он создает стандарты допустимого и недопустимого в классе, являясь для учеников ролевой моделью.
Материалы по теме
