Любовь Петровна была очень прямым человеком. Она всегда говорила то, что думает, независимо от того, с кем она разговаривала, и независимо от того, что от неё хотели услышать.
Это ценное, это просто замечательное качество! И человеком она была, конечно, замечательным.
Мы познакомились с ней сначала заочно.
Когда меня назначили министром, я прочёл в какой-то из газет её комментарий, что образование окончательно и бесповоротно закончилось, раз министром образования назначили человека, который к образованию никогда не имел отношения. Такой была её первая реакция на моё назначение. А через несколько недель на одном из совещаний мы с ней встретились очно.
Я действительно был новым человеком в образовании и честно признался, что должен многому научиться. Позже мы с ней обсуждали различные вопросы, иногда не соглашались друг с другом и даже спорили. А через какое-то время подружились. Она стала для меня очень близким человеком, и, как она мне говорила, я для неё тоже был человеком, которого она приняла и с которым с удовольствием работала.
Помню эпизоды, связанные с конкурсом «Учитель года». У людей были сомнения, что он проходит честно. Я тогда предложил некоторые изменения, в частности, чтобы конкурсы проводились не постоянно в Москве, как это было обычно, а на родине победителя очередного конкурса. Любовь Петровна меня очень поддержала, сказав, что это позволит расширить географию и привлечь внимание к региональным системам образования. Хотя учредители говорили, что это неправильно. У нас по этому поводу были разногласия даже с Юрием Михайловичем Лужковым. Он удивился, что Любовь Петровна, всегда поддерживающая московское образование, приняла мою идею. Я сказал, что, видимо, она считает, что я не порчу систему образования – ни московскую, ни российскую.
Любовь Петровна была легендарным человеком для системы образования.
Она всегда занимала позицию, которая являлась, с её точки зрения, наилучшей; она могла спорить, при этом умела соглашаться с разумными доводами других людей. Мне было приятно, когда она сама приводила доводы, с которыми я соглашался и менял свою точку зрения. Точно так же мне было очень приятно, когда она, выслушав мои доводы, говорила: «Может быть, Вы и правы. Давайте попробуем так, как Вы предлагаете». Это касается всех лет нашей долгой совместной работы. Не помню ни одного случая, чтобы она поменяла свою точку зрения из-за того, что кто-то сверху сказал ей, что надо вести себя по-другому. Это качество, которое не так часто встречается в людях.
Мы встречались и после того, как она ушла с занимаемой должности, может быть, раньше, чем хотела, и, может быть, раньше, чем это было целесообразно.
Любовь Петровна продолжала работать в качестве советника-наставника мэра. А потом занялась собственным образовательным проектом по созданию условий для ребят с ограниченными возможностями здоровья, её это очень волновало.
Про Любовь Петровну можно говорить долго.
Прежде всего, она была просто очень хорошим, искренним, переживающим человеком – настоящим товарищем!
Я не смог прийти на её последний юбилей, потому что уезжал. Но я позвонил, и мы очень тепло поговорили. Она сожалела, что мы давно не виделись. Тогда я предложил обязательно встретиться.
Теперь уже не получится...
