Чуть ли не каждый новый учебный год начинается с череды скандалов, связанных с внешним видом школьников. Мальчишек с модными самурайскими хвостиками педагоги обвиняют в нетрадиционной сексуальной ориентации, а экспериментирующим с нарядами школьницам прочат карьеру «девушек с низкой социальной ответственностью». Реакция родителей обиженных детей и общественности практически единодушна – такое поведение педагогов недопустимо. А самим учителям советуют для начала озаботиться своим внешним видом, а потом уже диктовать условия детям.
Психологическая травма автора статьи, которой не случилось
В благословенные нулевые годы в красноярской образцовой школе № 11 к подростковому самовыражению относились с юмором. В первый раз я покрасила волосы в 6-м классе. В синий. Впрочем, покрашенными оказались не только волосы, но и ванная, половина коридора, слегка зацепило и кухню. Это был российско-советский оттеночный тоник, нечто среднее между гуашью и медным купоросом. Увидев меня, любимый математик Фаина Александровна Гуляева приподняла бровь, откапала 15 капель валерианы и сказала: «А раньше такая синева у детей была на месте чуть ниже спины».
В 8-м классе я сделала татуировку. Хной, конечно же. Это был общипанный, побитый жизнью утёнок с выпученными глазами. Уродливый, но зато занимал добрую половину руки. На уроке химии Галина Павловна Гайлис приподняла бровь, откапала 15 капель валерианы и спросила, пустят ли меня с таким художеством домой. Узнав, что спонсором шедевра стала мама, педагог отметила наследственную тягу к прекрасному в нашей семье. Урок начался с длинной формулы на доске. Кажется, это была формула состава, которым я могла бы оттереть утёнка. Нет, не к следующему уроку, хотя бы до конца учебного года.
На ультра-мини, больше похожее на широкий пояс, кофты-сеточки, черные ногти-когти и оттягивающиеся под тяжестью сережек уши в принципе никто не обращал внимания. Стремление повыпендриваться сошло на нет к старшим классам и, по большому счету, страсть к эпатажу за пределы нулевых годов так и не вышла. Спасибо учителям за это.
Мальчик, который узнал о транссексуалах от учителей
Но с принятием самовыражения повезло далеко не всем ученикам. И речь даже не про период «совка» и постсовковый период. Иркутская школа № 47. Сентябрь 2021 года. Шестиклассник Матвей вернулся с каникул с модным «самурайским» пучком на голове.
Педагогический коллектив прическу не оценил. Мама мальчика пожаловалась, что его не только не пустили в класс, но и отправили в кабинет психолога,где директор и завучи объясняли, с какой прической подобает ходить настоящему мужчине.
После этой лекции ребенок задал маме неожиданный вопрос: «Кто такие транссексуалы?» До разговора с педагогами мальчик даже не знал об их существовании.
«Матвею говорили, что “нормальный мужик так не ходит”, давили на него, называли транссексуалом и не пускали на занятия. Но дальше – больше. Директор этой школы Тютрина Н.Г. и часть педагогического состава, как пишет мама мальчика Ася в своей жалобе в прокуратуру, начала указывать маме, что ребёнка за такой внешний вид подобает срочно перевести в другую школу. Вы можете себе это представить? Что происходило в случае с Матвеем? Нарушение законов РФ, насилие и неисполнение коллективом школы своих профессиональных обязанностей. Матвея заперли в кабинете психолога, продержали там несколько часов, довели его до высочайшего состояния стресса, нанесли моральную травму и не пустили на занятия», – написала по поводу этой ситуации на своей странице в социальной сети Facebook cооснователь общественной организации «ТыНеОдна» Алена Попова.
Региональный Минобр спешно собрал совещание «по поводу причесок учеников», а прокуратура решила проверить работу чиновников региональной системы образования.
Преступные волосы возбуждают мужчин
Примерно в то же самое время в соседнем с Иркутской областью Красноярском крае за право на самовыражение пострадала девятиклассница канской школы Влада. Девушка пришла на уроки с выкрашенными в синий волосами, еще более ярким макияжем и в одежде, которую в школе оценили как несоответствующую уставу. Более того, девочку вызвали к директору, где ее прическу назвали «преступной», а образ – вызывающим у мальчиков недвусмысленные желания.
«Преступные волосы возбуждают мужчин. Значит, девушка доступна, девушке что-то надо. И мужчина это читает по-своему. Они считывают вот эту информацию. Чаще всего, по статистике, попадают в различные неприятные ситуации девушки молодые, которые вызывающе одеты, провоцируют мужчин там на какие-то сексуальные действия ненужные, понимаешь?» – заявила Владе директор образовательного учреждения во время разговора.
Фрагмент этого разговора попал в «нарезку», которую после разговора с педагогами Влада выложила в TikTok. Девушка отметила, что из-за манеры общения сотрудников школы и угроз она расплакалась, и ей стало плохо. Однако сотрудники образовательного учреждения считают такое поведение своей ученицы лукавством и рассказывают свою версию событий.
«Мы ее пригласили, потому что она пришла с таким раскрасом, что его даже нельзя назвать макияжем: стрелки до висков, глаз не видно – всё раскрашено черным до бровей, кольцо в носу, волосы синие. Это не деловой стиль. В уставе школы прописано, что стиль должен быть деловой. А еще мы удивились, что у нее сумочка такая маленькая. Спрашиваем: “У тебя принадлежности учебные есть? У тебя сегодня четыре урока”. Она открывает сумку – а там два учебника и две тетрадки. Девочка пришла как будто не в школу, а на дискотеку. Влада и в прошлом году много прогуливала, в этом году уже пропускает часть занятий», – рассказывает завуч школы Любовь Виноградова.
Педагоги утверждают, что мама Влады на их стороне, и она пообещала сделать все возможное, чтобы внешний вид дочери соответствовал школьным правилам. Совпадение или нет, но после шумихи в соцсетях аккаунт Влады в TikTok стал достаточно популярным. Если до этого каждое видео едва набирало по 20–30 просмотров, то после истории с синими волосами просмотры взлетели до нескольких миллионов. Совпадение? Или спланированная акция?
«Директриса в прозрачной кофточке» учит жизни
Под новостями о «неподобающем внешнем виде» детей пользователи социальных сетей оставили сотни комментариев. В основном это неодобрительные комментарии действий педагогов, а еще собственные примеры из жизни.
«У моего сына вообще хвост был чуть ли не до пола. Еще и крашеные волосы. Дети в этом возрасте имеют право сами выбирать, как им выглядеть. Девочки сбривают волосы, пацаны отращивают. Когда я спросила сына, зачем он растит такие длинные волосы, он сказал, что отдаст их на парик для людей, больных раком. Горжусь своим сыном», – написала в социальных сетях жительница Финляндии Любовь Конопачка.
«Все то же самое в московской школе № 498. Директор предложила постричь сына или “что-нибудь с этим сделать”. Я купила ему мужской обруч, как пружинка, его не видно почти на волосах. Так директор пришла в класс и сказала сыну: “Ой, а что это у нас здесь за девочка?” Как после этого объяснять ребенку, что директора нужно уважать», – делится своей историей Татьяна Заозерская.
Немало споров по поводу внешнего вида самих учителей. Пользователи социальных сетей задаются вопросом: как педагоги, внешний вид которых зачастую далек от идеала, предъявляют какие-либо требования к детям?
«Мою дочку учителя “прекрасной” элитной гимназии порывались выгнать с уроков за то, что она игнорировала дресс-код и приходила на занятия в свободных рубашках и похожих на узкие брюки леггинсах. До конца так и не понятно, что не так с ее внешним видом: все достаточно скромно и сдержанно. И в принципе странно слышать претензии к внешнему виду молодой девушки от разменявший седьмой десяток тетки-директрисы, которая ходит по гимназии в кошмарных прозрачных кофточках и платьях из люрекса. Да, есть правила. Но почему им обязаны следовать только дети?» – задается вопросом папа старшеклассницы Илья Пятров.
Русского школьника видно за километр
Арабские школьницы носят хиджаб с джинсами и брендовыми сумками, китаянки предпочитают стиль Преппи, американские школьницы ходят исключительно с распущенными волосами, потому что в Штатах днем с огнем не сыщешь маму, которая смогла бы заплести самую простую косу, не говоря уже о французских, голландских косах или «колосках». Американские мальчики ходят в длинных шортах и однотонных футболках оверсайз, а еще их отличительная особенность – удлиненные стрижки.
Испанцы – любители удобных вещей, поэтому в школе учителя и ученики одеты в едином повседневном стиле. В Италии повседневный стиль школьников тяготеет к спортивному: леггинсы, брюки, футболки, на ногах – кеды или слипоны. И если в этом школьном царстве вольного дресс-кода встречается ребенок с аккуратной прической, в строгой выглаженной одежде и классической обуви, с высокой долей вероятности он окажется учеником из России.
В Германии и Великобритании к внешнему виду детей требования строже. В немецких школах обязательной всеобщей формы нет, но каждое учреждение вправе самостоятельно решать, как должны выглядеть ученики. За чересчур вызывающую одежду до уроков могут и не допустить, а отправят домой переодеваться. Английским малышам дозволено появляться в школе в шортах, но старшеклассникам такая вольность уже запрещена. А вот студенты вузов должны носить обязательную отличительную одежду – во внешнем облике учитываются мельчайшие нюансы: цвет носков и ботинок, количество застегнутых пуговиц, угол наклона беретки, узел галстука, способ ношения сумки. По этим нюансам знающий человек с первого взгляда определит, какое место в университетской иерархии занимает человек. И чем престижней образовательное учреждение, тем строже в нем требования и правила.
Если дать детям волю, они выдадут лучший результат?
В школьные годы основателя и генерального директора красноярской «Умка Школы» Татьяны Андреевой все было строго – ходили в форме как миленькие. Выпендриться можно было только за счет красивого фартука, кружева или воротничка. Методы иркутских и красноярских коллег Андреева считает неэкологичными, ведь обо всем всегда можно договориться. Кроме того, важно давать детям поле для самовыражения. Например, раз в месяц устраивать «Джинсовый день» или ради поощрения позволять ребятам, которые все вовремя сделали и сдали, ходить в том, что они хотят сами носить.
«В нашей школе есть дресс-код и нормы приличия. Это корпоративная культура, и все прописано в уставе. Есть нормы адекватности, цвет формы указан обычно в договоре. Это для того, чтобы дети не отвлекались и думали про учебу, а не про социальные атрибуты. Все в пределах разумного и в рамках адекватности. Говорим с родителями, объясняем ученикам смыслы и почему эти границы для нас важны. Да они и сами это знают. Но случается всякое. Например, одна из учениц подстриглась налысо, сейчас есть несколько девочек в старших классах с красными и синими волосами», – рассказывает Татьяна Андреева.
При этом у учителей «Умки» также есть дресс-код – удобный и элегантный. В частной школе уверены, что педагог – это ролевая модель для детей, им не все равно, кто рядом и кто их учит. Так что в корпоративной культуре есть непререкаемые правила для сотрудников: волосы убраны, длина юбок не выше колена, декольте прикрыто, макияж сдержанный, невысокие каблуки.
«Я за адекватность, за то, чтобы давать ребятам поле для самореализации, больше их слушать, говорить с ними. Внешним видом они сигнализируют, что им не хватает внимания, и они привлекают его к себе вот таким неконструктивным способом. Поэтому – диалог и контакт! Можно договариваться обо всем. И даже провести эксперимент: а вдруг, если дать детям волю, и они будут ходить в чем попало, они выдадут лучший результат?» – говорит Андреева.
Войну с джинсами и длинными волосами мы проиграли
Низкий уровень культуры и отсутствие какого-либо регламента в школах. Школа как социальный институт теряет авторитет в глазах детей. Именно с этими аспектами связывает конфликты педагогов и детей относительно внешнего вида заслуженный учитель России Сергей Казарновский.
«Поскольку уровень культуры падает с каждым днем, все, что происходит на улице, затем проникает в школу. Ситуация с волосами и стилем – это ситуация дурного вкуса, где не обозначено, что школа имеет главную цель – это учеба, и все, что от этого отвлекает, не должно туда входить. Как минимум ученики должны соответствовать деловому стилю, носить деловую форму. Сегодня школа сама себя дискредитировала. Педагоги не имеют того авторитета перед детьми и родителями, как раньше. Считаю, что не очень профессионально со стороны педагогов создавать здесь конфликты. Мы все эти войны проиграли: воевали с джинсами – проиграли, воевали с длинными волосами – проиграли. И ничего страшного не произошло. Вместо того чтобы создавать врагов на пустом месте, нужно понимать, что мир меняется, а ханжество было, есть и будет», – заявил в интервью КП Казарновский.
Вы сначала станьте Итоном, а потом требуйте чего-то от детей
Советская школьная форма для социолога и ведущего научного сотрудника МГПУ Любови Борусяк стала настоящей пожизненной травмой. После десяти лет каторги в коричневом ненавистном платье она ни одного дня не работала в организациях, где требовали соблюдать дресс-код.
«Всем подросткам хотелось себя проявить. Кто-то пытался заменить школьную форму на другую одежду, но в нашей столичной школе это очень строго каралось – нас просто не пускали на уроки. Нежелание быть инкубаторскими было у всех. У меня, например, с 8-го класса был маникюр, а длина была минимальной. С этим как-то мирились, но когда в 10-м классе я решила заменить свою затертую форму на приличное темно-синее платье, меня не пустили в школу и отправили домой переодеваться, несмотря на то что я была отличницей. А новую форму страшно не хотелось покупать, в выпускном классе это ментально означало удлинение процесса ее ношения», – вспоминает Любовь Борусяк.
При этом социолог считает, что «травма советской формой» есть далеко не у всех выходцев постсоветского пространства. Это только в социальных сетях непедагогичное поведение педагогов коллективно осудили, на самом же деле значительное число россиян разделяет стремление школ загнать детей в строгие рамки уместного внешнего вида. По крайней мере, когда несколько лет назад в российские школы пытались вернуть форму, большинство высказались «за».
«Если школа очень хорошая и ребята любят её, гордятся ей, то там могут быть отличительные знаки, показывающие принадлежность. Если эти правила принимают, то проблем не возникает. Но очень часто стремление радикально проявить себя внешне – это как раз форма протеста, признак того, что “Я не люблю эту школу, мне здесь не нравится”. Там, где школа пользуется уважением и детей не притесняют, гораздо реже возникают эти проблемы. Очень часто образовательные учреждения, которые ну никак нельзя отнести к лучшим, как раз и стараются дисциплинировать через унификацию. Не для того чтобы эта форма демонстрировала, что вот, да, мы учимся в такой замечательной школе, а просто для того чтобы дети не высовывались. Это неправильно. Это признак слабости школы, а не ее силы», – считает Любовь Борусяк.
Социолог считает, что подобные ситуации в принципе недопустимы. Это значит, что позволившие себе такое поведение педагоги не понимают даже элементарных норм простого человеческого общения. Чего в таком случае требовать от детей, даже если взрослые люди не могут держать себя в рамках?
«За рубежом чем дороже школа, тем больше требований к ученикам. К внешнему виду в том числе. Предполагается, что это настолько респектабельное заведение, что дети должны поддерживать эту респектабельность своим внешним видом. Школа таким образом говорит, что она дает элитарное образование. Что до наших школ, то вы сначала станьте тем же Итоном с его галстуками и фраками, а потом уже устанавливайте такие жесткие правила», – говорит Борусяк.
