Борис Грозовский в своём телеграм-канале поделился выводами о домашнем обучении. Публикуем их с разрешения автора.

«Десять месяцев моя младшая второклассница на домашнем обучении с некоторыми вкраплениями онлайн-образования. Несколько мыслей о начальной школе:

1. Домашнее обучение и онлайн даже для малышей отлично работают, если поначалу родители могут посвящать ему много времени (как учитель в классе). Постепенно временные затраты снижаются, если фокусироваться не только и не столько на учебной программе, сколько на выращивании умения учиться.

Если учителя или родители детей старше 9–10 лет говорят, что им не подходит онлайн-образование или домашнее обучение, это означает только одно: их до этого не научили учиться (или не учили интересно).

2. Онлайн работает, если есть возможность обеспечить ребенку внешкольную социализацию (или она не является проблемой для ребенка) и разное онлайн дополнительное образование.

3. Официальные системы, созданные разными данными между учениками, учителями и администрацией для онлайн-обмена, ужасны. Они основаны на недоверии.

Например, выполняя контрольную работу онлайн, ученик даже младших классов должен снимать себя на камеру телефона и куда-то закачивать видео.

4. Программы начальной школы по математике значительно улучшились по сравнению с концом 1970-х и серединой 1990-х (инкорпорировали много придумок из разных развивающих и логических программ). Программа по русскому языку улучшилась чуть-чуть. Там осталась все та же тошнотворная орфография, появился ряд элементов работы с текстами, но в максимально скучном и непонятном виде, для галочки. Улучшилось (но остается ужасным) чтение, очень плох «Окружающий мир» (по сравнению с тем, каким он мог бы быть).

5. Примеры из одного учебного дня: «Окружающий мир» предполагает, что восьмилетний ребенок до всяких объяснений знает, что такое промышленность и сельское хозяйство, легко может назвать занятые в них профессии. «Чтение» предполагает, что восьмилетний ребенок может усвоить разницу между метафорами, олицетворениями, эпитетами и сравнениями, находить их в тексте.

6. Вчера, после разбора всех тропов в стихотворении Есенина «Белая береза», онлайн-учебник спросил у ребенка, понравилось ли ему стихотворение. – Мм, ну так. – Почему? – Там слишком много восторгов и восхищений.

К интересам современных детей программы не адаптированы совсем. И разумеется, несмотря на все разговоры про компетенции и способности, транслируют они в основном все те же знания-умения-навыки, на 99% бесполезные и беспощадные. Школа как была 10-летней тюрьмой в СССР, так и осталась. При этом в школах много талантливых учителей, но программы и стандарты диктуют им их шаги.

7. Программы перегружены абстрактной терминологией, они работают (исключая математику, но и в ней это есть) все на ту же зубрежку, а не на логическое мышление и прочие способности. Они структурированы так, что учителям приходится «пробегать» темы, а кто их как усвоил – ваши проблемы. Поэтому к 12 годам часто оказывается, что дети забыли все, чему якобы учились с 7 до 11 лет, а в 15–16, не имея никакой базы, начинают лихорадочно готовиться к экзаменам почти с нуля через стрессы и нервы. Не научившись учиться и не полюбив узнавать новое, работать с текстами и т.д. Хорошие учебники есть (были), но теперь они запрещены, не рекомендованы и т.д. Надо не забыть разрушить весь этот Карфаген, когда представится такая возможность.

Это проясняет ответ на вопрос, насколько велик авторитет учителей у детей 13–16 лет, могут ли они повлиять на их поведение. Вот и остаётся плитку перекладывать и бронетехника.

И да, очень сильно видно, как от поколения к поколению меняются дети, но про это как-нибудь отдельно».

Борис Грозовский, обозреватель, организатор публичных дискуссий, автор Телеграм-канала EventsAndTexts