Шум, поднявшийся вокруг высказываний профессора ВШЭ Гасана Гусейнова о состоянии русского языка, – не полемика, не обсуждение оснований, отличающихся от заявленной им позиции, а что-то вроде стихийного суда Святейшей инквизиции над заведомым еретиком.

А ведь если сказать честно, профессорская критика нашего сниженного языка – не только в его бытовом изводе, но и телевизионных ток-шоу, а тем более лексики (и грамматики) социальных сетей – совершенно справедлива, и трудно не признать заслуженной эту жесткую интонацию. Не усматриваю никакого оскорбления – ни русского языка, ни русского народа, ни страны: просто жесткая констатация очевиднейшего факта. Тем более что высказано это было в частном блоге, а не в СМИ (хотя, действительно, где здесь сейчас граница?). Что же касается реакции записных «борцов за чистоту патриотизма», то она и не может быть иной.

Профессор Гусейнов прекрасно знает русский язык, русскую культуру и историю России. Он прекрасно знает и другие языки, и культуру и историю других народов – и Востока, и Запада. И именно это знание вызывает у него чувство искренней скорби и возмущения по поводу утраты самим народом-языкотворцем любви к своему «великому и могучему» наследию и достоянию. И мне от всего сердца хочется поблагодарить этого умного человека за его не только гражданскую, но, я бы сказал, за социокультурную позицию.

И то, что эти горькие слова высказаны не «природным русаком» (выражение А.В. Суворова), придает им особое звучание: ведь со стороны, как известно, виднее. Впрочем, как раз не со стороны, а изнутри – из внутреннего межкультурного диалога всей собственной жизни.

…Невольно вспоминается признание «нашего всего» Александра Сергеевича: «Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног – но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство».

А вот мне – не досадно. Тем более что профессор Гасан Гусейнов – не иностранец.