Об этом и многом другом в беседе с корреспондентом РИА Новости рассказала директор ГБОУ Лицей 64 Санкт-Петербурга Татьяна Прокофьева.

– Татьяна Михайловна, в чем видите вы назначение всероссийских проверочных работ? Есть ли у них преимущества перед другими аналогичными диагностиками?

– Это в какой-то мере независимая оценка, единые материалы составляются независимыми специалистами. Вот в чем, пожалуй, главный плюс и назначение: можно реально увидеть свои результаты на фоне остальных.

Считаю эту идею правильной на уровне государства, регионов, муниципалитетов и школы.

В масштабе страны эти работы направлены на обеспечение единого образовательного пространства через единые проверочные материалы и критерии оценивания учебных достижений. Это единство инструментария и позволяет поднимать уровень образования, идет ли речь о государстве или отдельном учреждении.

В прошлом году мы принимали участие во всех без исключения подобных процедурах. Хотя могли и выбирать. Но не посчитали нужным. ВПР проводили и в одиннадцатых классах.

Для чего? Хотелось получить внешнюю оценку уровня подготовки учеников. Все-таки даже в обычных контрольных работах на уровне класса – по материалам, составленным самим учителем, которые дети не могут найти онлайн, проскальзывает элемент субъективности. Можно понять учителя. Ведь он их составляет для ребят, возможности которых знает прекрасно.

Особого разговора заслуживают выпускники…

– Вы полагаете, что дети в этом возрасте еще не выросли из ВПР?

– Уверена, что проверочная работа в конце одиннадцатого класса правильная идея. Как подведение итогов среднего общего образования.

К слову, составлены эти работы очень интересно, значимо. Практикоориентированные задания в первой части преобладают. На мой взгляд, это то, что детям необходимо сегодня в первую очередь.

Приведу пример из ВПР по биологии. Используя таблицу, иллюстрирующую содержание витамина С в продуктах, предлагается рассчитать количество этого витамина, которое человек получил в течение суток.

Тут происходит смена смыслов, как мне кажется, не только на уровне старшей школы. Если раньше цель изучения предмета сводилась к изучению самого предмета, то сейчас мы стараемся показать его прикладное значение в жизни.

Объемы знаний нарастают, всему на свете научить нельзя.

Тем выше ценится умение ориентироваться в предметной области, использовать полученные знания и навыки в повседневных ситуациях.

– Вы говорите о пользе. А минусы?

– Серьезных недостатков я пока не увидела, но они могут возникнуть. Выскажу только одно опасение. Если органы управления разных уровней начнут использовать результаты ВПР для сравнения организаций между собой, то не исключено возникновение такого явления как имитация образовательных результатов.

Зная, что школу накажут за плохие показатели, учителя вряд ли минуют соблазн подстелить ученикам соломки. Создать атмосферу, в которой класс напишет ВПР как надо.

Практика показывает, к сожалению, что результаты независимых мониторингов зачастую сравнивают между собой в публичном пространстве. Мы знаем, что Рособрнадзор категорически против использования результатов ВПР для оценки деятельности школы. В нашем регионе этого нет. Подчеркну: в Санкт-Петербурге рейтинги школ по результатам ВПР не выстраивают. Иначе честной картины успеваемости по стране не получится.

Второй вопрос, на который я пока не могу дать ответ, – как ВПР в одиннадцатом классе будут реализовываться при профильном обучении. Может быть, имеет смысл проводить их только по обязательным для изучения в 10–11 классах предметам.

– Представляют ли всероссийские проверочные работы сложность для учащихся лицея?

– Особых сложностей мы не отмечаем. Если требования по предметам на высоком уровне, выпускники пишут работы нормально.

– Готовите ли вы лицеистов к этой диагностике?

– Нет, у нас принят учебный план, который мы и реализуем. Это ответственность каждого учителя, методических объединений. Когда нам присылают материалы из Санкт-Петербургского центра оценки качества, тогда мы с ними и работаем. Нам самим интересно, насколько наши ученики готовы работать в таком формате.

– Подвергаете ли вы анализу итоги ВПР на уровне администрации лицея, его педагогического коллектива?

– Безусловно. В первый раз, изучая результаты работ, смотрим, какие вопросы западают на уровне лицея. Через какое-то время получаем обобщенные результаты лицея на уровне района и города. Если какой-то вопрос дети района или города написали значительно лучше наших, то капитально садимся и на каждом предметном методическом объединении разбираем, какие внести корректировки в арсенал рабочих методик.

– Поступают ли вопросы от родителей по поводу этой диагностики?

– Интерес родителей к процедуре ВПР плавно уменьшается от четвертого к одиннадцатому классу. Потому что меняются приоритеты и цели семьи по мере взросления учеников.

Поскольку для выпускников балл по ВПР формально не влияет ни на что, то и родители к нему относятся спокойно. Что касается начальной школы, то обязательно рассказываем родителям на общешкольном собрании о целях, механизмах экспертизы. Затем по итогам – на собраниях родителей четвероклассников.

По мере необходимости тема проговаривается и в основном звене. У нас девяносто восемь процентов родителей с высшим образованием, им все интересно.

И чем более мы открыты в своих действиях, тем более конструктивным становится наш диалог.