– Константин Михайлович, является ли неготовность школ к дистанционному обучению следствием неэффективной политики Минобра-Минпроса в сфере информатизации образования, когда деньги госпрограмм и нацпроектов тратились на обеспечение школ оборудованием, а не на обучение педагогов применению новых технологий?

– Во-первых, система повышения квалификации не в состоянии была справиться с этой задачей – там, как и в школе, не хватает квалифицированных кадров. Даже если в эту систему вложить большое количество средств, не факт, что она адекватно отреагирует.

Во-вторых, даже в страшном сне никто не мог предположить, что произойдет пандемия. Средства расходовались в других условиях, поэтому цели ставились другие. Это только с сегодняшних позиций мы можем пересмотреть расходы.

В-третьих, дистанционные технологии были хорошим подспорьем для дополнительного образования мотивированных детей, а цифровые ресурсы, которые развивал частный бизнес, не были рассчитаны на тотальное использование. Тотальный переход на онлайн-обучение требует совсем другой, цифровой педагогики.

Она в основном отсутствовала.

Мы должны понимать, что переход на удалёнку для многих аннулирует почти 80% предыдущего педагогического опыта. То, что активно использовалось вчера, сегодня уже не работает. Поэтому на форумах и в соцсетях учителя пишут: вот это не получается, вот тут дети реагируют хорошо, а вот это с родителями получается, а вот таким образом не получается. Отработка этих несовершенств – дело будущего, то есть дистанционное образование было заведомо обречено на провал.

– По данным социологического опроса РАНХиГС, проведенного среди профессорско-преподавательского состава вуза, несмотря на то что почти 100% респондентов освоили технологии дистанционного обучения, только 14% признали, что онлайн-образование не уступает по качеству традиционному. Каковы Ваши прогнозы на этот счет?

– Даже лучшие школы, которые давно занимаются цифровизацией, покажут результаты хуже обычных (ВПР в сентябре выявит эту картину). И дистанционное образование никогда не станет эквивалентным очному. Это всегда немножко второй сорт. Основа любого образования – это прямое взаимодействие людей. Поэтому станет хуже. Вопрос, насколько?

Но я бы посмотрел на эту проблему с другой стороны: зачем вообще наша система образования перешла на тотальный дистант, не просчитав последствий, в частности, для здоровья учащихся. Мы вроде говорим о приоритете детства, при этом абсолютно не придавая значения тому, что происходит с детьми при погружении в цифру по многу часов в день. Этих исследований просто нет. И мы так лихо ради выполнения учебных программ ввязались в эксперимент с непонятными последствиями.

Те школы, которые хотели и могли учить удаленно, справляются успешно, но есть огромное количество школ, которые не способны это делать по самым разным и не зависящим от них обстоятельствам. Либо нет инфраструктуры вообще никакой, либо вдруг выяснилось, что у детей не у всех есть смартфоны и т.д. Но мы упорно требуем выполнения программ. Хорошо, что какие-то регионы отказываются продолжать эту игру в дистант и отправляют детей досрочно на каникулы. Если не могут, то зачем мучиться?

Я думаю, у нас должны измениться критерии оценки качества образования, поскольку в нынешних условиях прежних результатов мы все равно не достигнем, и это чудовищно нервирует учителей. Пройдёт некоторое время, они освоят кнопки, попробуют элементарные платформы. После этого начнут думать, что лучше использовать, от чего отказаться.

Это медленная, тяжёлая, длинная история. Она быстро вообще не может развиваться. Мы хотим возникновения компетенций, у которых нет аналогов в предыдущем опыте.

А практика так называемого онлайн-обучения с развозом тетрадок с домашними заданиями от учеников к педагогам и обратно и консультирование по телефону вообще развеяла все мифы об интернетизации образования в сельских школах.

– Досрочное окончание учебного года – это очень неоднозначная идея. Ее противники опасаются роста асоциального поведения среди подростков в связи с затянувшимися каникулами, когда школьников будет нечем занять.

– В этой ситуации нет и не может быть идеальных решений. Я только понимаю, что управление в этих обстоятельствах должно быть контекстным, то есть нужно разделить школы на несколько кластеров, для каждого из которых предложить свои решения – в зависимости от наличия техники в семьях, качества интернета, компетенций преподавателей и других условий.

Вероятно, не для каждого кластера найдутся подходящие решения. Например, при отсутствии интернета дистанционное образование организовать нереально. Поэтому было бы более честно отпустить детей на каникулы.

Философия позитивизма, согласно которой любая проблема имеет решение, глубоко ошибочна. Есть проблемы, которые решены быть не могут.

Для дистанционного обучения очень важна поддержка со стороны семьи ученика. А на это не всякая семья способна. Ребёнок самостоятельно не в состоянии долго концентрировать свое внимание. То есть здесь масса проблем, и главная в том, что сегодня нет единых, апробированных подходов к массовому переходу на дистанционное обучение.

– Вы согласны с прогнозами тех экспертов, которые утверждают, что после выхода из карантина школа станет другой?

– Я думаю иначе, потому что привычки людей – это очень инерционная штука. Многие школы, успешные сегодня, из тех, что смогли как-то справиться с этими трудностями, в качестве стратегической цели будут себе ставить развитие смешанного образования, то есть они эти технологии дистанта частично перенесут в учебный процесс – кстати, с пользой для него, если частично. Очень много школ получили отрицательный опыт, поскольку не сумели по разным причинам вписаться в новый формат, в том числе и по не зависящим от них причинам. Это очень тяжёлая травма. Они останутся на старых позициях, и разрыв между хорошей и слабой школой только увеличится. Поэтому, да, дистанционные технологии в большем, чем ранее, объёме, в большем, чем раньше, количестве школ будут использоваться в учебном процессе, но не более того. Да, это потребует изменить структуру управления школой, которая сегодня в большинстве случаев слишком проста для сложных обстоятельств, изменить представление о квалификации учителя и многие другие вещи.

Смешанное обучение, о котором много говорилось на протяжении последних лет, так и останется в качестве главной цели. Никто в здравом уме не поставит задачи массового перехода на цифровые технологии, потому что это невозможно в принципе.

Беседовала Ольга Дашковская