Я думаю, что нужно говорить не столько про содержание ВПР и PISA, сколько про задачи. PISА, с моей точки зрения, – это соотнесение вектора движения образования с мировыми трендами. Никто не говорит, что это хорошо, и никто не говорит, что это плохо. Это просто соотнесение.

С одной стороны, гонка за результатами PISA понятна, потому что она помогает выровнять стартовые условия для ребят, выходящих из систем образования по всему миру; с другой стороны, она имеет под собой некоторые риски, потому что в этой гонке, как в любой гонке, есть риск проигрыша того, для кого ресурсная составляющая этой гонки окажется неподъемной.

Задача ВПР нами воспринимается по-другому: это тонкая настройка внутришкольных систем оценки качества образования.

И в этом плане мы не используем и категорически запрещаем и препятствуем муниципальным органам управления образования использовать результаты ВПР для оценки деятельности педагогического коллектива образовательной организации, потому что ВПР – это их внутренний инструмент. С другой стороны, нам важно, чтобы оценки, которые сегодня ребёнок получает в школе, имели корреляцию с ВПР. Но какие это оценки – двойки, тройки, четверки, пятерки – не имеет значения.

Поэтому у PISA и ВПР разные задачи, и соотносить их было бы неправильно.

Должны ли при этом наши внутренние федеральные и региональные инструменты оценки коррелировать с тем, что ребятам желательно продемонстрировать как подтверждение своей глобальной работоспособности? Думаю, да, и знаю, что ФИОКО (Федеральный институт оценки качества образования. – Прим. ред.) над этим очень плотно работает.