Самое важное, что я поняла в этой ситуации – во многом это моя вина: я долго не вмешивалась, слушала классную руководительницу и родителей, что «дети сами должны разобраться». Забегая вперед – на конец января у нас в классе нет проблем с буллингом. Нет, потому, что в ситуацию вмешались родители. Ну, то есть я. Это анонс финалочки, а сейчас сам рассказ и своеобразная памятка для тех, чьи дети попадают в аналогичные ситуации.
Мой сын после младшей школы поступил в гимназию (на тот момент). Дети разные, кто-то активный, кто-то стеснительный – обычное дело. Быстро сформировался костяк класса, так называемых «крутых», которые, стали цепляться к «некрутым». Ну, например, мой сын-пятиклассник приносил в школу Лего и пластилин – «фу, некрутой». Это повод для насмешек, обязательств. Его стали обзывать, сын тушевался и не знал, что сказать в ответ . Он уходил от конфликтов, боялся драк и громких разборок – «некрутой». Но как я теперь (изучив множество литературы на тему буллинга) знаю, повод может быть абсолютно любой и даже убрав якобы причину травли, она не прекратится.
Какие есть способы решения конфликтных ситуаций в 11-12 лет? Он и несколько таких же мальчишек стали просить помощи у классного руководителя. Реакция?
Классная в разговорах с родителями рассуждает на тему, что «дети не любят стукачей», «надо закалять характер», «уметь находить подход к товарищам».
Родители зачинщиков все как один кричат в родительском чате, что их дите «святое», на них наговаривают, а «ваши сами спровоцировали».
Я верю педагогу, не вмешиваюсь. НО – нанимаю сыну персонального тренера по фехтованию/мечевому и рукопашному бою. И, знаете ли – сработало в части убрать боязнь конфликтов. Драться Петр теперь не боится и может. От него понемногу отстали. А от остальных «некрутых» нет. И мало того осенью прошлого года его лучший друг, с которым он сдружился на теме «некрутости» попадает в ситуацию уже денежного развода со стороны «крутых» одноклассников.
До этого в анамнезе класса у остальных «некрутых» одноклассников уже были истории с отъемом вещей (учебники, портфели прятали – и вроде как это не разбой, а шутка); порчей вещей; подкладыванию бутылки с мочой в портфель; стягиванию штанов в раздевалке, фотографированию и выкладыванию в соцсети. Классная все также не видела проблем. Ну, максимум проводила беседы на тему «давайте жить дружно».
И тут нашего лучшего друга Мишу дважды «разводят на деньги» одноклассники, обещая купить тому вейп и не покупая его. Ведь если хочешь быть крутым – ты должен курить вейп! Маме Миши «святые дети» просто хамят и рассказывают, что ее сын «гидроцефал». Мама ученика, взявшего деньги говорит еще прекраснее: «Объясните мне как вы позволили своему сыну подбить моего покупать вейп». Ну, в общем ситуация великолепна. А тут еще один из одноклассников сына на своей странице вешает фотожабы на Петра, и веселясь на тему того, что сын стал «качаться».
И «Остапа понесло»
1. Я встретилась и списалась с родителями учеников, которых травили в классе.
Кто-то боялся вмешиваться в ситуацию, кто-то хотел просто перевести ребенка из школы. В итоге нас стало трое – три мамы, которые были готовы писать заявления и разбираться в ситуации с классом. Я собрала все факты, убрала эмоции, вспомнила старый добрый канцелярит и села писать заявление.
Факта, к которым я могла предъявить конкретные доказательства, осталось два:
1. Переписка участников истории с вейпом и аккаунт одноклассника, где было видно, что он состоит в группах, торгующих вейпами, и мало того сам их продает.
2. Фотожабы на Петю и скрины с аккаунта, где эти фотографии были размещены.
2. Попросила классную о встрече с директором школы и родителями учеников, травящих других учеников.
Классная впала в истерику, стала писать в родительском чате, что не справляется с руководством, отказывается от класса и т.д. Родители «святых детей» стали там же возмущаться уже в мой адрес и требовать линчевать, за то, что довела классную.
3. Встречу с директором не назначили.
Классная утверждала, что та очень занята, но позовет психолога и соцработника. Ок. Мы (три мамы и мой муж) пришли. С настроем, что это для проформы. Был отдельный треш. Родители кричали уже на меня, хватали у меня вещи со стола, переходили на личности. Леймотивом звучала миллион раз повторяющаяся фраза «Вы не докажите!».
Я отдала заявление соцработнику и сказала, что буду запускать его официально. Представители школы делали круглые глаза и говорили – какой кошмар, что же вы раньше не сказали, что в классе такое творится. А потом произнесли сакраментальное «Вы не докажите!». Я честно посоветовала им приберечь эту фразу для прокуратуры, которая придёт по моему заявлению проверить, почему школа бездействует, когда в ее стенах торгуют курительными веществами. Представители школы сказали, что доложат директору о ситуации.
4. Утром я позвонила на телефон директора школы, указанный на сайте
И тут оказалось самое интересное – она была не в курсе. Ни собрания с родителями, ни ситуации в классе. Ок, я это предвидела. Поэтому и позвонила. Сказала, что принесу заявление. Назначили время – когда.
5. Мое прекрасное произведение – Заявление на 20 с лишнем страницах – я отправила по электронной почте на адрес школы, на адрес председателя Управляющего совета школы и отнесла в Управу своего района в Комиссию по делам несовершеннолетних, которую глава управы же и возглавляет.
Записала номера входящих.
6. Написала пост в соцсетях.
Получила много дельных советов. Но и безнадежных историй тоже. Решила, что надо таки идти до конца. Даже если потом мы решим уйти из школы, мы уйдем предварительно “раздав всем сестрам по серьгам”, а не с культивированным чувством виктимного отношения к жизни. Еще раз напишу, что это все мы проговорили с сыном. Он не хотел уходить из школы из-за Миши.
7. Написала маме ученика, рисующего фотожабы, что хочу встретиться до того, как подам на них в суд.
Была послана со словами «Встретимся в суде!».
8. Восемь – восемь (!) человек встречалось со мной и мужем (ну, ладно, мама Миши тоже была) в кабинете директора.
Помимо представителей школы, были еще председатель управляющего совета и представитель департамента образования. Школа включилась. Ну, сперва председатель управляющего совета задал мне очевидный вопрос: «А вы не хотите забрать своего сына?!». Я честно запретила даже предлагать мне такие советы – этот кейс мы разберем с сыном до конца, а со школой еще и памятку напишем на тему буллинга. «Не надо памятку!» – взмолилась школа.
9. Здесь отдаю должное школе, процесс пошел – в классе провели встречу с инспектором по делам несовершеннолетних, отдельно переговорили с родителями учеников, которых я указала в коллективном (это важно) заявлении.
Отдельно по двум фактам встречались с родителями, инспектором по делам несовершеннолетних (прекрасная девушка!!) и нами. Деньги в итоге вернули, извинения принесли. Ученика, торгующего вейпами поставили на учет. Бормотали «мы не знали, что вы обидитесь, мы не знали, что за это идут в суд» – это на фотожабы. На мой вопрос маме – понимает ли мама, что если я говорю, что пойду в суд, то это значит я туда пойду, а не просто сотрясаю воздух – кивали и угукали. И надо же – никто не хамил.
10. Класс (а я имею ввиду и детей и родителей) замер.
В таком знаете ли нейтралитете. Никто не ожидал, что я не буду участвовать в «родительских боях» и выяснениях, чей сын должен «лучше помыться и может тогда с ним дружить будут». А что мы пойдем прекрасным бюрократическим путем писем и жалоб. Все сразу научились культуре, одергивают желающих рисовать фотожабы и не достают окружающих. Ну, красота же.
11. Уже в этом году мне звонили из управы и сказали, что готовят ответ на мое заявление со списком проведенных мероприятий.
Звонил представитель депробра узнать, довольна ли я ситуацией в классе.
12. Поживем увидим, что будет дальше…
И вывод – ни один буллинг, ни одна травля не закончится, пока в нее не вмешаются взрослые, третьи силы. Пока травящие не поймут и не выхватят ответственности по полной. Поэтому – подключайте школу, департамент образования, полицию, прокуратуру.
Мне нравится нейтралитет. А на сколько его хватит – посмотрим.
Главный мой месседж всем был таков: «Я не приходила в школу все эти три года – сделайте так, чтобы я и дальше не приходила!».
