К современному российскому образованию у общества много претензий. От неуважительного отношения к детям многих учителей, нелогичности программ, необходимости постоянно контролировать учебный процесс, школьных поборов до так называемого «натаскивания на ЕГЭ». Этот перечень можно продолжать бесконечно. Иногда поводы для возмущения справедливы, иногда нет, но они существуют.

Гораздо реже обсуждается тема, как мне кажется, не менее важная. А каким мы хотим видеть результат? Каким должен выйти ребенок из школы, что он должен знать и уметь? Чаще всего все сводится к двум главным результатам: он должен приобрести качественные знания, которые позволят поступить в хороший вуз, а также, как это принято называть, социализироваться. Под этим неопределенным понятием обычно подразумевают умение общаться с ровесниками и взрослыми и адаптацию к обществу. Однако далеко не только это важно.

Сегодня многие наши привычные представления о результатах образовательного процесса не то чтобы устарели, они не успевают за динамичными изменениями, которые происходят в обществе.

Ценны ли знания сами по себе? Конечно, только вот если они абстрактны, ребенку непонятно, для чего они нужны, а поэтому они очень быстро забываются. Запомнить не всегда значит усвоить и уметь применять на практике. Это очень четко показала ситуация с пандемией, когда выяснилось, что огромная часть даже вполне образованных людей, изучавших в школе биологию в течение многих лет, легко верит самым странным, если не назвать их конспирологическими, теориям. Они все плохо учились в школе? Нет, многие учились хорошо, правда, привыкнув складывать в голову знания, не научились их анализировать.

Наша школа по количеству информации, которую получают ученики, опережает большинство других стран, но, к сожалению, во многом всё это похоже на начетничество. Знаем, но плохо понимаем и не умеем переносить на события своей реальной жизни.

Не усвоенные знания напоминают винегрет, где все ингредиенты перемешаны, но не систематизированы и связи между явлениями не возникает.

Битком набитая бессвязной информацией голова предпочитает верить самому простому и алогичному, но не науке.

Люди постарше хорошо помнят, как выпускники советских школ и вузов, а советское образование очень многие считают лучшим в мире, массово заряжали воду по телевизору по призывам Алана Чумака, доверяли Кашпировскому и разным мошенническим схемам вроде МММ.

И вроде бы они изучали в школе биологию и математику, но оказались не способны применить эти знания и совершенно не усвоили критического анализа.

С тех пор прошло 30 лет, изменилось общество и во многом школа, но в этом смысле никаких изменений не случилось.

В школьной программе появились основы статистики и теории вероятностей. Казалось бы, это отличная основа для того, чтобы оценить степень рисков последствий от тяжелой болезни и от вакцинации. Но нет, многие люди этого сделать не могут. И вот здесь возникает справедливый вопрос: что делать?

Многие родители жалуются, что дети не хотят учиться и у них крайне низкая мотивация к занятиям. Так откуда ей взяться, если школьники зачастую не понимают, зачем они все это учат и что со всем этим делать?

Сами же взрослые не любят заниматься бессмысленной работой.

Связь теории с практикой – это вечная проблема советского, а теперь и российского образования. Её необходимо решать, она не просто назрела, она перезрела, но пока мы имеем то, что имеем: не переваренные, не понятые, практически схоластические премудрости приводят к тому, что доверие вызывает как раз то, что к науке не имеет никакого отношения.

Девизом одного из лучших российских вузов стал знаменитый латинский афоризм: Non scholae sed vitae discimus – «Не для школы, а для жизни мы учимся». Увы, наша школьная система настроена иначе. Во многом именно поэтому Россия – лидер по числу смертей от ковида.