Продюсер «Вестей образования» Мария Фадеева поговорила с Матвеем о том, какими качествами должны обладать участники проектов, чему они учатся во время путешествий, и о многом другом.

– Как увлечь новое поколение походами, исследованиями и заразить духом авантюризма?

– На самом деле есть принципиальная разница между арктическими лагерями и детскими походами.

Если говорить о наших детских программах, путешествиях (лагерь в Карелии, лагерь в Краснодарском крае), то там очень большая роль отводится родителям.

Если они смогли зародить какое-то зерно интереса в ребенке к путешествиям, рассказав о том, как сами путешествовали, или брали ребенка с собой в походы, то уже сделали большую часть работы.

Если классный руководитель пропагандирует активный образ жизни и организует выходы на природу, сплавы по рекам, велопоходы и так далее, то таким ребятам очень повезло.

А если говорить все-таки о большой арктической экспедиции, то здесь мы столкнулись с очень мощным положительным ресурсом в виде системы самого департамента образования.

Кто-то ругает ее, но, с моей точки зрения, она весьма позитивна, так как может зацепить, сделать какую-то выборку из тех детей, которым что-то конкретно интересно.

У нас есть инженерные классы, академические классы, медицинские классы. Я уверен, что большое количество детей, не во всей системе образования города Москвы, а именно в этой выборке, скажут: «О, нам это интересно! Давайте-ка мы об этом подумаем». И это уже есть то самое зерно.

Если ты скажешь академическим классам: «А давайте мы сделаем техническое задание на автоматический буй, который будет собирать определенные данные из центральной Арктики: магнитное склонение, ветер, погода, еще что-то», – академические классы, я уверен, с большим энтузиазмом включатся в эту работу.

Но когда будет сделано техническое задание, могут подключиться инженерные классы, которым ты скажешь: «Слушайте, только что сделали техническое задание. Пожалуйста, предложите свои варианты... вы же инженерные классы. (Они там все любят каких-то роботов собирать из одних вещей, из других вещей.)

Попробуйте, предложите свои варианты, как можно сделать из этого штуку, которая действительно будет собирать данные при наличии GPS-приемника. Мы вам дадим спутниковый телефон для передачи данных, мы дадим вам метеостанцию».

Это на самом деле невесть какие большие задачи, но они могут быть решены на уровне современных десятых-одиннадцатых классов наших школ.

– Сколько желающих было попасть в отряд?

– На самом деле мы создали проект под названием «Большая арктическая экспедиция».

Что такое «Большая арктическая экспедиция»? Это совокупность ребят, школьников, которым нравится Арктика.

Это не означает, что они все хотели отправиться в поход. Это не означает, что они все хотели принять участие в исследовании. Это означает, что участник «Большой арктической экспедиции» неровно дышит к Арктике.

И таких ребят около 10 тыс. человек в Москве.

– Какого возраста участвовали ребята?

– Вообще все.

– То есть с 1-го по 11-й класс?

– Да. А тех ребят, которые заинтересовались, которые пожелали участвовать в отряде «Полюс» или в «Барнео», я думаю, человек по 300 на каждый отряд.

Из этих трехсот мы отобрали в каждом случае по 40 человек. Это было первое приближение.

Потом из 40 человек мы отобрали по семь человек, которые уже непосредственно отправились в Арктику.

– Какими главными качествами обладали ребята, которые прошли отбор?

– «Полюс» и «Барнео» – принципиально разные отряды. Каждый из них выполнял свою задачу. И эти задачи формировали разные требования к кандидатам.

Но все-таки, если говорить об отряде «Барнео», то там очень важна была исследовательская жилка.

Ребенок должен был доказать, что каким-то образом причастен к какой-то исследовательской работе.

Должен был быть какой-то бэкграунд, связанный с исследованиями.

– Второй отряд «Полюс» был лыжным. Все-таки это тяжело физически. Наверно, подготовка должна была быть?

– Там основной критерий был – моральная устойчивость. В отряде «Барнео» моральная устойчивость, конечно, тоже должна была быть, но все-таки в отряде «Полюс» она должна была быть гораздо больше.

Но и уровень желания участвовать тоже стоял во главе угла. Потому что для того, чтобы отправиться на лыжах к Северному полюсу, даже если это 100 километров и даже если это семь дней, то тебе нужно от многого отказаться в жизни.

Ты должен отказаться от теплой ванны, ты должен уйти от комфорта.

При этом ты должен остаться по-прежнему добрым, отзывчивым, должен заботиться о себе, о товарищах.

Говорят все, что нужно развить командный дух, нужно отобрать людей, которые отвечают определенным моральным качествам. Часто такие задачи встают при отборах в какие-то команды.

Но здесь накладывается еще такой фактор, как внешние природные условия, которые сопровождают тебя во время путешествия. Поэтому недостаточно просто быть добрым и отзывчивым парнем.

Ты должен быть добрым и отзывчивым тогда, когда тебе станет очень и очень плохо.

Например, люди, которые работают на атомных станциях. Они должны сидеть шесть часов на рабочем месте. У них постоянно мигают вот эти огоньки. И это есть физические условия их работы.

И дальше они именно в этих физических условиях должны попасть в некую стрессовую ситуацию, когда одна кнопка начнет мигать по-другому. И они должны правильно отреагировать на это, несмотря на то, что шесть часов отсидели, и глаз уже замылен, еще что-то.

При отборе на Северный полюс необходимо учитывать физические условия, внешние факторы. Ты не просто лидера должен выбрать, а лидерские качества.

Одно дело, когда ты сидишь в классе или занимаешься какой-то проектной работой и там ты являешься каким-то лидером. Другое дело – твои лидерские качества, когда вокруг минус 20–30 градусов по Цельсию, и ты устал и уже не до чего, лишь бы поспать, тогда принципиально по-другому на все реагируешь.

– Понятно, что экспедиция вообще такая экстремальная история, но получается, что все ваши лагеря, в том числе в Карелии, Краснодаре, походы, палатки, кроме всего прочего развивают лидерские качества?

– На самом деле развитие лидерских качеств – это ни в коем случае не панацея.

Есть специальные программы, которые во время путешествия развивают лидерские качества, и существуют специальные методики, как именно это делать. Но нельзя сказать, что все.

– А для чего тогда, зачем ребенку отказываться от комфорта?

– А потому что все в жизни может произойти по-разному. Когда люди занимаются туризмом, они идут из точки А в точку Б.

Наши программы, которые мы реализуем в своих лагерях, наполнены определенными упражнениями, мероприятиями, которые развивают некие социально значимые компетенции у ребят.

Ведь во время путешествия ты постоянно находишься в режиме ответа на большое количество вопросов (идти налево или идти направо), в непрерывном состоянии принятия решения.

Если ты в течение 10 дней каждый день принимаешь какие-то решения, то у тебя начинает непроизвольно вырабатываться навык принятия решений.

Это совсем просто и понятно, и это не имеет никакого отношения к тому, что ты идешь из точки А в точку Б и занимаешься туризмом.

И самый хороший пример, который я часто привожу. Дети идут в поход в Карелию, в Краснодарском крае: 10 детей, двое инструкторов – группа из 12 человек.

Некая методология заключается в том, что инструкторы показывают, как надо делать. После этого дети сами пробуют это делать. Если у них не получается, им еще раз показывают.

Так или иначе, все время идет какая-то попытка, чтобы дети что-то сами сделали.

Это очень хорошо.

То же самое происходит с едой. Завтрак. Инструкторы показывают, как нужно готовить, потом они все больше и больше делегируют детям, дети сами начинают готовить.

Поход заканчивается, смена заканчивается, дети возвращаются домой. После похода одна мама пишет мне письмо:

«Дорогой Матвей Дмитриевич, большое спасибо! Мой Ваня вернулся таким самостоятельным, он изменился. Для меня был просто шок: он начал обо мне заботиться. Мы живем вдвоем, папы нет, к сожалению, и, например, вчера он приготовил мне на завтрак кашу. Такого никогда не было за все 15 лет! Для меня это было очень важное событие. И неважно, что он приготовил кашу на 12 человек».

И мне тоже это неважно, что он приготовил кашу на 12 человек.

Важно то, что он решил позаботиться о своей маме. Он решил что-то сделать и принял это решение, принял решение позаботиться.

В этом явлении собралось огромное количество социальных компетенций, которые нужны нашему ребенку и которые, к сожалению, наша современная система школьного образования или вообще не может дать, или дает с очень большим трудом.

Вообще у нас зачастую есть четкие маркеры количества баллов.

Это на уровне тех же самых классных руководителей можно делать, надо только находить инструменты правильно.

– Чего Вы ожидали от ребят, которые участвовали в отрядах «Барнео» и «Полюс», и какой результат получили?

– Ожиданий не было вообще никаких. До этого девять раз у нас был только отряд «Полюс». Это первый раз, когда у нас и «Полюс», и «Барнео» работали. Ожиданий не было, но результат какой-то фантастический. Я на 100% получаю удовлетворение от того, что все, что хотелось, сделано.

Эти дети (я не кривлю душой, абсолютно честно говорю) открытые, одухотворенные, смотрят с оптимизмом в свое будущее, в будущее своих исследований, в какую-то работу. И если у них есть этот оптимизм, то понятно, что он транслируется мне, а от меня – дальше, на все мои будущие путешествия.

Я думаю, что путешествие на Северный полюс для всех участников дает толчок.

Они все могут уйти из исследования, но я думаю, что не могут уйти с пути хорошего человека.

И это одна история.

А вторая история – это то, что во время экспедиции эти 14 человек приобрели (это одна из основных целей и задач, которые мы перед собой ставим) внутренние ценности.

Их внутренний мир становится настолько богатым, что, возвращаясь в свои школы, районы, еще куда-то, они становятся некими центрами, от которых идут положительные круги этих самых ценностей (духовных, моральных), приобретенных во время путешествия. И это происходит именно так.

– В течение года Вы тоже с детьми проходите какие-то программы?

– Все-таки я являюсь директором учреждения в системе города Москвы, и есть работа с детьми с ограниченными возможностями. Мы и для них организуем путешествия.

Примерно 10 лет назад мы, наверное, были одними из первых, кто сказал, что дети с разными видами инвалидности, формами инвалидности тоже имеют право на то, чтобы видеть свою страну, видеть свою природу.

Если ты глухой или у тебя нарушение речи, на тебе не должны поставить крест.

Понятно, что есть лежачие инвалиды, которые не могут никуда пойти, или опорники, с которыми очень сложно, такие дети требуют какой-то дополнительной инфраструктуры.

Но вообще детей, которые называются «дети с ограниченными возможностями» или дети-инвалиды, – огромное количество. Это не только те, которые не могут ходить, это и дети с задержкой психического развития.

Думаю, что если бы это были одни путешествия, то пользы было бы не так много. Важно, что есть много людей, которые работают с этими ребятами. Проводится большое количество конкурсов. Это полезно. Работают классные руководители – это полезно. Работаем мы – это полезно. Происходит какая-то инвалидная спартакиада – это полезно.

Мария Фадеева