– 19 марта в Интернете появилось открытое письмо Гильдии словесников, которое подписали почти 700 человек. В их числе есть и Ваша фамилия. Чем Вы руководствовались?

– Да, я подписала письмо от Гильдии словесников и приняла участие в его обсуждении.

Меня очень многое не устраивает в этой редакции Стандарта. Я согласна с тезисами, которые высказали мои коллеги по Гильдии. С ними невозможно не согласиться, если ты преподаешь свой предмет, выкладываясь.

Хотя подписавших это письмо называют врагами образования, но на самом деле это просто неравнодушные люди, которые не могли пройти мимо создавшейся проблемы.

Очень жалко тратить на эту борьбу свои силы и время, но иначе нельзя.

– Что не устраивает Вас в новой редакции Стандарта?

– После прочтения уточненного варианта Стандарта возникает много вопросов.

Во-первых, обращает на себя внимание то, что текст этого документа противоречив. В предисловии сказано, что мы работаем по Примерным основным образовательным программам. Я знаю, сколько сил и времени ушло на их подготовку – это были месяцы дискуссий и согласований.

По этим ПООП работают учителя, учатся дети, по ним написаны учебники.

Теперь будут написаны новые, и их придется апробировать заново. Но дело даже не в этом. В том документе, который предлагается принять, приводится большой список произведений, обязательных к обучению. Гораздо больший, чем в Примерной программе. На них не просто уйдет все учебное время, этого времени недостаточно для того, чтобы вместе со школьниками прочитать и обдумать эти книги. Все они или не будут прочитаны, или будут прочитаны формально. А на что-то другое, что, как считает учитель, стоит прочесть именно этим конкретным детям, времени не останется. И когда нам говорят, что оно будет, лукавят.

Кроме того, в Стандарте все перечисленные в списке произведения закреплены за классами. (В Примерной программе такого закрепления нет.) То есть учитель должен, обязан говорить о них с детьми в каком-то определенном классе. Понятно, почему это сделано: так контролирующим органам легче проверить, что и как пройдено за год – на тех контрольных, которые «спускаются» в школы сверху. Особенности детей при этом совершенно не учитываются. Но ведь и задания можно было бы давать вариативные, это бы дало возможность сохранить реальную вариативность образования. Знаю, что было принято решение этот текст доработать, причем в очень короткие сроки. Так вот, если обязательные списки не будут убраны, доработка будет бессмысленна.

Во-вторых, в проекте Стандарта по литературе написано, что ученик должен «знать произведение». А что подразумевается под словом «знать», не объясняется, хотя это очень важно понимать педагогу для правильного выстраивания своей работы. Кроме того, что можно знать при таких раздутых списках? Боюсь, все сведется к знанию сюжетов по краткому пересказу в Интернете.

В-третьих, в обязательную для изучения программу, приложенную к Стандарту по литературе, входят и достаточно случайные тексты. Вот примеры. Рядом со стихами о войне А. Твардовского оказались стихи Н. Панченко. Или выбрано далеко не лучшее стихотворение Симонова «Майор привез мальчишку на лафете». Очень часто непонятно, почему произведение предлагается изучать именно в названном классе – непонятно с психологической, с методической, с литературоведческой точки зрения. То есть ничем, кроме удобства проверки, список не обоснован.

– Разработчики новой редакции стандартов говорят, что необходимо единое образовательное пространство, это в интересах детей, которые переходят из одной школы в другую, поэтому нужны единые учебные программы. Это весомый аргумент?

– Даже если дети будут учиться по одной программе, переходя из школы в школу, они наверняка не попадут в ту же точку. У них будет другой учитель, он идет со своими учениками в своем темпе, даже уровень проникновения в текст у него другой. Так что невозможно, да и не нужно всем работать по единому плану.

К каждому новому классу приходится подбирать особый ключик. И так делает каждый учитель, поэтому мы все не можем работать одинаково.

– Еще более весомый аргумент разработчиков состоит в том, что стандарты пересматриваются по поручению президента.

– Я отвечу: поручение конкретизировать стандарты действительно было дано. Но при этом шел разговор и о том, что нужно так уточнить стандарты, чтобы можно было постоянно обновлять систему образования. Предлагаемый вариант не позволит это делать. Этот стандарт будет только тормозить развитие.

Конкретизация, насколько я понимаю, должна касаться уточнения системы требований, результатов работы, к которым надо прийти. Думаю, не стоит понимать задание президента примитивно. Последствия будут тяжелыми.

– Одна из основных претензий как словесников, так и других специалистов заключается в том, что этот документ принят в обход образовательного сообщества. Вы согласны с этим?

– Да. Мы обсуждали летом прошлого года другой документ, который тоже вызывал возражения, поскольку туда входил список литературы. Но подавался он совершенно иначе, не как прикрепленный к классам.

Мы тогда высказывали свои предложения и замечания, а сейчас вообще все изменилось: документ в таком виде не обсуждался, как он будет дорабатываться, тоже непонятно. Поэтому мы возражаем.

Среди подписавших обращение от Гильдии словесников много очень уважаемых в профессиональном сообществе людей – например, Игорь Сухих, профессор Санкт-Петербургского университета, автор одной из лучших линий учебников по литературе. На сайте Гильдии словесников сейчас опубликован выполненный им разбор литературоведческих и методических ошибок, сделанных авторами приложенной к стандарту программы. Статья называется «Стандарт несуразностей». Есть на сайте и другие впечатляющие статьи с анализом этого документа.

– 20 марта несколько российских писателей подписали обращение против нового Стандарта по литературе. Там напрямую сказано: «Еще одним следствием принятия этого документа может стать – и станет – появление единого учебника, то есть победа человека в футляре». Такая опасность, по-вашему, существует?

– Да, конечно. Идет «зачистка вариативности». Но, кроме этого, и упрощение системы проверки ОГЭ и ЕГЭ. Не случайно среди разработчиков стандартов – сотрудники ФИПИ, которые готовят КИМы.

Беседовала Ольга Дашковская